Читать книгу "Сколково: принуждение к чуду. Реальная история создания самого амбициозного проекта - Олег Рашидов"

С вице-президентом фонда «Сколково» Станиславом Наумовым мы нарезали круги вокруг католического костела на улице Климашкина в Москве. Был теплый воскресный вечер. Наумов, одетый в спортивный костюм, вез перед собой коляску, в которой спала его маленькая дочь. Встречаться по воскресеньям, да еще в таком необычном формате, с Наумовым пришлось потому, что в будний день пообщаться в спокойной обстановке было решительно невозможно — Наумов занимался организационными вопросами выставки достижений Сколково.

Но главной задачей Наумова на первом этапе было все-таки не организовывать выставки, а убеждать, убеждать, убеждать сомневающихся, каким бы трудным делом это ни казалось.

Все, кто сталкивался с Наумовым по работе, называли его человеком здравомыслящим и эффективным. У него много заслуг, в свои 38 лет он сделал завидную карьеру на госслужбе, дорос до должности замминистра промышленности и торговли. Но когда услышал о фонде «Сколково», сам попросился в проект, потому что почувствовал, что это ему, Наумову, интересно. И еще Станислав Наумов кажется мне оптимистом. Именно ему принадлежит фраза, которая спустя несколько лет с одинаковой вероятностью могла бы стать и мрачной шуткой, и девизом успеха: «Сколково — это место, где умные станут богатыми». Впрочем, быть оптимистом Наумову положено по должности. В Фонде он занимается связями с государственными структурами и общественностью.

Несмотря на то, что реакцию этой общественности было предсказать несложно, поначалу Станислав Наумов относился к ней довольно болезненно. Он даже вступил в виртуальную полемику с создателем сайта skolkovo.eu Дмитрием Богдановым. Адвокат, создавший ресурс с многозначным названием, родился и работал в Литве, в России не бывал и, по географическим причинам, вынужден был анализировать причуды становления амбициозного проекта, как говорится, «на удаленке». Это, впрочем, совсем не мешало ему поддерживать агрегатор негативной информации о проекте и о людях, которые имеют к нему непосредственное отношение. Вот только один из заголовков: «Сколково — вороватая контора, которой управляет лицемерное жулье». Лично у меня содержательной полемики с Дмитрием Богдановым не получилось.

Я писал ему с единственной целью: понять, что может заставить человека из Литвы, которой Сколково, слава Богу, ничем не угрожает, тратить свои время и деньги на столь неблагодарное занятие.

«Свой блог я начал не сразу после учреждения Сколково, а после того, как утвердился во мнении, что декларируемые цели Сколково не совпадают с реальными, — ответил мне Дмитрий Богданов. — Идея создать блог возникла потому, что я хотел публично высказывать свое мнение. Делаю не ради мести, не ради денег. Можно сказать, ради интереса, интересов России. Сколково — олицетворение медведевской модернизации. Мне небезразлично, что происходит в России»[69].

Сообщество skolkovu_net — «Россия против Сколково. Вы издеваетесь, Дмитрий Анатольевич?», судя по всему, было голосом научного сообщества из Новосибирска. «Люди! Давайте не будем молчать, пожимать плечами и крутить пальцем у виска, наблюдая за идиотскими инициативами Кремля по очередному выбрасыванию очень большого количества наших денег в трубу, в то время как настоящая наука в стране неукротимо загибается от недостатка финансирования и отсутствия какого-либо контакта с действующей властью, — было сказано в пояснительном посте. — 60 миллиардов могут быть потрачены с умом, на восстановление науки, на исследовательские ставки, на поддержку уже существующих научных площадок, молодых ученых, новых проектов. Эти 60 миллиардов — это НАШИ С ВАМИ деньги. Почему мы должны оплачивать из своего кармана оторванные от реальности мечтания случайных людей, попавших во власть? Мы — хотим, чтобы наши деньги тратились разумно и приносили реальную и настоящую пользу русскому народу, а не тратились на очередные „понты“ перед правительствами других стран. Давайте скажем это вслух. Новое сообщество — площадка для людей, не желающих беспомощно взирать на циничную пляску на костях российской науки. Присоединяйтесь, чем больше нас, тем громче наши голоса и тем больше надежды на то, что мы будем услышаны!»

Модератор блога пояснила мне, что «Сколково — это вопиющий идиотизм напополам с вопиющим цинизмом».

«Я так считаю, и не только я. Поэтому завела на эту тему блог. Напишите, что пытались взять интервью у малоадекватной блогерши, она вас неграмотно послала и ничего связного не сказала. Вам ведь нужны будут аргументы для обоснования того, что противники Сколково некомпетентны и т. д. У вас будет материал, а мне не жалко», — написала мне ve4er_i_m[70].

Со временем Наумов понял, что не сможет уговорить всех не писать про Сколково плохого, многим просто интересно писать такие вещи и смотреть, что будет. «Надо пережить все это, научиться не реагировать, — объяснял Наумов, — не заводиться каждый раз и не отказываться от коммуникации».

Намного сложнее было не с теми, кто транслировал сомнительный инсайд или агрегировал негативную информацию, снабжая ее едкими комментариями, не с теми, кто по любому поводу кричал про очередной «распил». Намного сложнее было с содержательной критикой.

Оппоненты с азартом палили из орудий разного калибра, наспех сколоченные проекты были слишком легкой мишенью: «Без предварительной масштабной демократизации политической системы ничего не получится!», «Надо провести модернизацию неэффективной российской промышленности, а лишь затем говорить об инновациях!», «Чтобы начать такое серьезное дело, нужна серьезная экспертиза, серьезная подготовка. Анализа провалившихся в прошлом проектов проведено не было!», «У проекта нет внятных целей. Нет критериев успеха, нет бизнес-индикаторов!», «Увлекаясь игрой в красивые проекты, государство продолжает игнорировать фундаментальную науку!»

«Что в этой истории плохо? — говорил Наумов где-то на втором круге вокруг костела. — У нас все привыкли, что под инфраструктурные проекты нужно выделять большие, безумные деньги. 80 млрд руб. на проект „Сколково“ вызвали с самого начала очень большой резонанс. Но люди не понимают, что 80 млрд — это всего лишь 50 % бюджета, который должен быть сформирован у Сколково в течение пяти лет. Другую половину, как мы надеемся, привнесет бизнес, который, к сожалению, пока не готов совершать инфраструктурные подвиги в одиночку»[71].

«Нет у нас предпринимателей, которые способны взять и построить новый исследовательский университет. Нет предпринимателей, которые смогут самостоятельно построить дороги общего пользования, новые энергетические сети для Сколково. Потому все это делает государство. Но самое главное, что в первые два с половиной года государственные инвестиции идут на софинансирование инновационных проектов, в которые частный инвестор не вложится ни при каких обстоятельствах».

Миллиарды рублей, которые государство выделяло на Город, который изменит Будущее, и которые вызывали большой общественный резонанс, выглядели по мировым меркам более чем скромно. Французское правительство на перестройку своей системы научно-исследовательских университетов запланировало потратить 35 млрд евро. Сингапур только в строительство центра биомедицинских технологий «Биополис» инвестировал 300 млн долл., а в целом проект должен обойтись правительству в 3,5 млрд долл. Амбициозный премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад на начальный этап строительства «лучшего инкубатора на планете» Киберджайя израсходовал 4,7 млрд долл. из государственного бюджета. Правда, ни у кого в этих странах не было сомнения, что государственные деньги будут использованы должным образом. Население Франции, например, подписывается на инновационный заем, за счет которого государство рассчитывается со своими национальными исследовательскими университетами.