Читать книгу "Укрощение цифровой обезьяны - Алекс Сучжон-Ким Пан"

Мур вот уже тридцать лет изучает биографию Дарвина, часто посещает Даун-Хаус, прекрасно разбирается в жизни и мировоззрении великого ученого - от грандиозного размаха его идей до мелких перипетий семейной жизни. По словам Мура, Даун-Хаус был для Дарвина в равной степени домом, убежищем, лабораторией и крепостью и сыграл в жизни и деятельности ученого не менее важную роль, чем каюта на борту «Бигля».

Чарльз с Эммой выросли в сельской местности, их обоих привлекали тишина и уединение. Дарвин отмечает, что поместье Даун-Хаус располагается «в шести милях от собора Святого Павла, в восьми с половиной милях от вокзала Виктория и в двух часах езды от Лондонского моста». Современному путешественнику приходится сесть в поезд на вокзале Виктория, доехать до городка Бромли, оттуда автобусом добраться в деревню Даун (остановка - у церкви, которую когда-то посещала Эмма), а затем пешком пройти по Лакстед-роуд к дому великого ученого. Сам Дарвин считал, что удаленность поместья от Лондона отпугнет любопытствующих, но не станет помехой для лондонских друзей и единомышленников.

Дарвин продолжал заниматься исследованиями и интересовался научными изысканиями современников. Сохранилось около пятнадцати тысяч писем, отправленных из Даун-Хауса. В наш век электронных сообщений и эсэмэсок кажется, что наземная почта -слишком медленный вид связи, но в 1840-е годы Дарвин, отправив утром письмо в ботанический сад Кью или в Королевское научное общество, получал ответ на следующий день - книги, рассаду или геологические образцы. Новости распространялись быстро, а досужие сплетни и пустые развлечения оставались в Лондоне.

В тихом уединении Даун-Хауса Дарвин не жил затворником. Он выбрал поместье вдали от шума и суеты, чтобы избежать досужего любопытства посторонних, но сохранить близость к друзьям. Дарвин сознательно и самостоятельно выбирал не только с кем встречаться, но и что видеть. Для этого он распорядился провести в поместье ряд ландшафтных и строительных работ: вдоль северной стороны возвели стену высотой в двенадцать футов, насыпали холм и посадили деревья, понизили грунтовое дорожное полотно у дома, соорудили еще одну стену из булыжников. Как поясняет Мур, «все это ради того, чтобы избежать нежелательных и непредвиденных помех и принимать только приглашенных гостей».

Дарвин превратил Даун-Хаус в своеобразную полевую лабораторию для сбора и обработки научных данных. Он переоборудовал одну из комнат в кабинет, построил теплицу, а в саду проводил всевозможные исследования, изучая орхидеи, земляных червей и разнообразных моллюсков. Он пристально следил за состоянием окружающей среды и вынес из своих бесед с местными голубятниками, псарями и фермерами не меньше наблюдений, чем из своих путешествий. По замечанию Джанет Браун, биографа Дарвина, «фактические материалы, положенные в основу знаменитого труда “Происхождение видов”, взяты из обыденной деятельности и составлены в ходе обмена мнений, замечаний, наблюдений и элементарных опытов с подручными материалами, растениями и животными».

Сам Дарвин считал своей отличительной чертой способность видеть интересное - то, чего не замечают другие, и выяснять, в чем заключается смысл увиденного. Даун-Хаус предоставил исследователю возможность наблюдать за природой, сосредоточиться на обдумывании проблем, упущенных из виду другими учеными, серьезно размышлять и созерцать. Дарвин создал Даун-Хаус для того, чтобы увеличить свою способность к концентрации внимания, сделал поместье частью своего расширенного сознания.

