Читать книгу "Генерал - Дмитрий Вересов"

Ответ, по-моему, очевиден…

* * *

«Генерал» – это не историческая эпопея, и уж тем паче не политическая декларация. Это, в первую очередь, история любви двух отчаянно одиноких и безнадежно «несвоевременных» людей, чудом уцелевших в чужом и враждебном мире и обретших друг друга в обстоятельствах, порожденных самой страшной войной в истории человечества, – бывшего генерала Красной армии Федора Трухина и ленинградской студентки Станиславы Новинской[1].

Все события, о которых идет речь в книге, показаны их глазами, через их восприятие и осмысление. В том же духе выдержаны и «Исторические справки», сопровождающие некоторые главы. У большинства читателей это может вызвать недоумение и даже протест: не слишком ли идиллически-сладок образ «России, которую мы потеряли», не слишком ли идеальным предстает русское дворянство, не многовато ли православного елея? И наоборот – почему все, связанное с СССР, с пролетариатом и большевиками, предстает таким хамским и ублюдочным? Почему даже бытовые сравнения – всегда в пользу нацистской Германии? Где, наконец, зверства фашистов и героизм советского народа?

Суть в том, что потаенный образ той самой «потерянной России» – с усадьбами, церквами, балами – позволял главным персонажам романа выжить и не сойти с ума в России советской, органически чуждой и враждебной им. Немецкий плен стал для обоих освобождением из внутреннего ада, но вывел наружу и до предела обострил разрыв между любовью к России и ненавистью к СССР. Оба этих чувства выплескивались теперь открыто. Это двойственное, расщепленное сознание героев я посчитал нужным передать через последовательное размежевание «выражения» и «содержания», то есть создав «разность потенциалов» между тем, как описаны события, и тем, что они на самом деле означают.

И здесь приходится дать несколько пояснений для тех, кто привык к однослойным повествованиям и разучился считывать скрытый смысл.

1. Трухин, как, впрочем, и все советские генералы, пошедшие на сотрудничество с немцами, к Гитлеру и нацистам относился ничуть не лучше, чем к Сталину и большевикам, воспринимая и тех и других как явление одного порядка. Наци, в свою очередь, нисколько этим генералам не доверяли и считали их «необходимым злом». Расклад был предельно ясен: в случае победы Сталина их всех ожидала мучительная казнь, победившему Гитлеру они тоже были бы не нужны: к управлению вассальной Россией допустил бы совсем иных личностей, доказавших свою преданность: Бронислава Каминского, например, или Бориса Смысловского. Да и в «ближнем кругу» имелся на этот случай свой «русский» – Альфред Розенберг. Оставалось уповать на победу вермахта, но уже без Адольфа с его психиатрически-зоологической сворой. Ставка делалась на военный переворот в Германии.

2. Генерал-лейтенанта Власова, появившегося в Германии на второй год войны, Трухин недолюбливал и не доверял ему. Похоже, небезосновательно: вся логика поведения Власова указывала на то, что скрытой его целью было максимально замедлить создание боеспособной русской армии. Выполнял ли он секретное задание Сталина или руководствовался какими-то иными мотивами, теперь уже не скажешь. Факт то, что армия КОНР появилась лишь тогда, когда никакого военного смысла в ней не было, а политический, по существу, свелся к тому, чтобы облегчить СМЕРШ и НКВД работу по установлению «предателей» среди военнопленных и остарбайтеров. Пропагандистское же обеспечение этой акции было проведено на высшем уровне: полностью успели укомплектовать только одну дивизию, еще две – наполовину, а желающих хватило бы еще на тридцать. Перспектива погибнуть в бою оказалась для многих предпочтительнее возвращения на советскую родину. Более того, текст знаменитого Пражского манифеста в больших количествах забрасывался в расположение Красной армии – и при каждом «контакте» с советскими войсками (а боевых из них было ровно два) власовцы принимали к себе несколько перебежчиков. А это был 1945 год!

3. После провала покушения на Гитлера в 1944 году Трухин чудом избежал ареста и не разделил участи заговорщиков. Вскоре произошла «историческая» встреча Власова с Гиммлером, фактически сменившим окончательно сбрендившего Гитлера на посту вождя рейха, где было получено высочайшее одобрение на формирование армии КОНР со статусом «войск СС». Для тех, кто был, что называется, «в теме», репутация «борцов за свободную Россию» была подорвана, но до народа эта пикантная подробность доведена не была. «Высокие договаривающиеся стороны» продолжали дурить друг друга – обе пребывали в самом отчаянном положении. 14 ноября в Праге был с большой помпой подписан манифест КОНР, и началась деятельность по созданию освободительной армии, своей энергичностью и, по сути, бессмысленностью походившая на предсмертные конвульсии. Под какого, собственно, противника создавалась эта армия? Власов всячески противился отправке единственной своей боеспособной дивизии на западный фронт, уже, видимо, планируя свое бегство к «союзникам» (хотя какие они ему были союзники?). Проливать русскую кровь кандидат в «спасители России» тоже не хотел. Что-то говорил о волне «народных восстаний» в советском тылу, понимая, что это уже из области фантастики.

4. Что же до Трухина, то он на тот момент уже себя похоронил. Единственное, что побуждало его жить и действовать, было стремление спасти человека, ставшего ему самым близким. Остальное же представляло собой сплошной самообман – последнее средство от черного отчаяния и пустоты…

5. В романе намеренно опущен финальный аккорд земной жизни Трухина и его сподвижников – судебный процесс над генералами РОА, официальные данные о котором внушают большие сомнения, а всевозможные версии и слухи множатся с каждым годом. Строго говоря, как бы мы ни относились к личностям, идеям и побудительным мотивам этих генералов, изменить присяге и принять оружие из рук врага во время войны – тягчайшее воинское преступление, за которое во все времена и при любом строе возможно лишь одно наказание (кроме, добавим, тех случаев, когда изменники переметнулись на сторону победителей). Да и, в сущности, они были мертвы задолго до приведения приговора в исполнение…

Так что героями в прямом смысле этого слова в книге оказываются отнюдь не эти генералы армии-фантома с их «хорошими русскими лицами», умными разговорами и красивыми воспоминаниями, а… впрочем, это, надеюсь, станет понятно и без моих подсказок.

История порой совершает немыслимые кульбиты: через полвека после начала Великой Отечественной войны дело генерала Власова не только ожило, но и в определенном смысле победило. Основы новой российской государственности местами до боли схожи с тезисами Пражского манифеста, а власовское знамя – торговый триколор Российской империи – гордо реет над страной, сокрушившей чудовищный гитлеровский нацизм.

Как писал наш последний, катастрофический император: «Боже, спаси и сохрани Россию».

И последнее: я от всей души благодарен моим друзьям, оказавшим огромную помощь в написании этой книги: