Читать книгу "Все под контролем - Энди Макнаб"

Вдруг я подумал, что, быть может, смотрю в телескоп не с той стороны. ВИРА была террористической организацией, но ее присутствие здесь, в Вашингтоне, доказывало, что члены ее к тому же и бизнесмены. Когда дело касалось денег, сектантским разногласиям не оставалось места, тут царили обычные законы алчности и конкуренции. Я знал, что они встречаются с протестантскими околовоенными кругами — регулярно, чтобы обсудить ход дел в наркоторговле, проституции и рэкете, даже чтобы оговорить сферы обслуживания различных фирм такси и места расположения игровых автоматов в провинции. У них имелась соответствующая инфраструктура, знания и оружие, чтобы выступать на первых ролях в преступном мире. Учитывая сотрудничество с другими террористическими организациями по всему миру, открывавшиеся перед ними возможности были практически безграничны. Если так, то я серьезно вляпался.

Внизу, на автостоянке, уже упоминавшаяся парочка застыла, обнимаясь. Оба тоже серьезно вляпались. Последовал прощальный поцелуй, и — хоп! — они расселись по разным машинам.

Я не ждал звонка от Пата до полудня, да и пленки оставалось еще часа на три, так что дел было не очень много: наблюдать вторжение марсиан и слушать болтовню бумажек в мусорной корзине. Мне не сиделось на месте. Нужно было обязательно занять себя чем-нибудь.

Я потряс за плечо Келли. Она что-то промычала и натянула одеяло на голову. Я ласково, негромко сказал ей на ушко:

— Спущусь вниз, принесу чего-нибудь, ладно?

Последовало очень неразборчивое «да». Подобного безразличия я просто не ожидал. До меня понемногу стало доходить, что она уж никак не «жаворонок».

Я снова спустился по аварийной лестнице и прошел под автострадой в кафе «С семи до одиннадцати». Внутри оно очень напоминало Форт Нокс.[46]Через зарешеченное окно была видна игровая площадка, и корейское лицо всплывало в потемках, а затем снова поворачивалось к переносному телевизору. В кафе было очень жарко и воняло сигаретами и пережженными кофейными зернами. Каждый квадратный дюйм стен был исписан указаниями, информировавшими местных злодеев: «В кассе только 50 долларов, все остальное в банке».

Покупать мне, в общем-то, было нечего; еды у нас в номере скопилось на год, и уж точно было больше бисквитов, чем у мистера Орео. Но мне хотелось побыть какое-то время одному, без Келли. Обхаживать ее было слишком утомительно. Постоянно приходилось что-то делать, проверять, мыть-стирать либо же ворчать, подгоняя ее и заставляя поскорее одеться.

На журнальном стеллаже красовалась еще одна дружелюбная надпись, призывающая не плевать и не читать, а делать покупки. Я прихватил «Вашингтон пост» и еще кипу журналов — для себя и для Келли, даже не удосужившись посмотреть, что это, и просунул деньги в маленькое отверстие в зарешеченном окошке. Кореец был явно обескуражен, поскольку в данном случае его не вынудили пустить в ход мачете, которое, я не сомневался, лежало у него под кассой.

Прогулочным шагом я забрел в вестибюль отеля взять завтрак. Там было оживленно. На прикрепленной к стене консоли, над столом с едой и напитками, стоял телевизор. Как только я стал накладывать еду в три картонные тарелки, как услышал голос ведущего, говорившего о Джордже Митчелле[47]и его участии в процессе мирного урегулирования между Англией и Ирландией. Я услышал также пару словесных выпадов сторонников «Шин фейн» и британского правительства; и те и другие поливали противников помоями, и те и другие утверждали, что это именно они по-настоящему хотят мира.

Женский голос прервал мои мысли. Ведущая рассказывала о местных новостях, и, наливая апельсиновый сок для Келли, я почувствовал, как по всему телу у меня забегали мурашки. Женщина говорила о Браунах.

У меня не хватило духу даже обернуться. Какая-нибудь фотография с вечеринки в любой момент могла показаться на экране.

Женщина рассказала зрителям, что полиция не нашла пока никаких новых зацепок, но расследование по делу о похищении семилетней Келли продвинулось благодаря фотороботу мужчины, которого видели, когда он ее увозил. Она сообщила также сведения о моем росте, телосложении и цвете волос.

Невозможно было набрать еще больше сока и кофе, поднос ломился от еды. Но меня словно приковали к месту. Казалось, что все глаза устремлены на меня. Я сунул булочку в тостер и принялся ждать, прихлебывая кофе и стараясь не смотреть по сторонам. Было такое чувство, будто тишина коконом спеленала меня, я слышал только голос телеведущей. Я молил небо, чтобы она переключилась на какую-нибудь другую тему. Булочка выскочила из тостера. Ч-черт! Я намазал ее чем-то, что первым подвернулось под руку. Я знал, что люди глядят на меня; так должно было быть.

Мне попросту больше ничего не оставалось делать. Глубокий вдох — я взял поднос и обернулся. Снова стало шумно и оживленно. На меня ровным счетом никто не глядел. Все были слишком поглощены едой, разговорами и чтением газет.

Келли все еще спала. Хорошо. Я поставил ее порцию на прикроватный столик и стал грызть свои «Чириос».[48]Включив телевизор, я вырубил звук и пробежался по другим каналам в поисках местных новостей. О случае на Медвежьей тропе больше нигде не сообщалось.

Я набросился на газету. Мы, так сказать, прославились. Маленькая заметка на пятой странице. Никаких фотографий. Представитель полиции в интервью сообщил, что им не хотелось бы строить никаких гипотез, пока они не соберут больше конкретных улик, но убийства все же рассматривались как связанные с наркотиками. Лютер и компания, должно быть, рады такому повороту дел. Кроме этого, никаких новых «ниточек» не было. Не я один оказался в потемках.

Необходимо было определенное усилие воли, чтобы перестать строить какие бы то ни было догадки — в голове у меня и без того все стало путаться. Как сказал полицейский, не имея на руках конкретной информации, бессмысленно тратить время и силы, стараясь придумать возможные варианты сценария. Я решил сосредоточить свои усилия в нескольких направлениях: во-первых, защитить Келли и себя; во-вторых, продолжать съемки объекта, чтобы установить, существует ли связь между ВИРА и гибелью Кева; в-третьих, раздобыть еще денег у Пата, чтобы организовать возвращение в Соединенное Королевство, и, в-четвертых, держаться Эвана, который мог помочь мне уладить дела с Симмондсом или, если я ничего не разузнаю, помочь вступить на путь переговоров с Симмондсом.

Я посмотрел на Келли. Она лежала на спине, раскинув руки, и ей снилось, что она Кэтрин, Розовый рейнджер. Мне стало жаль ее. Она не знала, что случилось с ее семьей. Какому-нибудь несчастному негодяю когда-нибудь придется рассказать ей об этом, кому-то придется за ней приглядывать. Оставалось только надеяться, что это будут хорошие люди, возможно, ее дедушка и бабушка, где бы они ни были.

По крайней мере, она жива. Эти парни сейчас, должно быть, грызутся между собой. Они вполне могли предположить, что Келли описала мне их и что она подслушала, о чем тогда был шум. Должно быть, им ох как не терпится добраться до нас.