Читать книгу "Нити судьбы - Сергей Шхиян"

— Это еще что такое? — донельзя удивилась Марфа.

— Боярские земли, — популярно объяснил я, — нам здесь нельзя находиться.

Неприятно было даже не то, что лес оказался огорожен, а то, что мы находились внутри охраняемой территории. Короткая верхняя часть столбов, сделанная в виде козырька, была наклонена не в нашу, а в противоположную сторону. Получалось, что мы разгуливаем по частным владениям.

Я оглядел столбы и саму проволоку. Кажется, эту территорию охраняли вполне серьезно. На каждом третьем столбе, стояла камера слежения, надписи на русском и английском языках, предупреждали о высоком напряжении. Если бы я был один, то меня такое ограждение вряд ли бы остановило. Во время службы в армии мы в самоволку бегали и не через такие кордоны, Но одно дело солдат, другое, женщина и собака. Для них наша простая, но эффективная методика преодоления подобных препятствий, к сожалению, не подходила.

Пока я придумывал, как легче перелезть за колючку, нас заметили. Камеры слежения, которые раньше вертелись по кругу, замерли и нацелили объективы в вашу сторону. У меня теперь остались только две возможности, ждать, когда сюда прибежит охрана, или перерубить проволоку саблей возле ближайшего столба и бежать самим.

Электрический ток меня не пугал, эту проблему при небольшом навыке в электротехнике всегда можно обойти. От прорыва останавливало другое, где нам прятаться, если хозяева устроят погоню. Сразу же вступать в конфликт с законом мне совсем не улыбалось. Впрочем, вопрос решился сам собой и гораздо быстрее, чем я предполагал.

Вдоль ограды в нашу сторону уже бежали два охранника в осенней камуфляжной форме.

— Ой, смотри, кто это? Какие смешные! В чем это они одеты? — воскликнула Марфа, пораженная необычной униформой.

Меня вид сезонного камуфляжа тоже несколько удивил, я привык к его зелено-желтой окраске, это же была желто-серой. Однако любоваться на элегантные туалеты пришлось недолго. Охранники быстро приближались. На всякий случай, я убрал за спину саблю, чтобы зря не мозолила глаза. Полкану, нападающие на нас мужики с толстыми черными палками в руках, очень не понравились. Он встал в стойку и оскалил зубы. Я скалиться не решился, напротив, пытался приветливо улыбаться. Вот, мол, наконец-то мы встретились! Какая неожиданная радость!

Жаль, но все мои потуги выглядеть приветливым, пропали даром. Лица у стражей были решительные, если не сказать свирепые. Ждать от них радостных приветствий явно не стоило.

— Встань мне за спину! — приказал я Марфе, после чего события стали развиваться так стремительно, что ни на разговоры, ни на переговоры времени не нашлось.

Стражники набросились на нас. Полкан, как и положено собаке, отразил нападение. Он с рычанием кинулся на ближнего к себе охранника. Однако тот оказался подготовлен к атаке. Палка в его руке нацелилась на бедного пса, и ее конец вспыхнул неоновым светом. Полкан завизжал и, не долетев до противника, грохнулся на землю. Это оказалось слишком даже для меня. Я выхватил саблю и взмахнул клинком. Палок у парня стало две, но теперь коротких. Второй, дернулся и успел направить подобное странное оружие и на меня, но на выстрел времени ему не хватило. Сабля прочертила в воздухе дугу и отсела конец у второй черной палки.

— Ты это чего наделал! — почти в один голос закричали сторожа, сопровождая вопрос однообразными и всем известными эпитетами, потом отступили, растеряно рассматривая остатки своих электрошокеров.

Ответить им мне было нечего. К тому же было не до разговоров, я испугался за Полкана.

Пес лежал на боку, не подавая никаких признаков жизни.

Между тем охранники пришли в себя и решили от слов перейти к делу. Даже сабля в моей руке не показалась им достойным аргументом начать мирные переговоры.

— Да я сейчас тебя, такой… (тра-та-та!), — заорал один из них очень грубым голосом, полностью лишенным какой-либо мелодичности и, выставив вперед руки на манер мастера кун-фу, собрался лишить меня если не жизни, то здоровья.

— Чего это он такое говорит? — спросила меня из-за спины Марфа изо всего сказанного на новом русском языке, уразумевшая только исконные исторические слова отечественного мата.

Перевести я не успел, «грубоголосый» охранник закричал «К-ий-я», подскочил на месте и ударил меня ногой по голове. Ботинок у него был новый, начищенный, не в пример моему поршню, но все равно, целоваться с ним никакой охоты не было, и пришлось отступить в сторону, чтобы случайно не столкнуться. Парень, хоть и не достиг цели, но выполнил в воздухе великолепный кульбит с переворотом, приземлился на ноги и снова встал в боевую стойку. Ногами и телом он владел не в пример лучше, чем языком. Мне же была больше по нраву тихая дружеская беседа, а не гимнастический язык жестов, поэтому я попробовал перевести общение в другую, дипломатическую плоскость:

— Еще раз прыгнете, — сказал я сразу обоим собеседникам, — поотрубаю ноги.

В подтверждении серьезности намерений, я махнул саблей и перерубил ствол ничем не повинной березки. Ополовиненное деревце упало на ковер из опавших листьев, а мастера восточных единоборств медленно отступили на несколько шагов. Кажется, только теперь они нас толком разглядели и догадались, что мы не обычные бомжи, влезшие в барские владения. Охранники переглянулись, и лица у них сделались слегка растерянными.

— Если с собакой что-нибудь случилось, — продолжил я, — то вам мало не покажется!

Теперь обвиняемой стороной стали они, и охранником это не понравилось.

— Подумаешь, — пробормотал мастер кун-фу.

Я, держа клинок так, чтобы у них не появился соблазн воспользоваться ситуацией, присел и проверил у пса пульс. Слава Богу, сердце у Полкана билось.

— Ну, ваше счастье, жив, — сказал я, поднимаясь.

— Здесь частные владения, посторонним быть запрещено, — вполне человеческим голосом сказал тот, что подстрелил пса.

Я ему ответить не успел. Полкан дернул головой и привстал, опираясь на передние лапы. Выглядел он совершенно ошарашенным и растерянным.

— Что это было? — на старорусском наречии, неразборчиво и хрипло спросила собака, посмотрев на меня удивленными глазами.

— Электрошок, — коротко объяснил я, не сводя глаз с охранников. Непонятно почему один из них вдруг сказал: «мама», и сел на землю. Второй стоял столбом вытаращив глаза, потом отступил на безопасное расстояние и кому-то доложил, приложив руку к уху:

— Я не знаю. Нет, не бомжи. Он их саблей разрубил и у них собака разговаривает!

Охранник, доложив обстановку, судя по выражению лица, слушал новые распоряжения. Оглянулся на ближайшую камеру и, взяв под козырек, сказал:

— Слушаюсь!

Только тут до меня дошло, что происходит. Я посмотрел на Полкана, он уже смог встать на ноги, и растеряно мотал головой, словно отгоняя наваждение.

— Вас хозяева приглашают в дом, — обратился неизвестно к кому, охранник. Смотрел он куда-то между мной и собакой.