Читать книгу "Дорога без возврата - Анджей Сапковский"

– Ты уверен? Как мы появились на том побережье,одновременно, ты и я? Ты это помнишь? Тебе не кажется, что нас привела тудаладья без руля? Та самая, которая некогда пригнала Тристана к устью реки Лифле?Возникающая из тумана ладья из Авалона… ладья, пахнущая яблоками? Ладья, накоторую нам повелели сесть, потому что легенда не может оборваться без нас, безнашего участия? Потому что именно мы, ты и я, и никто больше, должны закончитьэту легенду?! А когда мы ее закончим, то вернемся на берег, там нас будетожидать ладья без руля, и нам придется сесть в нее и уплыть, раствориться втумане? А, Моргольт?

– Мы живем, Бранвен.

– Ты уверен?

– Я прикасаюсь к тебе. Ты существуешь. Ты лежишь в моихобъятиях. Ты прекрасная, теплая, у тебя гладкая кожа. Ты пахнешь так, какпахнет сокол, сидящий у меня на перчатке, когда я возвращаюсь с охоты, а дождьшумит на листьях берез. Ты существуешь, Бранвен.

– Я прикасаюсь к тебе, Моргольт. Ты здесь. Ты теплый, и таксильно бьется твое сердце. Ты пахнешь солью. Ты существуешь.

– А значит… мы живем, Бранвен. Ты и я. Она улыбнулась. Я невидел этого. Почувствовал по движению губ, прижавшихся к моему плечу.

Позже, глубокой ночью, лежа неподвижно, с плечом, онемевшимот тяжести ее головы, не желая спугнуть ее тревожного сна, я вслушивался в шумморя. Впервые в жизни этот шум, будто ноющий зуб, беспокоил меня, мешал, недавал уснуть. Я боялся. Я боялся моря. Я, ирландец, выросший на побережье, сколыбели освоившийся с шумом прибоя. Море шумело, а я в шуме его слышал пениезатопленного Иса. Слышал приглушенный бой колоколов Лионессе, поглощенноговолнами. А позже, уже во сне, видел швыряемую волнами ладью без руля, ладью свысоко задранным носом и мачтой, украшенной гирляндами цветов.

Я чувствовал аромат яблок.

– Милостивая Бранвен… – Молоденький слуга задыхался, струдом ловил ртом воздух. – Госпожа Изольда призывает тебя в комнату сэраТристана. Тебя и сэра Моргольта из Ольстера. Поспешите, господа.

– Что случилось? Тристан…

– Нет, господа. Не то. Но…

– Говори, мальчик.

– Корабль из Тинтагеля… Возвращается сэр Каэрдин. Прибылгонец с полуострова. Уже видно…

– Какого цвета паруса?

– Неизвестно. Корабль слишком далеко. За мысом. Взошлосолнце.

Когда мы вошли, Изольда Белорукая стояла спиной к окну,полураскрытому, освещенному розблесками, играющими в стеклах, забранных всвинцовые рамки. Вся она светилась неестественным, туманным, отраженным светом.Тристан дышал тяжело, отрывисто, неровно. Его лицо блестело от пота. Глазазакрыты.

Изольда взглянула на нас. Лицо у нее сморщилось, егоискажали две глубокие морщины, прорытые гримасой по обеим сторонам рта.

– Он едва жив, – сказала она. – Он бредит. Бранвенуказала на окно:

– Корабль…

– Слишком далеко, Бранвен. Он только-только обогнул мыс…Слишком далеко…

Бранвен взглянула на Тристана и вздохнула. Я знал, о чем онаподумала.

Нет. Не знал. Слышал.

Хотите верьте, хотите нет, я слышал их мысли. Мысли Бранвен,беспокойные и полные страха, вспененные словно морская волна в прибрежныхскалах. Мысли Изольды, мягкие, дрожащие, рвущиеся и испуганные, как стиснутая вруке птица. Мысли Тристана, беспорядочные, рваные будто клочья тумана.

«Все, – думала Изольда, – все мы с тобой рядом,Тристан… Бранвен из Корнуолла – Владычица Водорослей. Моргольт из Ольстера –Решение. И я, любящая тебя, Тристан, любящая все сильнее с каждой минутой,уходящей минутой, понемногу отбирающей тебя у меня. Отбирающей у меня тебянезависимо от цвета парусов корабля, который плывет к берегам Бретани. Тристан…»

«Изольда, – думал Тристан. – Изольда. Почему онине глядят в окно? Почему глядят на меня? Почему не говорят мне, какого цветапарус? Мне так необходимо это знать, ведь мне так необходимо… Сейчас,немедленно, иначе я… »

«Он уснет, – думала Бранвен. – Уснет и уже никогдане проснется. Он уже там, откуда одинаково далеко и от освещенной солнцемповерхности моря, и от зеленых водорослей, покрывающих дно. В том месте, вкотором прекращают борьбу. А потом – покой. Только покой».

«Тристан, – думала Изольда, – теперь я знаю, чтобыла с тобой счастлива. Несмотря ни на что. Несмотря на то что ты так редконазывал меня по имени. Обычно ты говорил мне: „Госпожа“. Ты так старался меняне ранить. Так старался, столько вкладывал в это усилий, что именно этимстаранием и этими усилиями ранил меня сильнее всего. И все-таки я быласчастлива. Ты дал мне счастье. Ты дал мне золотые искры, сверкающие под веками.Тристан… »

Бранвен смотрела в окно. На корабль, выходящий из-за мыса.«Скорее, – думала Бранвен. – Скорее, Каэрдин. Ближе к ветру. Неважно, под каким парусом, ближе к ветру, Каэрдин. Приди, Каэрдин, приди напомощь. Спаси нас, Каэрдин…»

Но ветер, который трое суток дул, студил и хлестал дождем,утих. Выглянуло солнце.

«Они все здесь, – думал Тристан. – БелорукаяИзольда, Бранвен, Моргольт… И теперь я… Изольда, моя Изольда… Какие паруса укорабля… Какого цвета… »

«Мы словно стебли травы, прилипающие к краю плаща, когдаидешь по лугу, – думала Изольда. – Все мы – стебли травы на твоемплаще, Тристан. Сейчас ты встряхнешь плащом, и мы освободимся… и нас подхватитветер. Не заставляй меня смотреть на эти паруса, Тристан, супруг мой. Ну,пожалуйста, не заставляй».

«Жаль, – думал Тристан, – как жаль, что я непознал тебя раньше. Почему тогда судьба закинула меня именно в Ирландию? Ведьот Лионессе к Арморике было ближе… Я мог познать тебя раньше… Как жаль, что яне смог тебя любить… Как жаль… Какие паруса у корабля? Как жаль… Я хотел былюбить тебя, госпожа. Моя добрая Изольда Белорукая… Но я не могу… Не могу… »

Бранвен повернулась лицом к гобелену, рыдания сотрясали ееплечи. Значит, слышала и она.

Я обнял ее. Клянусь всеми тритонами Лира, я проклинал своюмедвежью неловкость, свои сучковатые лапы и потрескавшиеся подушечки пальцев,словно рыбацкие крючки цепляющиеся за шелк. Но Бранвен, падая ко мне в руки,заполнила собою все, исправила ошибки, закруглила углы – как волна, котораяразмывает и оглаживает изрытый копытами песок на пляже. Мы вдруг стали единымцелым. Вдруг я понял, что не могу ее потерять. Ни за что. Ни за что…

Поверх ее прижавшейся к моему плечу головы я видел окно.Море. И корабль.