Читать книгу "Богоборцы из НКВД - Олег Смыслов"

В своём дневнике Николай II подавлено запишет: «18 мая 1896 года. До сих пор всё шло как по маслу, а сегодня случился великий грех: толпа, ночевавшая на Ходынском поле в ожидании начала раздачи обеда и кружек, напёрла на постройки, и тут произошла страшная давка, причём ужасно прибавить — потоптано около 1300 человек. Я об этом узнал в десять с половиной… Отвратительное впечатление осталось от этого известия. В 12 с половиной завтракали, а затем отправились на Ходынку, на присутствование на этом «печальном народном празднике»…

Смотрели на павильоны, на толпу, окружавшую эстраду, музыка всё время играла гимн и «Славься»…»

И действительно: «Праздник над трупами начался! — свидетельствует Гиляровский. — В дальних будках ещё раздавались подарки. Программа выполнялась: на эстраде пели хоры песенников и гремели оркестры.

У колодца я услыхал неудержимый смех. Вынутые трупы лежали передо мной, два в извозчичьих халатах, и одна хорошо одетая женщина с изуродованным лицом была на самом верху — лицо ногами измято. Сначала из колодца достали четверых мёртвых, пятый был худощавый человек; оказался портной с Грачёвки.

— Живой этот! — кричит казак, бережно поднимая его кверху из колодца. Поднятый шевелил руками и ногами, шубою) вздохнул несколько раз, открыл глаза и прохрипел:

— Мне бы пивца, смерть пить хотца!

И все расхохотались.

Когда мне это рассказывали, тоже хохотали».

Так и принял Россию новый и последний русский император, в которой, по данным впервые проведённой переписи в январе 1897 года, проживало всего 125 миллионов человек. Только для 84 миллионов русский язык был родным, а грамотными считались не более 21 процента (в том числе 34 % имели возраст 10–19 лет).

4

Как известно, власть Николая II была дискредитирована в том числе скандалами, связанными с влиянием Григория Распутина и его «ставленников».

Но прежде он предстал перед очами самого… Случилось это в ноябре 1905 года. Именно тогда Николай II запишет в дневнике: «1-го ноября. Вторник. Холодный ветреный день. От берега замёрзло до конца нашего канала и ровно полосой в обе стороны. Был очень занят всё утро. Завтракали: кн. Орлов и Ресин (деж.). Погулял. В 4 часа поехали на Сергиевку. Пили чай с Милицией и Станой. Познакомились с человеком Божиим — Григорием из Тобольской губ. Вечером укладывался, много занимался и провёл вечер с Алике».

Его путь к царской семье был своеобразным, полным приключений и случайностей…

В 21 год Распутин женился. От брака с Прасковьей Дубровиной он стал отцом троих детей. Известно, что в молодости он очень много болел и после паломничества в Верхотурский монастырь обратился к религии.

В 24 года Распутин странствовал по святым местам России, побывав на горе Афон в Греции и в Иерусалиме. В этот период (1893) он встречался и обзаводился знакомствами с представителями духовенства, монахами и странниками. Более того, в странствиях он научился практически безошибочно распознавать людей.

В1900 году Распутин отправился в новое странствие в Киев, а на обратном пути продолжительное время жил в Казани, где познакомился с отцом Михаилом, имевшим отношение к Казанской духовной академии, и приехал в Петербург к ректору духовной академии епископу Сергию (Страгородскому).

«Впервые Григорий Ефимович Распутин прибыл в Петроград зимою во время русско-японской войны из города Казани с рекомендацией ныне умершего Хрисанфа, викария Казанской епархии. Остановился Распутин в Александро-Невской Лавре у ректора Петроградской Духовной академии епископа Сергия», — покажет на допросе в Чрезвычайной комиссии Феофан, епископ Полтавский (тогда архимандрит, инспектор Санкт-Петербургской академии).

Словом, прибыв в Петербург с неким рекомендательным письмом, Распутин был не просто принят Сергием, но и поселен тут же в самой Лавре.

«Кстати, Хрисанф не случайно дал Распутину письмо именно к Сергию, — утверждает Э. Радзинский. — Это имя гремело тогда не только в церковной среде. В те годы 40-летний епископ вёл знаменитые религиозно-философские собрания. Они воистину стали событием в жизни общества и… отчаянной попыткой преодолеть губительное разъединение официальной церкви и интеллигенции.

Узкий вытянутый зал петербургского Географического общества набит до отказа. Представители духовенства и знаменитые деятели русской культуры говорят о духовном кризисе в стране, об опасной деятельности сект. Интеллигенция с горечью упрекает церковь в том, что она всё чаще ассоциируется в обществе с мракобесием, что проповедники не раскрывают пророческую и мистическую сущность христианства, но говорят лишь о «загробном идеале», забывая о земной жизни.

Епископ Сергий, автор смелых богословских исследований, недавно назначенный главой Духовной академии, сумел в накалённой обстановке, в ярости споров найти нужный тон. Он представал перед собравшимися не исполненным важности иерархом, но просто добрым христианином, который будто говорил: «Любите друг друга, не надо ссориться, и только так спасём страну…»

Всего состоялось 22 встречи, 22 жарких диспута. В апреле 1903 года обер-прокурор Победоносцев запретил собрания. (…)

Хрисанф верно выбрал покровителя Распутину: будущий патриарх был открыт новым веяниям, народный пророк из Сибири был ему очень интересен. И Распутин не обманул ожиданий — «особенное» в пришельце воистину поразило Сергия. И он представил Распутина «высокопоставленным».

Из показаний Феофана в «Том Деле»: «Как-то он (Сергий. — Э. Р.) пригласил нас к себе пить чай и познакомил впервые меня, нескольких монахов и студентов с прибывшим к нему Божьим человеком или «братом Григорием», как мы тогда называли Распутина… Он поразил всех нас психологической проникновенностью. Лицо у него было бледное, таза необыкновенно проницательные, вид постника. И впечатление производил сильное».

В Петербурге уже ходили слухи о необычайном даре Распутина, и «высокопоставленные» захотели пророчеств. И «брат Григорий» потряс их…

«В то время, — продолжает Феофан, — находилась в плавании эскадра адмирала Рожественского. Поэтому мы спросили Распутина: «Удачна ли будет её встреча с японцами?» Распутин на это ответил: «Чувствую сердцем, утонет»… И это предсказание впоследствии сбылось в бою при Цусиме».

Впервые дело на Распутина было заведено Тобольской консисторией по доносу 1903 года. Его обвиняли в распространении лжеучения, подобного хлыстовскому, и образовании общества последователей своего лжеучения. Согласно документам, дело было начато 6 сентября 1907 года, а закончено и утверждено Тобольским епископом Антонием (Каржавиным) 7 мая 1908 года. На основе собранных данных и фактов член Тобольской консистории протоиерей Дмитрий Смирнов подготовил рапорт с предложением отзыва о рассматриваемом деле Дмитрия Михайловича Берёзкина, инспектора Тобольской духовной семинарии. Также известно, что завёдший первое дело «о хлыстовстве» на Распутина епископ Тобольский Антоний лишь за это и был переведён из Сибири на Тверскую кафедру и возведён на Пасху в сан архиепископа. Дело же было отправлено в архив Синода. И всё же, если быть точным, то следствие было прекращено чьим-то могущественным давлением, непременно из столицы…