Читать книгу "Все под контролем - Энди Макнаб"

Я стал гадать, как вытянуть из нее побольше информации, но сдался, решив остановиться на том, что есть. Я не психолог; уж если на то пошло, я кандидат по выслеживанию.

Взяв байкерский журнал, я под конец изменил свои приверженности: теперь «БМВ» казался мне несомненно лучше «дукати». Затем я принялся за чтение журнала для рыболовов, рассказывавшего о красотах озера Тахо, особенно для способного оценить их человека в резиновых сапогах, и совершенно потерялся в неведомом мне мире крючков разных размеров и материалов для изготовления удилищ, как вдруг раздался стук в дверь.

Времени на раздумья не оставалось. Я вытащил пистолет, проверил его и посмотрел на Келли.

«Возможно, скоро оба мы будем мертвы», — подумал я.

Зажав ей рот ладонью, я хорошенько встряхнул девочку. Она в страхе проснулась. Я приложил палец к губам. Это было вовсе не проявление хороших манер; это означало: «Заткнись, твою мать. Ни звука».

— Минутку, минутку, — отозвался я.

Зашел в ванную, вышел оттуда, затем приблизился к двери, притворяясь, что меня не вовремя побеспокоили.

— Кто там?

Пауза.

— Это уборщица.

Посмотрев в «глазок», я увидел негритянку лет пятидесяти пяти; на ней был халат уборщицы, сзади волочился какой-то шнур.

Больше я ничего не увидел, но даже если бы полицейские или ребята Лютера стояли по обе стороны от нее, то они не стали бы высовываться.

Я посмотрел на нее и по выражению глаз постарался понять, что происходит. Хочет она того или нет, я скоро пойму, прячется ли за углом десяток полицейских в бронежилетах, увешанные оружием.

— Все в порядке, — сказал я, — но только, пожалуйста, не сегодня, мы еще спим.

Она посмотрела вниз и сказала:

— Простите, сэр, вы забыли повесить табличку.

— Ах да, верно.

— Вам нужны свежие полотенца?

— Минутку, я только что из душа, накину что-нибудь.

Свежие полотенца — это так естественно.

Я переложил пистолет в левую руку, отпер замок и чуть-чуть приоткрыл дверь. Ствол пистолета был нацелен на дверь слева; если какой-нибудь сучий потрох попытается пролезть за уборщицей и ворваться в номер, это будет последний финт в его жизни.

Я приоткрыл дверь чуть пошире, придержал ее ногой и высунул голову в щель.

— Здрасьте, — улыбнулся я.

Пистолет держал ее на прицеле сквозь дверь. Я не протянул руку взять полотенца, мне не хотелось ничего брать. Я только сказал:

— Мне нужны два больших полотенца. И еще немного шампуня.

Негритянка вручила мне то, что я просил.

— Благодарю, — сказал я, и она улыбнулась в ответ.

Я закрыл дверь.

Келли лежала на кровати и, открыв рот, наблюдала за каждым моим движением.

Я пожал плечами:

— Ты что — терпеть не можешь, когда так делают?

Она рассмеялась, а вслед за ней и я.

— На этот раз они почти достали нас! — сказал я.

Выражение лица Келли изменилось, и она медленно покачала головой:

— Я знаю, ты никогда не позволишь им меня схватить.

Было 10.30, а еще через двадцать минут я поднялся на крышу заменить пленку. Взяв ту, которую мы смотрели накануне вечером, я снова сунул ее в плеер и перемотал для нового представления.

Мне надо было всего лишь улыбнуться, чтобы Келли спрыгнула с кровати и подошла к двери — закрыть ее на задвижку.

— Пока меня не будет, я хочу, чтобы ты приняла душ. Обещаешь?

— Я всегда делаю только хорошее, — пожала она плечами.

Я полез на крышу.

Погода по-прежнему стояла дерьмовая.

21

До полуденного звонка оставался еще час. Мы сели рядышком посмотреть результаты последней съемки.

— Это действительно важно, если мы увидим кого-нибудь знакомого. Тогда мы сможем отдать пленку папе, и он узнает, кто на него тогда кричал. Любой, кто покажется тебе знакомым, ну, скажем, папа Мелиссы или продавец из продовольственного магазина, а может, и просто мужчина, который приходил к папе, скажи мне, и мы разглядим его поподробнее, ладно?

Я стал быстро прокручивать пленку, останавливая ее, если только это не был поток машин. Я отмечал, как выглядят эти люди: мужчины, женщины, черные, белые, азиаты, а также что на них надето: черное на синем, красное на голубом.

По второму разу игра уже не казалась Келли такой забавной.

— Как насчет этого? — спрашивал я, стараясь поддержать ее энтузиазм.

— Нет.

— А эта леди?

— Нет.

— Ты уверена, что никогда раньше не видела этого человека?

— Никогда!

Наконец она углядела какого-то знакомого.

— Кто он? — спросил я, отмотав пленку назад.

— Мистер Мунер из «Фокс кидз».[49]

— Хорошо, я запишу.

По лестнице стал подыматься еще какой-то парень. Я остановил пленку и перемотал ее назад.

— Знаешь его?

Келли покачала головой.

— Ладно, — сказал я, — помню одного человека, который похож на него, как две капли воды. Мне часто приходилось работать с одним типом, так вот он вечно забывал, где что оставил. Однажды мы спрятали его вставную челюсть, и ему всю неделю пришлось есть суп!

Келли хохотнула, и это еще какое-то время продолжало удерживать ее внимание.

В 11.45 мы все еще просматривали пленку и делали пометки. Я остановился, увидев двух идущих вместе мужчин.

— Ты знаешь кого-нибудь из них? Я — нет и никак не могу вспомнить, на кого же они похожи.

Я сверх меры напрягал свою мысль, пытаясь придумать еще какую-нибудь историю, которая поддержала бы ее интерес.

— Нет, я их не знаю.

— Ну, тогда ладно. Еще немного, и займемся чем-нибудь другим.

Я стал крутить дальше, заметил фигуру человека, выходящего из здания, отмотал назад и включил.

Келли заерзала на кровати.

— Я знаю этого человека, — сказала она.

Я взял изображение в рамку. Это был чернокожий парень лет тридцати пяти.

— Кто это?

— Это он приходил к папе еще с одним дядей.

Я постарался, чтобы голос не выдал мое волнение:

— Как его зовут? Ты знаешь их по именам?

— Можно мне поехать домой прямо сейчас и повидаться с мамой? Ты сказал, что я смогу вернуться домой завтра, а сегодня и есть завтра.