Читать книгу "Богоборцы из НКВД - Олег Смыслов"

«Нынче, будто из небытия, в Тобольском архиве выплыла папка с надписью: «Дело Тобольской консистории по обвинению крестьянина слободы Покровской Тюменского уезда Григория Ефимовича Распутина-Новаго… в распространении им лжеучения, подобно хлыстовскому, и образования общества последователей своего лжеучения. Начато 6 сентября 1907 г.», — продолжает Э. Радзинский. — В «деле» было отмечено: пока Распутин пребывал в Петербурге, Тобольскому епископу сообщили сведения, касавшиеся таинственного периода его странствий. По этим «собранным и проверенным… сведениям… названный крестьянин из своей жизни на заводах Пермской губернии вынес знакомство с учением ереси хлыстовской и её шаварями». Затем, «проживая в Петербурге, приобрёл себе последовательниц, которые, по возвращении Распутина в слободу Покровскую, неоднократно приезжали к нему и подолгу жили в его доме».

Также отмечалось, что «письма его последовательниц X. Берладской… О. Лохтиной и 3. Манчтет говорят… об особом учении Распутина», что эти последовательницы «водят Распутина под руки и… на глазах у всех он их часто обнимает, целует и ласкает… В верхнем этаже новоприобретённого Распутиным большого дома поздними вечерами бывают особенные молитвенные собрания… на этих собраниях он надевает полумонашеский чёрный подрясник и золотой наперсный крест… собрания эти иногда заканчиваются поздно и, по слухам, в бане при прежнем доме Распутина совершается «свальный грех»… Между жителями слободы Покровской ходят слухи, что Распутин учит хлыстовству…»

Когда в 1912 году Дума заявила о своём отношении к Распутину, то Николаю II ничего не оставалось, как приказать возобновить дело Святейшего синода о «хлыстовстве» Распутина. Тогда же архиепископ Антоний (Храповицкий) откровенно писал, что Распутин хлыст и участвует в радениях.

Новый Тобольский епископ Алексий не просто взялся за это дело, но и лично изучил материалы, да ещё и затребовал сведения от причта Покровской церкви. Беседовал он и с самим Распутиным. А 29 ноября 1912 года было утверждено заключение Тобольской духовной консистории. В нём Распутин-Новый был назван «христианином, человеком духовно настроенным и ищущим правды Христовой». Кстати сказать, хитрый мужик перед этим успел добровольно покинуть столицу и совершить паломничество в Иерусалим. После положительного заключения одни говорили, что таким образом епископ Алексий в октябре 1913 года получил назначение Экзарха Грузии и был возведён в сан Карталинского и Кахетинского со званием члена Святейшего синода. А другие, что такое возвышение состоялось лишь благодаря преданности Алексия царствующему дому. Однако ничего в этой жизни просто так не бывает!

По утверждению протопресвитера Гергия Шавельского, члена Синода до революции, «в Синоде царила тяжёлая атмосфера недоверия. Члены Синода боялись друг друга, и не без оснований: каждое слово, открыто сказанное в стенах Синода противниками Распутина, немедленно передавалось в Царское Село». О церковном управлении до революции он же писал: «В конце 1916 г. ставленники Распутина уже фактически держали в своих руках управление. Обер-прокурор Св. Синода Раев, его товарищ Жевахов, управляющий канцелярией Св. Синода Гурьев и его помощник Мудролюбов были распутинцами. Эту же веру исповедовали митрополиты Питирим и Макарий. Целый ряд епископов епархиальных и викарных были клиентами Распутина».

К слову сказать, по воспоминаниям старшей дочери Распутина, Григорий-Новый свои первые уроки письма и чтения начал брать только лишь в Петербурге.

При этом при своей жизни умудрился издать две книги: «Житие опытного странника» (1907 г.) и «Мои мысли и размышления» (1915 г.). Конечно же, все в Петербурге.

В главном архиве России ГАРФ на хранении находятся 1796 телеграмм Николая П, отправленные им из ставки в Могилёве в период с 1915 по 1917 г. — семье, министрам и, безусловно, Распутину. У него насчитали аж целых сто канонических пророчеств, среди которых часто цитируют одно-единственное: «Покуда я жив, будет жить и династия».

При этом ещё в 1914 году Иоанн Кронштадтский, встретившись с Распутиным, спросил его: «Как твоя фамилия?» А когда тот ответил, то о. Иоанн сказал: «Смотри, по фамилии твоей и будет тебе».

5

В связи с двумя событиями в истории России Николая П народная молва, конечно, не без помощи радикальной оппозиции, окрестила Николаем Кровавым.

Первое — это событие на Ходынке, а второе — 9 января 1905 года, или Кровавое воскресение.

В 1905 году в Петербурге в среде зубатовских рабочих союзов (по имени полицейского реформатора Зубатова), появляется священник Гапон. Э. Радзинский в своей книге «Николай II» пишет: «В эти трудные годы военных поражений и оскудения Гапон призывает рабочих пойти к царю с петицией, рассказать о бедствиях простых людей, о притеснениях фабрикантов.

Шествие рабочих назначено на 9 января. С хоругвями, портретами царя, святыми иконами тысячи верноподданных рабочих под водительством Талона готовятся прийти к своему царю.

Сама идея этой манифестации была воплощением заветной мечты Николая — «народ и царь» (…)

И вдруг накануне шествия царь покидает столицу, он уезжает в Царское Село. (…)

Департамент полиции отлично осведомлён о верноподданнических настроениях шествия. Ибо устраивающий эту демонстрацию Гапон — агент этого Департамента (и будет разоблачён впоследствии Боевой организацией эсеров). Тем не менее спецслужба начинает пугать царя.

Странности продолжаются. Из полиции ползут слухи: во время манифестации произойдут кровавые беспорядки, подготовленные революционерами. Возможен захват дворца. Великий князь Владимир, командующий петербургским гарнизоном, напоминает о событиях начала Французской революции.

И Николай уезжает в Царское Село.

В ночь шествия в казармах начинают раздавать патроны. Маршрут, намеченный Талоном, чрезвычайно удобен для обстрела. Готовятся лазареты. В это время Гапон держит последнюю речь к рабочим — полицейский провокатор призывает идти ко дворцу. Так было подготовлено Кровавое воскресенье.

Утром тысячи людей направляются к Дворцовой площади. Плывут над толпой царские портреты, в толпе множество детей. Впереди Гапон. На подступах к площади ждут войска. Шествию приказывают расходиться. Но люди не желают — Гапон обещал: царь их ждёт. И они вступают на площадь… Раздались выстрелы. Убито более тысячи, ранено — две тысячи… Детские трупы на снегу… Днём по городу разъезжают сани — в санях мертвецы, связанные верёвками.

Ночью после расстрела Гапон обратился к рабочим:

«Родные, кровью спаянные братья! Невинная кровь пролилась! Пули царских солдат… прострелили царские портреты и убили нашу веру в царя. Так отомстим же, братья, проклятому народом царю и всему его змеиному отродью, министрам и всем грабителям несчастной земли русской. Смерть им!»

«Проклятому народом царю» — вот что написал провокатор Департамента полиции. Простреленные портреты царя…

В Царском Селе Николаю доложили, что он избавился от смертельной опасности, что войска должны были стрелять, защищая дворец, в результате были жертвы — двести человек.