Читать книгу "Зернышки в кармане - Агата Кристи"

– Весьма скромные требования, – повторил Ланс,поднимая глаза к потолку. – Знаешь, Перси, экономить на сотрудниках – я несторонник такой политики. Кстати, коль скоро сотрудники проявили преданностьфирме в эти трагические недели, может, есть смысл всем без исключения повыситьзарплату?

– Ни в коем случае, – отрезал ПерсивальФортескью. – Это совершенно лишнее, совсем не ко времени.

От инспектора Нила не укрылся дьявольский огонек,мелькнувший в глазах Ланса. Персиваль, однако, ничего не заметил – был слишкомогорчен.

– У тебя всегда какие-то экстравагантные фантастическиеидеи, – пробурчал он. – Фирма в таком состоянии, что экономия – нашаединственная надежда.

Инспектор Нил тактично кашлянул.

– Об этом, в частности, я и хотел поговорить с вами,мистер Фортескью, – обратился он к Персивалю.

– Слушаю, инспектор. – Персиваль переключилвнимание на Нила.

– Я хочу высказать некоторые соображения, мистерФортескью. Мне известно, что последние полгода, а то и год, вас оченьбеспокоило поведение вашего отца.

– Он был нездоров, – категорично ответилПерсиваль. – В этом нет никаких сомнений.

– Вы безуспешно пытались убедить его в том, что ондолжен навестить доктора. Он отказался наотрез?

– Да, наотрез.

– А вы не подозревали, что ваш отец поражен болезнью,известной в обиходе как маниакальный синдром? В таком состоянии проявляютсяпризнаки мании величия, раздражительности, и рано или поздно оно приводит кбезнадежному безумию.

Персиваль заметно удивился.

– Вы на редкость проницательны, инспектор. Представьте,я боялся именно этого. Потому и настаивал, чтобы отец показался врачу.

– Вы безуспешно пытались его уговорить, –продолжал Нил, – а он тем временем успешно разорял вашу фирму?

– В общем, да, – согласился Персиваль.

– Прискорбное положение, – заметил инспектор.

– Жуткое. Никто не знает, сколько нервов мне этостоило.

– С деловой точки зрения ваш отец умер как нельзя болеекстати, – спокойно предположил Нил.

– Надеюсь, – резко возразил Персиваль, – выне думаете, что смерть отца я воспринял именно в этом свете?

– Я сейчас говорю не о вашем восприятии, мистерФортескью. Я беру лишь фактическую сторону дела. Если бы ваш отец не умер,фирма вполне могла бы разориться.

– Да, да, – нетерпеливо бросил Фортескью. – Еслибрать голые факты, вы правы.

– От того, что мистер Фортескью умер, все члены вашейсемьи только выиграли, ведь благополучие ваших родственников зависит отсостояния дел в фирме.

– Да. Честно говоря, инспектор, мне не совсем понятно,куда вы клоните… – Персиваль замолчал.

– Никуда не клоню, мистер Персиваль, – успокоилего Нил. – Просто вношу ясность в имеющиеся факты. Еще один вопрос. Выговорили, что не поддерживали с братом никаких отношений с тех самых пор, какон покинул Англию много лет назад.

– Совершенно верно, – подтвердил Персиваль.

– Так ли это, мистер Фортескью? Ведь прошлым летом,когда здоровье отца вас не на шутку встревожило, вы написали брату в Африку отом, что поведение отца вас беспокоит. Вы, видимо, хотели, чтобы брат помог вамповлиять на отца, послать его на обследование или даже ограничить егодеятельность, если понадобится.

– Я… я не вполне понимаю…

Персиваль был явно выбит из колеи.

– Но ведь это правда, мистер Фортескью?

– Ну, я считал, это будет справедливо. В конце концов,Ланселот – младший партнер.

Инспектор Нил перевел взгляд на Ланса. На губах Лансапоигрывала усмешка.

