Читать книгу "Призыв - Дэвид Гейдер"

— Понимаю. — Фиона негромко засмеялась его неловкости. Наверное, этого делать не стоило, но она просто не могла сдержаться. — Я и вправду невысокого мнения о тебе, король Мэрик, но это не значит, что я хочу твоей смерти. Я сделала то, что обязана была, и благодарить меня не за что.

— Нет, есть за что. — Он наконец-то сумел прямо — и очень искренне — взглянуть ей в глаза. — Я найду способ отплатить тебе добром за добро. Обещаю.

Фиона хотела было возразить, но осеклась. Ее так и подмывало сказать этому типу, куда он может засунуть свое обещание. Ей вовсе было ни к чему, чтобы людской король считал, будто он ей обязан, тем более шансы, что он не забудет о своих обязательствах, были более чем ничтожны шансы, что он не забудет о своих обязательствах, были более чем ничтожны. Что значит для такого человека долг перед эльфийкой, тем более магом? К тому же и долга-то никакого нет.

Однако сказать это Мэрику она не могла, а почему — знала. На краткий миг на берегу бескрайнего изумрудного озера воцарилась полная тишина.

Затем Фиона вздрогнула, и наваждение рассеялось. Мэрик, смутившись, отвел взгляд, а она отвернулась.

— Как пожелаешь, — безразлично согласилась она, пожав плечами. Наверняка он горазд давать пустые обещания. Это же часть его королевского обаяния, верно? Если повезет, он попросту забудет об этом случае. На самом деле именно это, скорее всего, и произойдет.

Они шли вдоль берега, прокладывая извилистый путь между диковинными белыми образованиями. Со временем к размеренному стуку падающих капель прибавился еще один звук — странный шепот, который исходил, казалось, отовсюду. Мэрик предположил, что так на самом деле шумит вода, но Фиона в этом сомневалась. По поверхности озера то и дело пробегала рябь, отчего на пещерном своде плясали изумрудные блики, однако здесь не было ни прибрежных волн, ни всплесков — ничего такого, что могло бы статъ причиной такого движения. Фиона не чуяла порождений тьмы, но это не означало, что в пещере не могут обитать другие твари.

Дункана они обнаружили неожиданно. Паренек восседал на особенно крупном белом камне, торчавшем у самой воды, — гигантской капле, чем-то похожей на корабль. Нос этого “корабля” нависал над озером; там-то и сидел юноша, свесив ноги и угрюмо глядя вдаль.

Они подошли ближе, но подниматься наверх Фионе совсем не хотелось. Поверхность белого камня на вид была скользкой, даже склизкой. Кто знает, насколько на самом деле прочна эта штука? В ноздри Фионы ударил сильный запах соли.

— Дункан! — негромко позвала она.

Он не оглянулся.

— Что, послали за мной?

— Я сама вызвалась. Дункан, это глупо. Зачем ты так поступаешь?

— Они не хотят, чтобы я вернулся. — Дункан вздохнул, неотрывно глядя в мутную глубину озера. — Женевьева, может, и хочет, а остальные — нет. И я тоже не хочу возвращаться.

— То есть ты предпочитаешь в одиночку бродить тут в темноте?

— Здесь не так уж и темно, — хохотнул Дункан, но смешок вышел глухой и невеселый.

На долю секунды зеленоватое свечение, исходившее из воды, усилилось, словно откликаясь на его слова. Паренек зачарованно воззрился на сверкающие узоры, которые сплетала на поверхности озера мелкая рябь.

— Но это опасно! Женевьева едва не приказала нам уходить.

— Ну и приказала бы! Я и сам поступил бы точно так же.

— В поисках помощи Фиона оглянулась на Мэрика, но тот лишь бессильно пожал плечами. Он едва был знаком с Дунканом, но, насколько поняла Фиона, за время пути у них сложились более или менее дружеские отношения. И все равно — что мог бы Мэрик сказать Дункану? Он смотрел на паренька с сочувствием, может быть даже с пониманием, но молчал.

Она ухватилась за край белого образования, дернула посильнее, проверяя, не обломится ли оно под ее тяжестью. На ощупь камень оказался на удивление твердым и в то же время чуть шершавым и скользким, словно был покрыт мокрым песком, который вот-вот расползется в кашу. На пальцах Фионы остались белые зернистые следы. Она мед ленно подтянулась, чувствуя, как погружаются в грязь каблуки сапог, забралась наверх и с опаской двинулась туда, где сидел Дункан.

— Будь осторожнее, — долетел сзади голос Мэрика.

Эльфийка опустилась на колени рядом с молодым Стражем, не желая сидеть на белом песке, как сидел он. Она заметила, что кожаный доспех Дункана весь облеплен этим песком, точно паренек в нем от души повалялся.

Несколько минут они молчали и смотрели вдаль над зеленоватой водой, любуясь игрой бликов на своде пещеры. Странный шепот все не умолкал, только становился то громче, то тише — словно прилив и отлив. Глубоко под водой мелькали загадочные тени. Что это — рыбы? Или источник таинственных звуков?

Она прибегла к чутью Серого Стража, но не ощутила ничего. Совсем ничего. При мысли о том, что после такого обилия скверны в туннелях они оказались в месте, где нет и следа этой заразы, ей становилось не по себе, но сейчас Фиона предпочла об этом не думать.

— Мне, наверное, придется вернуться? — спросил Дункан.

— Разве что ты считаешь, что сможешь сам выбраться на поверхность.

— Пожалуй, нет.

Он со вздохом поднялся, вытер руки о рубаху. Фиона встала, и они двинулись назад, туда, где их с волнением ожидал Мэрик. Он помог им спуститься, а затем осторожно взглянул на Дункана.

— Как ты? — спросил он.

Паренек пожал плечами:

— Знаешь, я никогда не хотел стать Серым Стражем. Наверное, мне и не стоило. Думаю, Женевьева дала маху, выбрала меня.

Мэрик озадаченно сдвинул брови:

— Помнится, ты уже заговаривал об этом. Почему ты не хотел стать Серым Стражем? Ты имеешь в виду, что вступил в орден не по собственной воле?

— У Стражей есть Право Призыва, — пояснила Фиона. — Этот закон был принят очень давно, еще во времена первого Мора. Все тогда были так благодарны ордену за победу над порождениями тьмы, что Серым Стражам даровали ряд привилегий, в том числе право брать в свои любого, кого пожелают. Если орден хочет, чтобы ты Серым Стражем, ты станешь Серым Стражем, и точка.

— Я ни о чем таком не слышал.

— В наши дни к этому праву прибегают редко. С последнего Мора прошло столько лет, что кое-кто стал считать, будто орден уже не нужен и порождения тьмы никогда уже не выйдут на поверхность. Ордену приходится проявлять осторожность, чтобы не наступить ни на чью мозоль. Именно поэтому нас сейчас так немного.

Дункан выудил из-за пояса полотняный платок и принялся ожесточенно оттирать с сапог и куртки белую грязь. Фиона заметила, что в тех местах, где ему это удалось, на черной коже остались темно-зеленые пятна. Она вдруг испытала безмерную радость оттого, что не сидела на камне.

— В это дело меня втянула Женевьева, — сказал Дункан. — Понимаешь, меня должны были казнить.