Читать книгу "Война с лилипутами - Кир Булычев"

Рабыня нахмурилась, стараясь припомнить, потом развела руками.

— Нет, — сказала она. — Я даже не помню, что такое шахматы. Значит, я еще не произошла от обезьяны?

— Произошла, — ответил Фока Грант. — Гарантирую.

Они возвращались к домику Гранта.

Алиса спросила его:

— А почему вы расстались с родителями Заури?

— Я решил провести остаток дней на этой планете.

— Зачем?

— Чтобы сказочно разбогатеть.

— И вы разбогатели?

— Почти разбогател, — сказал Фока Грант.

И тут он остановился и закричал:

— Что вы наделали! Вы меня разорили! Я вас всех перестреляю!

Он бросился к своему дому.

Тут Алиса увидела, что окно раскрыто и в ответ на крик Фоки Гранта из окна, толкаясь и сшибая друг дружку, вырываются громадные ломкие однодневки. Некоторые держат в лапках голубые корешки.

Фока распахнул дверь, и еще несколько однодневок выскочило оттуда.

Когда девочки вошли в домик Фоки, они увидели, что его хозяин стоит посреди комнаты, бессильно опустив руки. На полу лежат несколько затоптанных однодневок и разорванный, растерзанный длинный мешок, который он принес недавно…

— Что случилось, Фока? — спросила Алиса.

— Я снова разорен! — ответил Фока Грант. — Полгода моей работы впустую… Я готов плакать.

Но он не заплакал, а стал собирать с пола голубые корешки. Девочки помогали ему. Рабыня даже плакать перестала. Они спешили — и правильно делали, потому что в окна и дверь снова полезли однодневки…

— Вы хоть расскажите нам, — попросила Алиса, — что здесь происходит. Ведь так трудно, когда ничего не понимаешь!

— Как вам сказать, — ответил Фока Грант. — Оказывается, что если ты все предусмотрел, это не означает, что ты предусмотрел все. Ясно?

Алисе было не ясно, а рабыня ждала, когда ей покажут фотографии ее родителей, и не старалась понять.

— Я много лет вел жизнь космического бродяги, жил без родного дома, как лист, который гонит ветер, — грустно сказал Фока. — Я думал, что так будет до пенсии — благо команда мне попалась хорошая. Я имею в виду ваших родителей, Лара, и капитана Водичку. И вот произошло удивительное событие. Однажды случайная встреча изменила всю мою жизнь. Было это на астероиде Пересадка. Остановились мы там на неделю — надо было кое-что подштопать на борту. Жил я тихо, отдыхал. Только не хватало хорошего партнера в шахматы. Тут прилетает небольшой кораблик. На борту его седой, но совсем еще не старый, крепкий человек.

Летит, говорит, с планеты Парадиз к себе домой в систему Барнарда. На Пересадке остановился на три дня — ждет попутного лайнера. Выяснилось, что он не только умеет играть в шахматы, но за долгие месяцы на Парадизе истосковался по ним. И знаете, мы с ним сели за игру утром и просидели трое суток. Сами понимаете, что мы не только играли, но и разговаривали. И рассказал мне тот старик, что провел два года на Парадизе, искал там и копал, резал и сушил корень мандрагоры. Но не той мандрагоры, которую древние алхимики искали, а местной, парадизной. Этот корешок дарит человеку и любому живому существу бессмертие. На некоторых планетах этот корень покупают по весу алмазов. За грамм корня — грамм алмазов. Представляете?

— И вы полетели сюда? — спросила Алиса.

— Не так все просто, подруга, — ответил Фока Грант. — Наверное, я не решился бы на такую резкую перемену в работе и судьбе, если бы старатель не подарил мне свой дом на этой планетке и не рассказал, как искать в лесу, как и с какими особыми заклинаниями выкапывать корень мандрагоры… На прощание он велел мне беречься от однодневок. Этого предупреждения я не понял и не обратил на него внимания… Я решил попытать счастья и попрощался с моими товарищами по кораблю. С тех пор я живу и тружусь впустую на этой проклятой планетке.

— А сколько времени прошло с тех пор? — спросила Алиса.

— Сколько? Больше десяти лет!

Тут Фока вспомнил об обещании, открыл свой сундучок и вытащил оттуда стопку фотографий. Одну из них он тут же подарил Ларе. Без всякого сомнения, это была она — счастливая смеющаяся девочка лет трех. Она стояла между двумя молодыми, красивыми космонавтами — мужчиной и женщиной. Сбоку был виден усатый краснощекий мужчина в мундире.

— Это моя мама, — прошептала Заури-Лара.

— Да, это Салли Коралли, — подтвердил Фока Грант.

— А это мой папа…

— Да, это славный изобретатель и исследователь Карл Коралли, — сказал Фока Грант.

— Но я их не помню! — в ужасе воскликнула девушка. — Как это могло случиться?

— Это делалось и делается негодяями пиратами, — сказала Алиса. — Им нужно было, чтобы ты случайно не вспомнила, кто ты и откуда. Не написала бы письмо в Службу галактической безопасности, не захотела бы убежать. И они стерли твою память. Ты думала, что ничего в жизни, кроме сиенды, не видела.

— А я видела… — прошептала рабыня, проводя пальцами по фотографии.

— Какие негодяи! — сказал Фока. — Если бы я тогда догадался, что они с тобой сделали, я бы камня на камне от сиенды не оставил! О, я старый осел! — расстроился Фока.

— А это кто? — Алиса показала на краснощекого усача.

— Это наш бравый капитан Водичка.

В этот момент в открывшееся окно влетело сразу несколько однодневок.

— Ну уж нет! — бросился им навстречу Фока.

Он махал руками, как мельница крыльями, он крушил насекомых, ломал им крылья. Попытки однодневок пробиться к остаткам голубых корешков провалились.

Выгнав их и закрыв окно, Фока завернул корешки в тряпку и спрятал в стол.

— Это ваша добыча? — спросила Алиса.

— Да, это и есть корень мандрагоры. Мое проклятие!

— Разве вы не разбогатели?

— Я беден, как и прежде. И все потому, что не прислушался к предупреждению старика, который мне оставил свой дом.

— Так что же случилось? — спросила Алиса.

— Однодневки… — вздохнул старатель. — Их здесь много, и размером они не больше комара… Они выходят на свет утром, порхают весь день и умирают к вечеру от старости. Я на них и внимания не обратил. И не заметил, что когда я принес свою первую добычу и разложил ее сушиться на столе, несколько однодневок прилетели и принялись ползать по корешкам. Я не заметил, конечно, что большинство однодневок вечером умерли, как им и положено, но несколько остались жить, потому что поели моего корня. За ночь они выросли вдвое, а утром вновь набросились на корень бессмертия.

— И с тех пор…

— С тех пор они всеми правдами и неправдами каждый день жрут все, что я собираю и выращиваю. Они стали дьявольски хитрыми! Они выросли в тысячу раз. Они уже не однодневки, а трехлетки! Они уже больше меня ростом!