– Вы получили это письмо? – спросил инспектор Нил.

Ланс Фортескью кивнул.

– И что вы ответили?

Ланс совсем расплылся в улыбке.

– Я сказал ему, чтобы не дурил себе голову и оставилстарика в покое. Написал, что старик, скорее всего, прекрасно знает, чтоделает.

Инспектор Нил снова взглянул на Персиваля.

– Ответ вашего брата был именно таков?

– Ну… в общих чертах да. Формулировки, я бы сказал,были более агрессивные.

– Я решил, что инспектора вполне устроит причесанныйвариант, – сказал Ланс. Он продолжал: – Откровенно говоря, инспектор, однаиз причин, побудившая меня тогда приехать домой, – желание личноубедиться, как обстоят дела. Моя встреча с отцом была довольно краткой, и, есличестно, никаких особенных симптомов я не заметил. Он был слегка взбудоражен, ноне более того. Во всяком случае, мне показалось, что он в состоянии вести своидела. Короче, вернувшись в Африку, я все обсудил с Пэт и решил, что будуперебираться домой, в Англию, а уж на месте… как бы это сказать? –прослежу за тем, чтобы игра велась по-честному.

По ходу монолога он метнул взгляд на Персиваля.

– Я возражаю, – объявил ПерсивальФортескью. – Решительно возражаю против того, на что ты намекаешь. Ясовершенно не собирался отстранять отца от дел. Меня заботило его здоровье.Конечно, меня заботило и… – Он замолчал.

Ланс быстро докончил предложение:

– Тебя заботило и состояние собственных карманов, да?Маленьких карманов Перси. – Он поднялся, и манеры его внезапноизменились. – Ладно, Перси, с меня хватит. Я собирался немного помотатьтебе нервы, попритворяться, что собираюсь здесь работать. Я не хотел позволятьтебе, чтобы все здесь шло по-твоему, сладенько и гаденько, но пропади всепропадом – я сыт тобой по горло. Меня тошнит уже от того, что я нахожусь стобой в одной комнате. Всю свою жизнь ты был отвратительной и ничтожной гнидой.Вечно шпионил, подслушивал, распускал слухи и мутил воду. И еще. У меня нет доказательств,но я всегда был уверен: чек, из-за которого заварилась вся каша, из-за которогоменя отсюда вышвырнули, подделал ты. Подделка-то ни к черту не годилась, онавопила о себе во весь голос: я подделка! У меня была достаточно дурнаярепутация, и не мне было что-то всерьез доказывать, но я часто спрашивал себя:как же старик не понял, что реши я подделать его подпись, я бы уж постарался,чтобы от нее не разило липой за целую милю.

Ланс продолжал бушевать, голос его зазвенел:

– Так что, Перси, играть в эту дурацкую игру я большене собираюсь. Меня тошнит от этой страны, от делового Лондона. От мелкихчиновничков вроде тебя, от их брючек в светлую полоску и черных пиджачков, отих вкрадчивых голосков, от их ничтожных финансовых делишек, замешанных на лжи. Мыразделим наш капитал, как ты и предлагал, и я с Пэт уеду в другую страну –туда, где можно свободно дышать, где ты не связан по рукам и ногам. Списокценных бумаг можешь составлять на свое усмотрение. Себе оставь самыегарантированные и самые надежные, что наверняка дадут тебе прибыль в двапроцента, три процента, а то и три с половиной. Мне отдай последние отцовскиеприобретения, сомнительные, как ты их называешь. Возможно, почти все они –выброшенные деньги. Но хотя бы одно или два дадут мне в конце концов такуюприбыль, которую тебе никогда не получить на твои гарантированные три процента.Отец был хитрая бестия. Он не боялся рисковать, играть по-крупному. И иногдаему везло – прибыль составляла пятьсот, шестьсот, семьсот процентов! Я верю вотцовскую дальновидность и готов попытать счастья. Что до тебя, мелкая душонка…