Самой простой - и самой важной - чертой поместья стала аллея. Дарвин любил «узкие тропки и высокие живые изгороди» в окрестностях Дауна, в письмах он часто упоминал о своих прогулках. «Очарование местности для меня таится в том, что в округе все поля (увы, в том числе и наши!) пересечены бесчисленными тропинками», - рассказывал он брату после переезда в Даун-Хаус. Приобретя поместье, Дарвин проложил свою аллею. Ее конструкция подобна современным парковым дорожкам: неглубокая траншея, засыпанная гравием вперемешку с песком. Первый участок аллеи закончили к 1843 году, а спустя еще три года Дарвин арендовал полтора акра земли у соседа, баронета Джона Леббока, и аллея протянулась на четверть мили. Дети Дарвина назвали ее «песчаной тропкой», а сам ученый именовал ее «дорогой размышлений».

Почти сорок лет Дарвин ежедневно отправлялся на прогулку по своей излюбленной аллее. Иногда к нему присоединялись дети или белый терьер Полли. На этой же аллее Дарвин обсуждал научные исследования с гостившими в поместье коллегами. Земля в округе принадлежала фермерским хозяйствам, сельскохозяйственные работы велись и в поместье Дарвина, принося дополнительный доход семейству. Сам ученый не любил лишних расходов и только в случае крайней необходимости выделял деньги на ремонт и починку дома, поэтому затраты на создание аллеи подчеркивают особое значение, придаваемое Дарвином как прогулкам, так и месту для размышлений.

Что же особенного в прогулках? Многие мыслители утверждают, что прогулки стимулируют творчество. С давних времен известно, что ходьба помогает размышлять и является формой созерцания. Латинскую фразу solvitur ambulando («решение найдется при ходьбе») приписывают различным философам древности - от Диогена до святых Амвросия, Иеронима и Августина. Буддисты и христиане размышляют в движении -прогулка по коротким тропкам или по лабиринтам улучшает созерцательность и символизирует путь к духовому обновлению. Свои теории обдумывали во время прогулок и Жан-Жак Руссо в Париже, и Иммануил Кант в Кенигсберге, и Сёрен Кьеркегор в Копенгагене. Известно, что Кьеркегор считал прогулки прекрасным средством стимуляции как физического состояния, так и умственной деятельности (что подтверждается современными исследованиями) и говорил, что «прогулки наводят меня на мои лучшие мысли». Образ прогуливающегося философа настолько укоренился в общественном представлении, что в конце XIX века Ницше объявил: «Только выхоженные мысли имеют ценность». Дарвинская аллея - один из многих примеров тех дорог, которые исходили философы, писатели и ученые в поисках решения стоящих перед ними задач.

Прогулка стимулирует мышление, потому что позволяет сделать перерыв в напряженной умственной работе писателя, мыслителя или исследователя, но в то же время не отвлекает внимания от проблемы. Ребекка Солнит утверждает, что прогулка -«это состояние, в котором ум, тело и окружающий мир сливаются воедино». Тело движется, взгляд отмечает привычные или незнакомые виды, а какая-то часть мозга сосредоточенно обдумывает сложную задачу или отшлифовывает строку. Для тех, кто работает над чрезвычайно запутанными проблемами, знакомый маршрут не требует мысленного напряжения и позволяет разуму заниматься поиском решения, часто возникающего подсознательно. Разумеется, прогулка в одиночестве и выход на природу с друзьями и близкими по-разному влияют на мозг. К ходьбе, как к любому средству стимулирования творчества, следует относиться осмотрительно - любая прогулка служит конкретной цели и совершается в определенном настроении.

Свои лучшие идеи и наблюдения Дарвин сформулировал, находясь в движении. Он рано остался без матери и с юных лет полюбил долгие прогулки, хотя никогда впоследствии не объяснял, почему. Недавние исследования выявили, что пребывание на свежем воздухе оказывает положительное влияние на умственное и эмоциональное состояние людей, переживших утрату или выздоравливающих после тяжелой болезни. Прогулки не делают таких людей счастливее, но восстанавливают волю к жизни и укрепляют выносливость организма. Не будет преувеличением предположить, что Дарвин находил утешение в прогулках. В дальнейшем это помогло ему выработать ассоциативную связь между ходьбой и созерцанием. Возможно, именно поэтому он впоследствии осознал, что прикладные исследования, наблюдения и путешествия интересуют его больше, чем работа в библиотеке.