Читать книгу "Дерзкая помолвка - Кейт Харди"

— Простите, что заставила вас ждать, мистер Уиверби, — сказала Виктория. Она набрала код на замке и, открыв ворота, протянула ему руку для рукопожатия. Рукопожатие было деловым, а ладонь теплой. Она не пыталась показать свое превосходство.

— Добро пожаловать в Чивертон-Холл, мистер Уиверби.

— Сэм, — поправил он, хотя заметил, что она не предложила называть ее по имени.

— Отец мне почти ничего про вас не рассказывал, кроме того, что вы хотели бы поработать здесь добровольцем три месяца. В таком случае я могу предположить, что вы либо зрелый студент, либо меняете карьеру и хотите приобрести некий опыт.

— Я меняю карьеру, — быстро подтвердил он, хотя это было правдой лишь отчасти.

— Вы прихватили с собой резюме? — поинтересовалась Виктория.

— Нет. Но могу достать его из телефона и переправить вам на почту.

— Спасибо. Это поможет. — Она тепло улыбнулась, но Сэм понял, что вряд ли она возьмет его на работу.

Это просто нелепо. Почему он должен что-то доказывать женщине, которую впервые видит, чтобы предложить свои временные и бесплатные услуги в качестве волонтера?

Хотя, по словам отца, помощь им необходима. Но на ее месте он тоже поискал бы более подходящую кандидатуру.

— Давайте я покажу вам дом, а вы мне расскажете, чего хотите добиться, поступив к нам на работу на три месяца.

Доказать, что может выполнять указания и иметь дело с обычными людьми. Услышь она это заявление, убежала бы от него, как черт от ладана. Но ему нужна эта работа, чтобы оставаться поближе к родителям.

— Хочу приобрести опыт, — сказал Сэм вслух.

— Реставрационный или управленческий?

— Возможно, и тот, и другой. — Сэм чувствовал, что совершенно не готов к разговору. Он ожидал непринужденной беседы с другом своего отца и предложения приступить к работе на следующей неделе. Какой же он высокомерный идиот. Может, отец и прав, что пока ему не доверяет. Чтобы выиграть время он спросил: — В чем, собственно, заключается моя работа?

Виктория вздохнула.

— Короткая предыстория. Мы каждый год проверяем состояние тканей, драпировок и обивки и планируем реставрационные работы на зиму, когда особняк закрыт для посещений.

Сэм подозревал, что подобная практика существует во всех исторических зданиях.

— Наш реставратор обнаружила плесень под шелковой обивкой стен в бальном зале. Борьба с плесенью и восстановление ткани потребует значительных расходов, поэтому мы обратились за грантами и сами пытаемся раздобыть денег.

— И какова моя роль?

— Зависит от вашей квалификации и способностей.

Хороший ответ. Виктория Гамильтон за словом в карман не лезет.

— Если вы владеете навыками веб-дизайнера, мне нужно обновить сайт информацией о начале реставрации бального зала и о достигнутом прогрессе. Если сильны в цифрах, тогда можете помочь с бюджетом и контролем над расходами. Если занимались организацией мероприятий, могу поручить разработку программы празднования Рождества в особняке.

— А кто сейчас всем этим занимается?

Она пожала плечами:

— Сама.

— Но это довольно широкий круг обязанностей.

— Я рано начала помогать отцу, и постепенно он передал мне все полномочия. Вот уже два года, как я управляю особняком самостоятельно. Нужно уметь приспособиться к любым неожиданностям. Таков сектор исторического наследия. Дни не похожи один на другой.

Ее отец доверяет дочери, чего нельзя сказать о его собственном. Сэм немного завидовал Виктории. Но он не для этого сюда пришел.

— Я проведу для вас короткую экскурсию по дому, — предложила она.

Старинные особняки никогда не интересовали Сэма. Но сейчас надо быть вежливым и выказать энтузиазм.

— С удовольствием посмотрю, — соврал он.

Виктория привела его в главный холл.

— Мы обычно начинаем показ с парадного входа. Это первое знакомство, и холл должен впечатлять.

Отсюда роскошная хрустальная люстра, мраморная черно-белая плитка на полу, картины на стенах и двойная, деревянная, резная лестница. Он представил себе женщин в длинных вечерних платьях со шлейфами, спускающихся по этой лестнице. Сэм сделал зарубку в уме, чтобы спросить позже у Виктории, организуются ли в особняке костюмированные балы. К этому он мог бы привлечь Джуда.

На стенах висело множество портретов. Скорее всего, это предки Гамильтонов.

— Полюбовавшись холлом, гости поднимались по лестнице в салон, — продолжила Виктория.

Салон тоже богато украшен коврами и картинами в позолоченных рамах.

— Если вы были близким для семьи человеком, вас приглашали в гостиную.

Еще одна роскошная комната.

— А если вы родственник, то вас проводили в спальню.

Сэм удивленно вскинул брови.

Виктория даже не улыбнулась, а серьезно продолжила:

— В спальнях не только переодевались и ночевали. Многие вопросы решались в личных покоях.

— Хм, интересно, — заметил Сэм.

— Ну а особо приближенных персон приглашали в чулан. Вот этот был переделан в гардеробную в середине девятнадцатого века, а до того это был чулан. — Виктория показала маленькую комнатку.

Сэм удержался от ремарки по поводу чуланов. Вряд ли она оценит его шутку. Ему не доводилось встречать девушку серьезнее и сдержаннее Виктории.

— Но для приема важных персон использовались самые шикарные комнаты?

— Нет. Как раз наоборот. Акустика в парадных покоях была такой, что было все слышно на весь дом. Поэтому приватные беседы велись в чуланах. Там даже прислуга не могла подслушать.

— Понятно. Вот, значит, где вы заключаете бизнес-сделки, — пошутил Сэм.

— Или революции и тайные браки, — в тон ему ответила Виктория.

Они вернулись обратно в салон.

— У нас есть еще галерея по периметру дома. Там хорошо прогуливаться в непогоду. И еще там хорошо думается.

Виктория слегка покраснела, и Сэм понял, что она нечаянно проговорилась о чем-то очень личном.

— А дальше бальный зал, — продолжила Виктория. — Там проводились музыкальные вечера: фортепиано, вокал или струнные квартеты аккомпанировали танцующим.

— Та самая комната, где обнаружили плесень? — спросил Сэм. Ему показалось, что в глазах Виктории заблестели слезы. Плакать из-за комнаты? Странно.

— Мы взяли пробы воздуха. Для посетителей там безопасно. Можно обойтись без защитных масок.

Сэм не стал притворяться, что знает про плесень все. Ему она представлялась черными пятнами, которые он видел в комнатах общежития у друзей, когда учился в университете. Поэтому он просто проследовал за Викторией в зал.