Читать книгу "Сокровища Ирода - Наталья Александрова"

Только теперь он заметил на полу истекающего кровью воина и велел слугам унести его и позвать лекаря, старого мессира Бенедетто.

Дверь комнаты снова приоткрылась, и в нее протиснулся Никодим.

Грек выглядел заспанным, перепуганным и настороженным.

– Слава Богородице, милостивый господин! – проговорил он точь-в-точь, как мессир Филиппе. – Вы целы! Я услышал эти крики, звон оружия и поспешил на помощь…

– Не очень-то ты спешил! – усмехнулся граф. – Все самое интересное уже закончилось. Впрочем, чего от тебя ждать, ты не воин.

– Кажется, вы не ранены? – осведомился грек, настороженно оглядывая не столько графа, сколько его комнату. Чувствовалось, что на языке у него вертится еще какой-то вопрос, но он не решается произнести его вслух.

– Нет, не ранен, – ответил де Брасси, не собираясь помогать Никодиму в его затруднении.

– А… они ничего у вас не похитили? – спросил грек, подойдя ближе и понизив голос.

– Ты имеешь в виду…

– Тс-с! – грек прижал палец к губам.

Слуги генуэзца покидали комнату, теснясь в дверях. Никодим дождался, когда выйдут последние, и плотно затворил за ними дверь. Только после этого он повернулся к графу и взволнованно спросил:

– Кольца, милостивый господин граф, я говорю про те кольца. Целы ли они?

Вместо ответа де Брасси выдвинул из-под кровати свою дорожную шкатулку, открыл ее. Кольца были на месте.

– Слава богу! – облегченно вздохнул Никодим. – Уж как я за них волновался, как переживал! Впрочем, как и за вас, господин! – спохватился он.

– Кто были эти люди? – спросил граф, пристально поглядев на грека.

– Ох, милостивый господин, я хотел спросить вас о том же самом! Ведь это вы видели их, а не я! Расскажите мне, как они были одеты? Как выглядели? Сарацины они были или христиане?

– Не думаю, что это были добрые христиане, хотя некоторые из них были в одежде крестоносцев. Впрочем, главный злодей показался мне сарацином. В восточных одеяниях, одноглазый…

– Одноглазый? – переспросил Никодим, и лицо его залила бледность.

– Ты что-то о нем знаешь? – резко спросил граф. – Расскажи мне, грек, что это за человек!

– Я ничего о нем не знаю! – забормотал Никодим, боязливо оглядываясь на окно. – Да и никто о нем не знает. Только слухи, милостивый господин, неясные слухи. Поговаривают, что этому человеку – если, конечно, он и вправду человек – очень много лет…

– Да, он и мне показался стариком, – подтвердил граф. – Однако, несмотря на преклонный возраст, он ловок и подвижен, да и дерется лихо…

– Господин граф не понял! – перебил его грек. – Одноглазому куда больше лет, чем может быть человеку…

– Ну, Никодим, ты повторяешься! – граф усмехнулся. – Только вчера ты говорил то же самое про хранителя колец, обитателя подземного склепа… но тот и вправду выглядел дряхлым стариком!

– Не случайно милостивый граф вспомнил того старца… Они связаны друг с другом, как день и ночь, как жизнь и смерть. Именно его приближение услышал вчера слепой старец, когда передал вам эти кольца. Одноглазый повсюду ищет эти кольца, мечтает завладеть ими… но не дай Господь, чтобы это случилось! Тогда настанут ужасные времена…

– Да и сейчас, как я погляжу, не золотой век на дворе! – вздохнул граф. – Твой город в руинах и пожарищах, а ты все еще чего-то боишься…

– Да, господин граф, боюсь! – признался Никодим. – В одной старинной книге написано, что, если Кольцами Вечности завладеет одноглазый – на всей земле наступит вечная кровавая ночь…

Марина застегнула пальто, повесила на плечо сумку, хоть мама и велела ей этого никогда не делать – сдернут, и поминай как звали.

– Ты куда это собралась? – спросила Ленка Соловьева.

– Погулять, – ответила Марина, – воздухом подышать я имею право в обеденное время?

– Какие прогулки! – закричала Ленка. – Ты в окно-то смотрела?

Марина в окно не смотрела, она и так знала, что на улице идет дождь вперемежку с мокрым снегом. С некоторых пор сырость ее не пугала, наоборот, хотелось идти по улице, вдыхая свежий холодный воздух, хотелось ловить руками капли дождя. Она не боялась ни замерзнуть, ни промокнуть.

Ленка Соловьева застудила зуб, что немудрено при такой погоде. Щеку у нее раздуло, это бы еще ладно, к своей внешности Ленка относилась без фанатизма, но пришлось записаться к зубному врачу, и самое главное – совершенно невозможно было есть твердую пищу. Поэтому Ленка была злая, как сто чертей, и цеплялась ко всем подряд. Сотрудники ей не сочувствовали только по одной причине: у всех были свои проблемы. Кто-то охрип и притащился на работу с завязанным горлом, кто-то собирался сесть на больничный, потому что позвонили из садика и сказали, что ребенок температурит, шефа прихватил радикулит, а главный бухгалтер вообще свалилась с пневмонией.

И только Марина чувствовала себя на удивление бодрой и здоровой. И выглядела неплохо, так что даже шеф вчера сделал ей комплимент и просил дать координаты той турфирмы, где она купила путевку.

Сегодня ему стало уже не до комплиментов, он сидел в кабинете, обвязанный тещиным пуховым платком, и пил обезболивающие таблетки. Не помогало.

– Тебе творожка мягкого купить? – спросила Марина у Ленки. – Или детского питания? А то ведь ослабеешь, не евши-то…

Ленка поглядела с подозрением – издеваешься, мол, над больным человеком, но потом согласилась на детское питание.

Марина шла по коридору, напевая старую песенку «Вода, вода, кругом вода». Вдалеке мелькнул силуэт Андрея. Увидев ее, он замедлил ход и свернул в боковой коридорчик, чтобы их дороги не пересеклись.

Марине стало смешно – кажется, он ее боится. С того случая, когда его чуть не зашибло оконной рамой и окатило ледяной водой, Андрей больше не делал никаких попыток заговорить, только издали боязливо кивал головой.

Марину такое положение дел вполне устраивало, она вообще позабыла бы об их любовной эпопее, если бы не встречалась с ним изредка в офисных коридорах.

Дождь усилился, Марина накинула капюшон и пошла по улице, чувствуя, как мелкие капли секут по щекам. Ей это было приятно.

– А тебе тут звонили! – сказала Ленка Соловьева, запуская ложку в баночку с протертыми яблоками. – Мужской голос, очень приятный… Смотри, судьбу свою прогуляешь…

Марина разглядывала свое лицо в маленьком зеркальце. Волосы от влаги слега вились, глаза блестели таинственно, губы улыбались. «Неплохо! – подумала она. – И самое время поговорить с обладателем приятного мужского голоса!»

Телефон зазвонил снова, на этот раз она сама сняла трубку. Голос и правда был хорош – звучный, уверенный баритон.