Читать книгу "Талисман мумии - Брэм Стокер"

– Может быть, он убрал оружие в сейф перед тем, как окончательно потерять сознание, – заметил я, высказывая зародившуюся во мне мысль.

– Это невозможно, – быстро возразил доктор. – По крайней мере, вряд ли,

– осторожно добавил он, коротко поклонившись мне. – Видите, его левая рука покрыта кровью, но на сейфе нигде нет следов крови.

– Совершенно верно! – воскликнул я, и последовало долгое молчание.

Первым нарушил его доктор.

– Мы как можно быстрее должны вызвать сюда сиделку, и я знаю одну подходящую. Я немедленно приглашу ее, если смогу. Должен попросить вас постоянно быть с больным до моего возвращения. Позже может возникнуть необходимость переместить его в другую комнату, но пока пусть побудет здесь. Мисс Трелони, я могу рассчитывать, что вы или миссис Грант останетесь здесь

– не только в комнате, но и рядом с больным – до моего возвращения?

Она кивнула в ответ и уселась рядом с диваном. Доктор дал ей некоторые указания на тот случай, если отец придет в себя до его возвращения.

Теперь пришла очередь старшего офицера До-лана; он подошел к сержанту Доу и сказал:

– Пожалуй, мне лучше вернуться в участок. Конечно, если вы не желаете, чтобы я побыл здесь еще немного.

Тот ответил:

– А Джонни Райт все еще служит в вашем подразделении?

– Да! Хотите взять его к себе? – Доу кивнул в ответ. – Тогда я пришлю его к вам как только смогу это оформить. И он останется с вами так долго, как вы пожелаете. Я прикажу ему работать строго по вашим инструкциям.

Сержант проводил его до двери, добавляя на ходу:

– Благодарю вас, сэр. Вы всегда заботитесь о людях, с которыми работаете. Мне очень приятно снова быть с вами. Я вернусь в Скотленд-Ярд и доложу моему шефу. Затем зайду к Четвуду и вернусь сюда как можно быстрее. Могу ли я рассчитывать, мисс, остановиться здесь на день-другой в случае необходимости? Возможно, я смогу быть вас чем-то полезным, если пробуду здесь до тех пор, пока мы не распутаем эту тайну.

– Буду вам очень благодарна.

Он задержал на ней проницательный взгляд и продолжал

– Прежде чем я уйду, вы позволите осмотреть стол и бюро вашего отца? Там может быть что-то дающее ключ ко всем этим событиям.

Ее ответ прозвучал настолько прямо, что это почти удивило его.

– Вы получаете самое исчерпывающее решение делать все, что может помочь нам в этой беде, лишь бы узнать, что случилось с отцом, и получить возможность защитить его будущее.

Он медленно начал систематический осмотр туалетного столика, а затем письменного стола в комнате. В одном из ящиков он нашел запечатанное письмо и, перейдя через комнату, тут же вручил его мисс Трелони.

– Письмо адресовано мне и написано почерком отца! – воскликнула она, нетерпеливо вскрывая его. Я следил за ее лицом, пока она читала, но, заметив, как решительно смотрел на нее сержант Доу, ловя малейшее облачко, пробегающее по ее лицу, я переключил внимание на него. Когда хозяйка прочла письмо до конца, я пришел к определенному выводу, но предпочел спрятать его в сердце. Среди прочих подозрений у детектива определенно зародилось подозрение по отношению к самой мисс Трелони.

Несколько минут она держала письмо в руке, опустив глаза и раздумывая. Затем снова внимательно прочла его; на этот раз смена чувств на лице была яснее, и я легко проследил за нею. Закончив повторное чтение, она снова помолчала. Затем, несколько помедлив, подала письмо детективу. Тот прочел его нетерпеливо, но с бесстрастным лицом; прочел снова и с поклоном вернул. Чуть погодя, она подала его мне. При этом на миг подняла на меня умоляющие глаза; ее бледные щеки и лоб зарделись.

Я взял его с противоречивыми чувствами, но в целом был рад. Она не выразила никакого волнения, дав его детективу, и вряд ли выразила бы его кому-нибудь другому, но для меня… Я не решился развить эту мысль дальше и принялся читать, ощущая на себе пристальные взгляды детектива.

«ДОРОГАЯ МОЯ ДОЧЬ, я хочу, чтобы ты приняла это письмо в качестве инструкции – абсолютной и обязательной, не позволяющей ни малейших отклонений – в случае, если со мной произойдет нечто неожиданное для тебя и других. Если я буду внезапно и таинственно сражен – болезнью, несчастным случаем или нападением, ты должна точно следовать этим инструкциям. Если я не окажусь в моей спальне, когда ты поймешь, что это со мной случилось, меня следует перенести туда как можно быстрее. Даже в случае моей смерти, мое тело должно быть помещено туда. С этого момента и до того, как я приду в сознание и смогу сам дать указания или же буду похоронен, меня нельзя оставлять одного – ни на один миг. С наступления ночи до рассвета не менее двух персон должны находиться в комнате. Желательно, чтобы время от времени в комнате появлялась квалифицированная сиделка и записывала любые постоянные или меняющиеся симптомы, показавшиеся ей необычными. Мои поверенные, Марвин и Джукс из Линкольн-Инн, 27б, получили подробные наставления на случай моей смерти, и мистер Марвин лично проследит за выполнением моих желаний. Я посоветовал бы тебе, дочь моя, поскольку у тебя нет родственника, к которому можно обратиться, найти себе друга, которому можно доверять, и пусть он либо находиться в доме, где с ним мгновенно можно связаться, либо приходит еженощно для помощи по наблюдению. Этот друг может быть как мужчиной, так и женщиной, но в любом случае, следует добавить еще одного наблюдателя или помощника противоположного пола. Пойми, в этом суть моего желания – наличие бодрствующих и помогающих моей цели мужского и женского интеллектов. Еще раз напоминаю, дорогая Маргарет, о необходимости вести наблюдения и на их основании делать выводы, какими бы странными они ни показались. Если я заболею или буду ранен, обстоятельства будут необычными, поэтому хочу предупредить тебя, чтобы ты была максимально осторожной.

Ни единого предмета в моей комнате – я говорю о диковинах – не должно быть убрано или передвинуто ни в коем случае. У меня особые причины и цели в размещении каждой вещицы, поэтому перестановка может нарушить мои планы.

Если тебе понадобятся деньги или совет по любому вопросу, мистер Марвин выполнит твои пожелания, на что у него есть мои исчерпывающие указания.

Абель Трелони».

Я прочел письмо дважды, прежде чем высказаться, потому что боялся выдать себя. Выбор друга мог остановиться на мне. У меня уже были основания надеяться, поскольку она просила меня о помощи, едва пришла беда, но у любви свои сомнения, и я опасался. Мысли мои закружились с молниеносной быстротой, и через несколько секунд мой замысел обрел форму. Не следует предлагать себя на роль друга, необходимость в котором посоветовал дочери отец, хотя в ее взгляде был намек, который я не должен игнорировать. Впрочем, когда она нуждалась в помощи, разве не послала она за мной, почти незнакомым человеком, если не считать встречи на званом вечере и короткой дневной прогулки по реке?! Не унизит ли ее необходимость просить меня дважды? Унизить ее! Нет, в любом случае я ее от этого избавлю. Поэтому, возвращая ей письмо, я сказал: