Читать книгу "Когда осыпается яблонев цвет - Лариса Райт"

2

– Нет, это никуда не годится! Фигня какая-то, а не макет! – Егор отбросил лист и стукнул рукой по столу.

Все находившиеся в его кабинете удрученно молчали, и Егор, всматриваясь в огорченные лица, пытался понять, действительно они расстроены или просто делают вид.

Ну, Игорьку явно радоваться надо, а не плакать. Он от недовольства Егора только выиграет. Проект не его, с него и взятки гладки. Если что, все шишки на Лешку посыплются, а ему, Игорьку, возможно, дело перепоручат, и тогда он блеснет. Егор в возможности Игорька блеснуть не слишком верил, поэтому сложными проектами его и не загружал, но прекрасно понимал, что мальчишка с норовом и не без таланта, как раз из тех лейтенантов, что мечтают стать генералами. Но ничего. Пусть посидит на подхвате, опыта наберется, а там уж ему цены не будет. Переманить, конечно, могут, пока Егор медлит, но кто не рискует… Нет, расстройство Игорька точно фальшивое, да и в глазах вместо смятения игривые бесенята.

Теперь Людочка. Ну тут все понятно. Она уж точно раздумывает не о том, как исправить ошибки в работе, а о том, как провести время после. Егор буквально видел, как в ее симпатичной головке крутятся мысли: «Если Егор поедет вечером ко мне, то надо раскрутить его на приличный ужин перед этим и какой-нибудь подарочек, а если к жене, то придется довольствоваться вчерашними макаронами по-флотски». Макаронами она угощала Егора вчера. Аттракцион неслыханной щедрости: после всех ресторанов, цветов и коробочек с драгоценностями, полученными от Егора, девушка решила удивить его своими кулинарными способностями. И удивила же! Макароны были слипшимися, мясо пережаренным, а лук слишком крупным. Жареный лук Егор и без того терпеть не мог, а крупный, и так чтобы хрустел, казался сущей отравой, и он с трудом сдерживался, чтобы не выплюнуть всю эту адскую смесь обратно в тарелку. Нет уж, второго такого ужина он точно не перенесет, так что сегодня поедет домой на голубцы, или на вареники, или на жареную картошку с лисичками, да и с сыном пора время провести, в конце концов. Маша давно уже жалуется, что от рук отбился, а Егор только отмахивается: «Работа». Хороша работа – с Людкой кувыркаться да отвратительные макароны жрать. В общем, с «великим специалистом в психологии» все ясно: еще пару месяцев поработает, а потом Егор сошлет ее под благовидным предлогом в какое-нибудь партнерское агентство. А ведь наверняка ему ее точно так же сосватали. Попользовались и удружили. Психолог-то она, прямо скажем, никакой, хотя вроде и с дипломом, и с опытом, и с резюме, но в желаниях публики разбирается из рук вон плохо. Если бы Егор собирался рекламировать, например, губную помаду и предложил бы задействовать в съемках верблюда, Людочка, не заморачиваясь, просто измазала бы верблюда губной помадой. А на недоуменные взгляды и ехидные вопросы ответ у нее был бы один: «А что? Прикольно!» И сколько Егор ни пытался объяснять, что не всегда то, что прикольно, правильно и хорошо, сколько ни старался внушить, что посмеяться-то посмеются, но покупать не станут, Людочка понимающе кивала, но продолжала совершать промах за промахом. Так что придется ею пожертвовать. И лучше рано, чем поздно. Успешный бизнес дороже длинных ног и упругого четвертого размера.

