Читать книгу "Дорога на Компьен - Виктория Холт"

— Оргии!.. Какая чушь!

— Я ведь так вас люблю... Возможно, мы действительно несколько злоупотребляем вином на наших маленьких ужинах — на этих очаровательных ужинах в нашем интимном кругу.

— Глупости! Глупости! — кричала Аделаида, по-прежнему топая ногами. Лицо ее пылало.

— Хватит, дорогая, теперь позовите ваших сестер, а то кофе совсем остынет.

Аделаида потянула за шнурок колокольчика, расположенного в соседних апартаментах Виктории, и не прошло и нескольких минут, как появилась запыхавшаяся Виктория и также присела в реверансе перед королем. Аделаида взирала на сестру сурово.

— А вы позвонили Софи? — спросила она.

— Да, Аделаида.

—А теперь, моя дорогая, — обратился к Виктории король,— сядьте рядышком, выпейте кофе, который я для вас приготовил, и поведайте мне свои новости.

Через пять минут появилась и Софи. Короля позабавило, что, приседая перед ним, Софи смотрела не на него, а на Аделаиду, как будто взглядом испрашивала у сестры дальнейших указаний.

— Вы позвонили Луизе Мари? — строго спросила Аделаида, и Софи в испуге прижала руки к губам. — Ну конечно, вы снова забыли! Вернитесь к себе и немедленно ей позвоните.

Софи юркнула в дверь. Луи и не посмотрел ей вслед — он не очень-то гордился своей дочерью Софи. И Викторией тоже — она, конечно, была девушкой забавной, но всецело находилась под каблуком у Аделаиды.

— И чем вы занимались, когда услышали звонок? — осведомился у нее Луи.

Виктория глянула на Аделаиду, а та строгим тоном приказала:

— Рассказывайте. Его Величество задал вопрос и теперь ожидает ответа.

— Я сидела в кресле, — ответила Виктория и снова взглянула на Аделаиду, словно спрашивала: «Правильно ли я сказала?»

— Сидела, — повторил король. — И, наверное, читала?

— О нет, я ела. Цыпленка с рисом, — взгляд Виктории ожил при воспоминании о приятном.

— И вы бы предпочли по-прежнему сидеть в кресле и есть цыпленка с рисом, а не пить кофе здесь, в обществе вашего отца?

Виктория снова взглянула на Аделаиду, и та ответила за сестру:

— Конечно же, нет! Для Виктории великая честь пить кофе не только поданное, но и приготовленное лично Его Величеством.

— Да, да, — торопливо подтвердила Виктория.

— Тогда воспользуйтесь этой привилегией, — сказал король. — Боюсь, это единственная оставшаяся вам радость, потому что пока мы здесь болтали, кофе совсем остыл. А вот и Софи!

— Так вы позвонили Луизе Мари? — снова спросила Аделаида.

Софи кивнула.

Луи подумал, что из всех его дочерей Софи — самая непривлекательная. Она не смела взглянуть ему прямо в лицо и приобрела раздражающую привычку смотреть на него как бы исподтишка. Правда, Аделаида уверяла, что она на всех так смотрит. Софи боялась людей, и бывали дни, когда она замыкалась в упорном молчании. Порою она бросалась в объятия своих мамушек и горько рыдала, но когда у нее спрашивали о причине слез, она не могла промолвить ни слова.

— Идите сюда, дитя, — сказал Луи. — Хотите кофе?

Софи взглянула на Аделаиду, Аделаида кивнула, и Софи с видимым усилием произнесла:

— Да, Ваше Величество.

Аделаида в упор смотрела на Викторию. Что-то готовится, понял король, интересно, что именно? Наверняка на Викторию возложена какая-то миссия, и Аделаида напоминает ей об этом.

— Итак, Виктория?— спросил он. Виктория вздрогнула, глянула на Аделаиду и произнесла, словно повторила заученный урок:

— У мадам путаны сильный кашель. И она кашляет все сильнее, только старается, чтобы никто об этом не узнал.

Король едва сдержал ярость и желание надрать этому глупому ребенку уши. Да как она смеет в его присутствии называть мадам де Помпадур «проституткой»? Тем самым она оскорбляет не только маркизу, но и его самого!

Однако он напомнил себе, что Виктория скорее всего даже и не понимает смысла своих слов: она просто сказала то, что приказала ей Аделаида, и если на кого и сердиться, так только на Аделаиду.

Но он всегда старался избегать неприятностей и конфликтов, поэтому только холодно взглянул на Аделаиду и произнес:

— Ваша сестра только что сказала нехорошие слова о своей знакомой. Прошу вас объяснить ей, что подобные эпитеты вряд ли приличествуют устам молодой принцессы.

Виктория же преданно глядела на Аделаиду, как пес, который выполнил приказание хозяина и ждет теперь поощрения. Софи, которая почувствовала, что что-то происходит, переводила взгляд с короля на Аделаиду и обратно.

— Ну что ж, — сказал Луи. — Мне пора готовиться к охоте и сказать моим дочерям au revoir.

И в этот момент появилась Луиза Мари. Из-за своего уродства она потратила много времени, чтобы преодолеть расстояние до апартаментов сестры.

Луи почувствовал грусть: ах, если б эта его дочь имела внешность Аделаиды! Ведь она была самой умной, самой блестящей из всех его дочерей... Если бы не уродство... Он встал и в приливе жалости обнял Луизу Мари.

— Извините, дитя мое, но вы появились как раз тогда, когда мне пришло время покинуть вас.

— Если бы Аделаида позвонила всем нам фазу, как только вы выразили желание повидать своих дочерей, я бы успела раньше.

Аделаида резко оборвала ее:

— Вы забываете о том, что вы младшая. Вы обязаны считаться с этикетом Версаля.

— С этикетом Аделаиды, — усмехнулась Луиза Мари. — А не Версаля. Может быть, Ваше Величество прикажет установить новые правила этикета?

Луи погладил ее по щеке:

— Неужели вы хотите, чтобы я лишил мадам Аделаиду удовольствия?

Ему уже надоели и сердитые взгляды Аделаиды, и неповиновение Луизы Мари, и лень Виктории, и глупость Софи.

— Adieu, дети мои. До скорой встречи.

По знаку Аделаиды все его дочери присели в реверансе, и он по потайной лестнице отправился к себе.

Да, дочерям не удалось рассеять его меланхолию, но тут он вспомнил, что вечером его ожидает подготовленный маркизой праздник в Беллевью, и несколько оживился.

* * *

А королева молилась. Она стояла на коленях перед человеческим черепом, украшенным лентами и освещенном лампадой. Она молилась о многом: о здоровье супруга и о возвращении его благосклонности, о том, чтобы дочерям ее нашлись хорошие мужья, которые составили бы честь и ее семье, и стране, чтобы мадам Помпадур отправили в изгнание, и чтобы король вернулся к своей супруге.

Просто поразительно, какую власть имеет над королем его любовница. Совсем недавно от двора отлучили графа Филиппа де Морена и за что? За то, что он написал о мадам де Помпадур фривольные куплеты. Морена был другом королевы и дофина, и его отъезд весьма их опечалил.