Читать книгу "Тайны Гестапо - Анатолий Вилинович"

Закусочные и ресторанчик были наводнены немцами, ехавшими на фронт.

Проезжая по улицам оккупированной станицы, Ольга вспоминала, как впервые на военкоматовской машине приехала сюда в августе, как смаковала арбуз вместе со спутниками, как выскользнули из-под бомбежки… Не думала, не гадала она тогда, что зимой, в фашистской форме, приедет сюда вновь на поиски чемодана.

Оставив машину в одном из дворов на окраине, направились к базару. Впереди шли «местные» Савельич и Пантелеевна, а Ольга и Андрей – на небольшом расстоянии за ними.

Базар был модный и шумный и чтобы «профильтровать» его, требовалось время. Ничего, заслуживающего внимания, на глаза не попадалось. Опять все те же обручальные кольца, сережки, янтарное ожерелье, серебряный браслет…

И вдруг Ольга увидела старушку, которая меняла разные вещи. Среди церковных книг она увидела изданную перед войной книгу-проспект «Керченский историко-археологический музей». Как завороженная потянулась она к этой книге. Спросила по-русски, на что хозяйка меняет ее. Старушка ответила: «Что пани офицерша предложит». Ольга, не задумываясь, отдала ей пакетик сахарина и пачку камушков. Это была баснословная плата по тем временам. Старушка долго не решалась взять предметы обмена, пока Ольга сама не вложила ей в руки товар. И та, не веря глазам своим, растерянно залепетала слова благодарности.

Все это видел полицейский й был очень удивлен, что немка так щедро заплатила за книжицу. Да еще отпечатанную на русском языке. Он шепнул что-то эсэсовскому ефрейтору, стоявшему рядом.

Вдруг базарная толпа всколыхнулась и начала стремительно растекаться в разные стороны. Послышались крики: «Облава!», отрывистые немецкие команды и топот убегающих людей.

Савельич и Пантелеевна подошли к своим покровителям, но никто не мог знать и предвидеть, как все обернется. А обернулось все не лучшим образом.

Когда Савельич и Пантелеевна, конвоируемые Ольгой и Паркетой, подошли к цепи гитлеровцев, окруживших базарную площадь, и унтершарфюрер бросила: «Это с нами», солдат, стоявший в оцеплении, вытянулся по стойке «смирно» и отступил в сторону, пропуская их. Но тут подошел, играя хлыстом, лейтенант и, вежливо отдав честь, сказал, обращаясь к гауптштурмфюреру, что господин обер-лейтенант желает поговорить с ним.

– К сожалению, у нас весьма ограничено время, – вежливо ответила Ольга.

Но лейтенант заметил, что это не займет много времени и сделал приглашающий жест в сторону «хономага», у которого обер-лейтенант с двумя другими офицерами наблюдал за ходом облавы. Чуть в стороне стоял полицейский, видевший, как Иванцова выменяла книгу у старушки.

Ольга и Андрей почувствовали опасность. Паркета успел шепнуть Савельичу, чтобы они ждали их у машины, и сделал строгий знак ближайшему солдату: «пропустить». Лейтенант хотел возразить, но в это время в противоположной стороне базара раздались выстрелы, и он отвлекся, а затем корректно повторил приглашение пройти к его начальнику.

Ольга более твердо ответила, что времени у них нет, сделала шаг вперед. Но в это время к ним подошел сам обер-лейтенант и представился:

– Начальник группы тайной полевой полиции 47-й пехотной дивизии обер-лейтенант Бруно Тетцлафф.

Это был молодцеватый, подтянутый, в кожаном меховом пальто офицер с холеным лицом. Паркета, издав хр иплый звук вместо приветствия, кивнул и молчал. Ольга же любезно объяснила, что господин гауптштурмфюрер после тяжелой операции горла и, к сожалению, разговаривать еще не может.

Обер-лейтенант сказал, что он неприятно поражен тем, что унтершарфюрер так опрометчиво нарушила строгий приказ германских властей и произвела обмен немецкого дефицитного товара на какую-то книжку.

При этом он взял из рук Ольга брошюру и брезгливо полистал ее.

Бегло просмотрев иллюстрации, Тетцлафф спросил:

– Унтершарфюрер интересуется древним искусством?

– Это мое любимое занятие в свободное от службы время, господин обер-лейтенант. Перед войной я изучала историю восточной культуры и все, что касается…

– О, фрау! – восторженно произнес Тетцлафф. – Я тоже большой поклонник искусства и даже немного занимаюсь художеством. – И тут же пустился в пространный рассказ о своих работах в этой области. Затем, обращаясь к гауптштурмфюреру, неожиданно предложил – Если господин гауптштурмфюрер не возражает, то буду счастлив показать фрау унтершарфюреру свои работы и услышать из ее уст критические оценки моего творчества, а также получить квалифицированные советы…

Андрей издал хриплый звук, неопределенно пожав плечами. Взглянул вопросительно на Ольгу.

Ни Иванцова, ни Паркета не знали, что тайная полевая полиция занималась не только облавами, расстрелами. В ее обязанности входила охрана штабов, личная охрана командующего дивизией, представителей главного штаба, а также наблюдение за военными корреспондентами, художниками, фотографами, негласный и неусыпный контроль за тем, что и как они творят. Эта сторона деятельности всегда увлекала Бруно Тетцлаффа и он относился к ней с огромным вниманием.

Узнав о странном поведении унтершарфюрера и гауптштурмфюрера на базаре, обер-лейтенант сразу же послал своего офицера, чтобы познакомиться с ними и выяснить все, как и положено по службе. По чину он был ниже гауптштурмфюрера, но должность, которую он занимал, приравнивалась к чину майора. Он заподозрил что-то неладное и теперь ему оставалось только одно: не промахнуться, не упустить, а уж потом…

Внешне он казался спокойным, предупредительным Действия его не вызывали какой-либо настороженности у Иванцовой и Паркеты. И когда он стал настойчиво приглашать их к себе в гости отобедать вместе с ним, задержанным ничего не оставалось как согласиться.

Дом, в котором жил начальник полевого гестапо Бруно Тетцлафф, был трехэтажный. На первом этаже располагалась его резиденция, на втором – комнаты офицеров. Сам он почему-то предпочитал верхний этаж.

Обеденный стол был накрыт в просторной комнате с двумя дверьми. Одна вела сюда из коридора, другая – в соседнюю комнату, служившую и кабинетом, и спальней.

Обед обещал быть щедрым. Здесь – и коньяки, и вина, и разная снедь как из гестаповского снабжения, так и из награбленных местных продуктов.

Прежде чем сесть за стол, обер-лейтенант позвал денщика и отдал ему какие-то распоряжения.

За столом Бруно Тетцлафф говорил много, Иванцова была ему прекрасным оппонентом, Паркета – заинтересованным слушателем. Во время разговора Ольга спросила:

– Как поступят с теми, кого задержали на базаре?

Гестаповец ответил, что некоторых расстреляют, наиболее сильных пошлют работать на линию обороны, а кое-кого, возможно, и отпустят.

– За что же расстреляют некоторых? – поинтересовалась Ольга.

И гестаповец с нескрываемой злостью ответил:

– За то, что вчера под машину генерала Кранбюлера была брошена связка гранат. К счастью, он остался жив, а его адъютант, офицер охраны и шофер убиты. – И тут же спохватился – Вот с кем надо было бы познакомиться вам, фрау унтершарфюрер. Генерал Кранбюлер очень большой знаток художественных ценностей!