Читать книгу "Бесстыжая - Стелла Линден"

Теперь мне было понятно, почему он не мог оторвать взгляд от моих черных чулок. Пока он рассказывал, его рука подбиралась все ближе и ближе, пока я не шлепнула по ней ладонью.

— Не смей, — сказала я самым строгим голосом.

— Ну вот, я тебя обидел, — покорно сказал он.

— Я очень рассержусь, если ты будешь плохо вести себя, — пригрозила я.

Но он, конечно, продолжал плохо вести себя, и я, конечно, очень рассердилась. И чем сильнее я сердилась, тем хуже он вел себя: его рука добралась до того места, где чулки кончались, и обнаружила, что, кроме пояса с резинками, на мне ничего не было. А потом его уже нельзя было остановить, да и меня тоже, если уж говорить откровенно.

На этот раз мы наслаждались сексом в постели. Это было все равно что заниматься любовью с поездом, мчащимся со скоростью ста миль в час, но не подумайте, что я была против — я люблю в мужчинах энергию. Леонард был один из немногих мужчин, которые могли меня утомить.

Потом я отправилась, чтобы принести нам что-нибудь выпить, а когда вернулась, он лежал на животе, поглядывая на меня с заговорщическим видом. Я остановилась на мгновение, разглядывая его зад — твердый, мускулистый, с почти прямоугольными ягодицами. Подчиняясь импульсу, я игриво шлепнула его по заду.

Это было равносильно электрическому разряду. Леонард схватил меня с такой скоростью, что бокалы со звоном полетели на пол, и не успела я глазом моргнуть, как мы снова занялись сексом. Мой безобидный шлепок в мгновение ока возродил его энергию. Мне следовало бы догадаться, что так оно и будет.

Потом он, преисполненный благодарности, впал в лирическое настроение.

— Я не знал, как попросить тебя об этом, и боялся, что ты будешь смеяться, — сказал он. — Но ты все понимаешь без слов.

Тут я его остановила. Мне не хотелось, чтобы он снова говорил о том, какая я могущественная, потому что боялась не удержаться от смеха второй раз. Но и это я запомнила на всякий случай.

Глава 13

После этого Леонард наведывался ко мне каждую неделю, и я делала для него то, чего не сделала бы никакая другая женщина. Правда, ни одной женщине не представлялось такой возможности. Он ни разу не рискнул вступить в брак, а его редкие любовные связи основывались на принципе подавления чувств. Его коллеги по парламенту одно время подозревали даже, что он «голубой», однако слухи заглохли за отсутствием доказательств, и на него махнули рукой, как на существо среднего рода. На самом же деле, как я поняла, он был суперсексуалом и, несомненно, гетеросексуалом, но при определенных условиях.

Теперь, впервые в жизни, он осмелился раскрыть свои подспудные страстные желания. После долгих лет подавления собственной сексуальности он был ненасытен. И был, по его словам, счастливее, чем когда-либо в жизни.

Теперь, когда я знала про его любовь к телесным наказаниям, я призвала на помощь всю свою изобретательность, чтобы этот процесс действительно возбуждал его и приносил удовлетворение. Мы экспериментировали с разнообразными орудиями, отыскивая самое жесткое и гибкое, — нужно было, чтобы последствия ударов ощущались в течение нескольких часов, но при этом не наносили увечья.

Однажды я случайно наткнулась в магазине на пару мужских шлепанцев неслыханно большого размера. Должно быть, они предназначались для какого-то гиганта. Это было то, что нужно для Леонарда.

На следующую ночь я так отшлепала одним из них своего любовника, что зад его побагровел. Закончив процедуру, я шлепнула его еще разок ладонью, что заставило его замурлыкать от удовольствия. Я выбилась из сил, но была вознаграждена двумя часами энергичного секса, после чего я обессилела окончательно, но осталась довольна.

После этого случая обработка зада шлепанцем стала нашим излюбленным методом.

Если Леонарду предстояло произнести важную речь в парламенте или провести какие-нибудь особенно трудные международные переговоры, он приходил ко мне, чтобы я привела его в соответствующее настроение. Никогда не забуду саммит стран — участниц Общего рынка, который проходил в Лондоне. Министр иностранных дел просил Леонарда занять твердую позицию на совещании, которое проводилось под его председательством, поэтому Леонард зашел ко мне рано утром, чтобы настроиться соответствующим образом.

В полдень в «Новостях» показали Леонарда с другими официальными лицами европейских стран. Его мужественное волевое лицо было преисполнено решимости. Комментатор говорил о его несгибаемой воле, а мне вспомнилась его багровая задница, которую я энергично обработала тем утром. На него со всех сторон сыпались похвалы за твердость во время переговоров. Его называли «непоколебимым Хокберном», а члены парламента говорили о его несомненных заслугах перед государством.

Он прислал мне бутылку шампанского, букет красных роз и подарил акции, стоимость которых за несколько месяцев увеличилась вдвое.

Теперь Леонард, регулярно получавший у меня подпитку, проникся доверием ко мне и оказался милым, щедрым и отзывчивым человеком. Благодаря его внешним связям я получала сведения о Стиве, который находился в Камаре. Я не осмеливалась написать ему, опасаясь, что письмо могут перехватить и оно послужит уликой против него, но Леонард заверил меня, что там, кажется, все спокойно. Стив, Джонсон и Амин все еще вели раскопки, и против них не было предпринято никаких мер, так же как и против кузена Амина, который служил в военно-воздушных силах.

Я по-прежнему часто думала о Стиве, но теперь мысли о нем не заставляли меня плакать, а, наоборот, радовали, вызывая воспоминания о нашей короткой идиллии. Это вселяло в меня уверенность в том, что когда-нибудь мы встретимся снова и нас уже ничто не разлучит.

Леонард сделал для меня еще одно доброе дело. Узнав, что меня тревожит проблема подоходного налога, он сказал, чтобы я положилась на него. Мои налоговые дела были в беспорядке, потому что я сделала ошибку, доверившись в этом Клайву, и слишком поздно поняла, что он привел все в хаотическое состояние. Он очень хорошо умел делать деньги (особенно с тех пор, как открыл меня), но никогда не мог толком объяснить, на что они израсходованы. Дело кончилось тем, что я стала поступать так же, как он: старалась не думать об этом в надежде, что проблема решится сама собой. Но она не решалась.

Дня через два после нашего разговора с Леонардом ко мне явился человек по имени Фредди. Фамилию его я не могу назвать, потому что он был чиновником очень высокого ранга из Управления налоговых сборов. Он внимательно просмотрел все мои документы, поцокал языком, удивившись отсутствию системы в записях, и удивился еще больше, увидев последний счет, который мне прислали.

— Если сборщик налогов завышает оценки, то это ваша вина, — заметил он. — Если вы не присылаете цифры, то он вынужден полагаться на то, что пишут в газетах.

— Нельзя верить всему, что пишут в газетах, — сказала я.

— Уверен, что это можно уладить, — улыбнувшись, заверил он меня. — Я свяжусь с вашим налоговым управлением, и у вас больше не будет проблем.