Вот кто действительно расстроен, так это Верочка. Ее преданность делу Егора умиляла. Ведь не ах какая должность и не бог весть какая зарплата, а главное – совершенно туманные перспективы. Сколько еще ей придется сидеть на месте ассистента? Месяц? Год? Всю жизнь? Складывалось ощущение, что она готова на «всю жизнь», и это Егора и умиляло, и забавляло, и раздражало одновременно. Конечно, для начальника нет ничего лучше всем довольного сотрудника, занимающего свое место. Ни тебе текучки, ни тебе жалоб. И все-таки покорность судьбе у юной девушки вызывала недоумение. Вера была исполнительна, аккуратна, серьезна и ответственна, но совершенно безынициативна. Безынициативна до тошноты. Задания она выполняла четко и всегда в срок, но справлялась только с теми задачами, в которых надо было отвечать на вопрос «что?». А с вопросом «как?» девушка не справлялась. Как только ей пытались поручить что-то, не объясняя и не разжевывая схему дальнейших действий, она краснела, хмурилась, что-то лепетала и чуть не плакала от ужаса. В принципе, именно такой человек, как Вера, был в команде необходим. Тот, который просто будет выполнять, что скажут, и не лезть с дурацкими советами и предложениями. Но Егор-то знал, что среди сотни никчемных предложений обычных ассистентов всегда встречается одно дельное. Молодость, свежий взгляд и определенные амбиции могли сослужить бизнесу лучшую службу, чем предельная исполнительность в сочетании с полным нежеланием думать. Но что ж тут поделать? Если девочка не хочет прыгать выше головы, Егор не вправе настаивать, а за сочувствие ей, конечно, спасибо. Она, пожалуй, единственная из присутствующих расстроена искренне, а не напоказ.

Нет, ну еще Леха, конечно, расстроен. Его, что называется, положение обязывает. Он опростоволосился, собаки были спущены прежде всего на него, хотя пострадают наверняка все. Теперь из-за нелепо подготовленной презентации контракт, наверно, уплывет в другое агентство вместе с отменной прибылью. Прибыль, конечно, дело хорошее, упустить ее чрезвычайно жаль, но главное даже не в этом, а в том, что может пострадать репутация агентства. Шутка ли – проштрафиться перед солидной компанией. А репутацию одним контрактом не заработаешь, на нее годами пахать надо. И пахал, кстати, не Леха, а сам Егор, а Лехи теперь от его – Егорова – труда плоды пожинают. Так что Леха об имени агентства, скорее всего, даже не задумывается, зато отсутствие премии перед ним маячит горькой, удручающей усмешкой, а вместе с ним и машет ручкой намерение «скатать свою девочку на острова». Ладно, Леха, не кисни. Будешь лучше работать – скатаешь девочку, и, возможно, не одну.

Егор перевел взгляд на начальника отдела маркетинга. Петр Сергеич сидел с кислой миной и всем своим угрюмым видом демонстрировал: «Я же предупреждал!» Тут Егор вынужден был согласиться: маркетологи действительно беспокоились о судьбе проекта и говорили о необходимости работать в команде. В принципе, до сегодняшнего дня все так и было. Пиар всегда действовал в тесном контакте с маркетингом, и вместе они выдавали прекрасные идеи и не менее прекрасные результаты, но в данном случае клиент запросил только оригинальный макет рекламного ролика без маркетинговой стратегии. Так и сказали Егору: «Сначала мы посмотрим на оригинальность мышления в вашем агентстве, а потом уже решим, стоит ли озадачивать ваш маркетинг продвижением этого мышления в массы». Егор этой мыслью загорелся, а Петр Сергеич возражал, говорил, что надо хотя бы между собой все согласовать, что маркетинг должен удостовериться в том, что пойдет, что надо рассчитать фокус группы и заняться серьезным исследованием. Но Егор не слушал. Презентации у его сотрудников всегда получались неплохие, а у Лехи и вовсе отменные. Ему казалось, волноваться не о чем. Верно говорят: «Когда кажется, креститься надо». Сейчас бы Егор перекрестился, только поезд ушел. А Петру Сергеичу что? С одной стороны, конечно, обидно, что к тебе не прислушались, а с другой – есть возможность теперь упиваться своей правотой. Так что горе главного маркетолога тоже весьма условно. Его отдел от этого не страдает и премиальных даже не лишается, а как раз наоборот – зарабатывает очки в глазах начальства своей дальновидностью и предупредительностью.