Читать книгу "Разорванный август - Чингиз Абдуллаев"

Уже в семидесятые начинает меняться имидж чекистов и сотрудников КГБ. Теперь это не бериевские палачи, а интеллектуалы, противостоящие заговорам спецслужб иностранных государств, а против них действуют не плохо говорившие по-русски карикатурные немцы или еще более карикатурные американцы, а умные, знающие, подготовленные разведчики. На этой волне в КГБ стали приходить молодые люди, мечтающие о работе в разведке. Не секрет, что одним из таких парней, добровольно пришедших в органы КГБ, был Владимир Путин, на которого фильм «Щит и меч» произвел просто оглушительное впечатление, заставив его полюбить именно эту профессию.

Теперь создававшийся много лет имидж органов государственной безопасности можно было разрушить одним ударом, и Крючков понимал эту опасность. В любом случае, все репрессии против недовольных будут приписывать сотрудникам КГБ. Нужно с самого начала четко объяснить, что введение чрезвычайного положения отвечает интересам страны и вводится высшим руководством, поручения которого выполняет КГБ и Министерство обороны. И, конечно, нужно задействовать армию. Во-первых, для демонстрации силы, а во-вторых, для поддержания порядка. Будет неправильно, если подобными акциями начнут заниматься сотрудники КГБ или МВД. Весь мир начнет возмущаться по поводу создания «полицейского государства».

В этот вечер Крючков уехал с работы почти в полночь. Последней справкой, которую он прочитал перед отъездом, было сообщение аналитиков о международном положении СССР. В ней указывалось, что в ближайшем окружении президента Буша полагают, что Горбачев практически исчерпал свой потенциал и возможности лидера для такой страны, как СССР. При этом там будут пытаться определить возможную кандидатуру на роль преемника советского президента. Аналитики КГБ указали и на рейтинг Горбачева к этому числу – он не превышал шести процентов. У Ельцина этот показатель переваливал за двадцать восемь процентов. Крючков подчеркнул слово «преемник» и еще раз подумал, что во главе Государственного комитета по чрезвычайному положению не должны стоять люди в погонах. Достаточно, если это будут высшие руководители страны и партии. Янаев, Лукьянов, Павлов, Бакланов, Шенин. Хотя нет. Шенин – секретарь ЦК партии, он не занимает никаких государственных должностей. Нельзя ему быть членом этого комитета. Туда нужно ввести и всех силовых министров. Всех троих. Он вспомнил, что Лукьянов был знаком с Горбачевым еще с университетских времен. Возможно, в последний момент Лукьянов начнет колебаться, но он все равно нужен в качестве руководителя высшего законодательного органа страны. Такой расклад выглядит убедительнее всего. С этой мыслью Крючков и покинул свой кабинет.

Утром восемнадцатого августа, уже в восемь часов, министр обороны СССР маршал Язов собрал своих заместителей и командующих родами войск, отдавая конкретные приказы. Как и полагается в подобных случаях, подробно расписывалось, какие именно части должны войти в Москву, какие части будут задействованы во всех союзных республиках. В боевую готовность приводилась вся огромная армия. В десять часов из Москвы вылетели Бакланов, Шенин, Болдин и Варенников для встречи с Горбачевым. С ними полетел начальник службы охраны КГБ генерал Плеханов. В одиннадцать часов утра Крючков объявил своим заместителям и начальникам управлений, что в стране будет введено чрезвычайное положение. Это был воскресный день, и каждый из вызываемых в кабинет Крючкова генералов, каждый из спешно приглашенных в кабинет к Язову командующих понимал всю важность момента еще до того, как они оказывались в кабинетах своих руководителей.

В половине четвертого восемнадцатого августа в кабинете у Язова появились Крючков и Пуго. По просьбе Крючкова Пуго прервал свой отпуск и вернулся в Москву. Почти сразу по приказу Язова были посланы два военных вертолета на Валдай за отдыхавшим там Лукьяновым, который позвонил и сообщил, что считает введение чрезвычайного положения единственно правильным выходом из создавшейся тупиковой ситуации. Он позвонил Павлову, и тот предложил встретиться в Кремле, в его кабинете, сегодня вечером для уточнения всех деталей.

Язов предложил всем поехать к Павлову. Он был даже рад, что подобное совещание будет продолжаться в кабинете премьера. Но позвонил Лукьянов и сообщил, что уже в Москве и подъезжает к зданию Министерства обороны. Решили его подождать. Именно тогда позвонил референт Янаева и сообщил, что Геннадий Иванович будет у маршала Язова в шесть часов вечера. Язов не стал возражать. Прямо из его кабинета прилетевший Пуго уже связывался со своими заместителями.

Ремарка

«Из пресс-центра Движения демократических реформ в редакцию передали заявление А.Н. Яковлева, в котором говорится: «Вчера я услышал по радио сообщение о том, что ЦКК принял рекомендации об исключении меня из рядов КПСС. Никто по этому поводу со мной не беседовал. Оскорблено мое личное достоинство и грубо попраны элементарные права члена партии. Конечно, неожиданностью для меня это не является, ибо в течение последних четырех-пяти лет шли бездоказательные нападки на мою политическую деятельность на Пленумах ЦК КПСС, РКП, в средствах массовой информации, переросшие после двадцать восьмого съезда в организованную и координированную аппаратом ЦК КПСС травлю. Но дело не только в этом. Я хотел бы предупредить общество, что в руководящем ядре партии сложилась влиятельная сталинская группировка, выступающая против политического курса 1985 года и тем самым тормозящая общественный прогресс в стране. Речь, в сущности, идет о том, что партийное руководство вопреки своим же декларациям освобождается от демократического крыла в партии, ведет подготовку к социальному реваншу, к партийному и государственному перевороту. В этих условиях считаю, что служить делу демократических преобразований в рамках КПСС уже невозможно и аморально, поэтому заявляю о выходе из их рядов. Так повелевает мне моя совесть».

«Известия», 17 августа 1991 года

Ремарка

«Президиум Кабинета министров СССР 17 августа обсудил Договор о Союзе суверенных государств. Признано, что в нынешней сложной социально-экономической и политической ситуации подписание Союзного договора будет иметь важное значение для стабилизации обстановки в стране и формирования обновленной федерации суверенных государств. В ходе конструктивного обмена мнениями высказывалась серьезная озабоченность тем, что в тексте Договора не нашел решения ряд жизненно важных проблем, затрагивающих коренные интересы народного хозяйства и советских людей. Это касается прежде всего продовольственного обеспечения, снабжения топливом и энергией, функционирования единой финансовой и банковской системы. По существу, с Союза снимаются функции по координации усилий республик в этой области. В результате каждая из них будет вынуждена решать сложнейшие задачи в одиночку, тогда как большинство республик в нынешних условиях к этому не готово. Более того, такой подход противоречит сути рыночной экономики, сохранению и развитию единого экономического пространства. Требуют дополнительной проработки вопросы реализации полномочий, отнесенных к ведению Союза в сфере принятия и исполнения союзных законов, а также формирования федеральной системы правоохранительных органов. Договор не снимает существующего противопоставления законов Союза и республик».