Читать книгу "Дорога на Компьен - Виктория Холт"

Маркиза де Помпадур сидела перед зеркалом и, пока горничные убирали ей волосы и наносили на лицо грим, беседовала с визитерами: при дворе был обычай принимать посетителей именно «в час туалета».

Она благосклонно улыбалась. Личико ее под румянами, помадами и высоко взбитой прической было скорее хорошеньким, чем по-настоящему красивым, и те, кто неоднократно присутствовал при ее туалете, уверяли, что грим и искусственное оживление скрывают истинное ее лицо — лицо женщины пожившей, усталой и опытной. Те же, кто видел ее впервые, не верил подобным россказням. Впрочем, все знали, что маркиза — великолепная актриса.

А как она мила и благосклонна! Всех, даже самых ничтожных, одаривает она своим добрым вниманием! Враги же перешептывались:

— Смотрите, как она осторожничает! Наверняка потому, что понимает: ее власть над королем уже не так безмерна, как прежде.

— Неужели же она это знает?

— Еще бы! Она вовсе не дурочка. Да и как могла женщина, рожденная обыкновенной мадемуазель Пуассон, превратиться во всемогущую маркизу де Помпадур (без всякой помощи придворных, заметьте), если б она была дурой?

— Но она и виду не подает!

— Да? А вы заметили, как решительно и гордо стала она задирать подбородок? Она прекрасно понимает, что надоела королю. Нет, долго она не продержится.

Но прекрасные глаза маркизы были по-прежнему ясными, во взгляде царило спокойствие — казалось, злобный шепоток не достигал ее слуха.

— Подайте мне зеркало, — приказала она служанкам и, изящным движением отставив его, изучила свое лицо.

Она улыбнулась собравшимся: вот этот хотел получить место при дворе для себя, вот тот — для сына. Сей благородный господин жаждет командовать армией, а та дама ищет протекции для дочери. Был здесь торговец, желавший всучить маркизе замечательную вазу, — он знал, что маркиза отличается отменным вкусом. Присутствовал и торговец шелками — он на всякий случай прихватил с собой несколько ярдов шелкового полотна тех самых нежных тонов, что вошли в моду именно благодаря маркизе.

Все они присутствовали при туалете мадам де Помпадур, потому что маркиза славилась своим обаянием и добротой — не в обычае ее было заводить себе врагов, и она положила себе за правило помогать всем по мере ее возможностей. И, конечно же, все знали, что слово ее значит для короля гораздо больше, чем слова иных.

— Погодите, погодите, — шептались злобствующие. — Вот появится какая-нибудь молодая красотка... Вы помните, что случилось с мадам де Майи? Ведь король хранил ей верность несколько лет, он и не пытался избавиться от нее, хотя она ему и надоела. Но появилась мадам де Шатору, сестрица этой самой мадам де Майи, и сказала ему: «Удали ее от двора», и все — с бедной мадам де Майи было покончено. То же произойдет и маркизой.

Она продержалась так долго только потому, что король пока еще не нашел ей замены, а найдет, и адье, Помпадур! Она улыбалась человеку, желавшему командовать армией:

— Мсье, я уверена, что мы сможем удовлетворить вашу просьбу.

«Мы!» И она имеет наглость произносить это местоимение, откровенно указывающее на ее отношения с королем? «Мы уезжаем в Марли, в Шуази, в Фонтенбло», то есть «король и я».

Король прекрасно об этом знал, но не выказывал никакого протеста — он был слишком ленив, он избегал всего, что могло доставить ему хоть какие-то неудобства. И все-таки многие верили, что настанет час, когда мадам Маркизу попросят убраться.

Она уже не могла скрывать свое не очень крепкое здоровье, а от женщины, желавшей жить в одном ритме с королем Франции Людовиком Пятнадцатым требовалось здоровье незаурядное.

Объявили о прибытии короля. Мужчины-визитеры низко кланялись, женщины приседали в реверансах, пока король шествовал к туалетному столику маркизы.

Маркиза встала и также совершила грациозный реверанс. Присутствовавшие затаили дыхание. Но если Людовик Пятнадцатый, как поговаривали, и устал от маркизы, вида он все-таки такого не подавал. Наоборот: лицо его озарилось радостной улыбкой, когда он взял руку этой очаровательной женщины и спросил: