Читать книгу "Прекрасная пленница - Николь Лок"

И никогда к этому не готовился.

Губы едва заметно изогнулись в улыбке, но взгляд не потеплел.

- Я сделала то, что всегда хотела, что ты заслужил.

Элдрик любовался ее глазами. Как они прекрасны! Он никогда не забудет их, даже если больше никогда не увидит.

Господи, какой же он болван! Крессида не изменилась, не стала другой, она лишь составила некий план и действует согласно ему. Как он мог сразу не понять?

И конечно, ее ранили его слова и отношение к признаниям. Ему не стоило так себя вести. Прошлое не изменить, но хочется верить, что у него есть шанс исправить ошибку.

Мужчина под его коленом дернулся, пытаясь освободиться.

- Отпусти его, - произнесла Крессида. - Иначе пожалеешь, что не умер от яда.

За то недолгое время, что она здесь, отец ранил ее уже дважды. Об этом напоминала теплая струйка, стекающая по спине, и саднящая рана на шее. Освободить его после всего, что он сделал и наверняка сделает снова? Он причинил столько вреда ему и Крессиде, а также девочке, которую похитил, и ее семье.

Элдрик никак не мог с ней согласиться. Впрочем, женщина перед ним совсем не та Крессида, которую он знал. Пожалуй, пока они не объяснятся, лучше ей не перечить, сделать, как просит. Этот мужчина, как бы отвратителен ни был, все же вырастил и воспитал ее.

Выругавшись, Элдрик поднялся, отпустил сэра Ричарда и встал у двери.

Крессида стянула со стола скатерть, присела перед отцом и принялась осматривать его руку. Замотав ее скатертью, ободряюще улыбнулась.

- Она не сломана, все в порядке.

Вместо того чтобы подняться, мужчина остался лежать на полу, морщась от боли. На лбу его выступил пот.

Между отцом и дочерью прослеживалось определенное сходство, только волосы его были чуть темнее, чем у Крессиды, а глаза, пожалуй, даже бледнее. На лице много морщин, следы усталости, и странный блеск в глазах. Возможно, причина в боли. Охрана намного лучше подготовлена, чем хозяин. Он едва одолел пятерых вооруженных солдат. Не будь эффекта неожиданности, мог бы и не справиться. Но, вступая в схватку с ними, Элдрик не испытывал страха, который сдавливал сердце при одном взгляде на лежащего на полу мужчину. В нем не было грации дочери, но ледяной взгляд пробирал до костей.

- Ты же говорила, что убила его, - процедил сэр Ричард. - Помоги мне подняться.

- Простите, отец.

Элдрик внимательно следил за каждым ее движением. Пустившись на ее поиски, он понимал, что их встреча не будет теплой, она не бросится в его объятия, но не предполагал, что будет смотреть с такой холодностью, почти с ненавистью. Такое впечатление, что его появление повергло ее в бешенство. Честно говоря, радость в глазах была бы уместнее, в конце концов, он спас ей жизнь.

Сложно понять, как можно с таким спокойствием оставаться рядом с человеком, причинившим ей столько боли.

Пожалуй, стоит действовать осторожнее и сдерживать внутренние порывы.

Кровь еще кипела в его жилах после недавней схватки, рука, дернувшись, легла на рукоятку меча. Сейчас он с удовольствием выплеснул бы гнев в поединке, но надо быть благоразумным и ждать.

- Многие бы ошиблись. Моему организму надо столько яда, что никому бы не пришло в голову отмерить такую дозу, - сказал он, глядя на ее отца, будто предупреждал, если тот решит исправить ошибку дочери. На самом деле им двигало желание оправдать Крессиду. Ведь пока неизвестно, что она задумала.

- Жаль, - произнес в ответ сэр Ричард. - Было бы проще, будь ты сейчас мертв. Но лекарство - сложная штука, изготовление и снадобий, и ядов требует точности. - Он перевел взгляд на дверь и продолжал: - А как ты сюда попал?

- Убил стражников, отец, - ответила за него Крессида.

В глазах мужчины вспыхнул огонь. Теперь он смотрел на Элдрика в упор, размышляя. Разумеется, ведь он один стоил десятка. Такой взгляд льстил самолюбию. Особенно учитывая, как странно вела себя Крессида. Несколько минут назад она склонялась перед отцом, подставляя спину лезвию ножа, а теперь стояла рядом, поддерживая. Ей было известно, что Элдрик убил солдат отца. Он изо всех сил сжал рукоятку, но усилием воли сдержался и не вынул меч.

Мужчина перед ним - воплощение зла, в нем нет и толики доброты и человечности. Он истязал свою дочь, кровь до сих пор сочится из ее раны и уже пропитала рубаху.

Поразмыслив, Элдрик пришел к выводу, что Крессиде все известно, возможно, даже больше, чем ему. Он обязательно принесет извинения, но позже, наедине. Расскажет о себе правду. Назовет ее своей дамой сердца и вверит жизнь. Иисусе, сейчас он желал этого больше всего на свете!

- Скажи, как с ним поступить? - спросил он Крессиду. - Какую ты выберешь для него участь?

- С ним? - ухмыльнулся ее отец. - Ты забыл о вежливости, Элдрик из Хоксмура. Не должно представлять себя самому, но перед тобой милостью короля сэр Ричард Хау.

Крессида повернулась к нему и вскрикнула.

- Не волнуйся, дорогая, он проживет недолго и никому не назовет мое имя.

- Все твои люди мертвы. Как ты собираешься убить меня? И, знай, я останусь на этом свете, пока не прикончу тебя.

- Теперь я понимаю, что за звуки я слышал раньше. И ты их не распознала, дочь моя. Опять ошибка.

- Я дала ему настой, который хранила в сапоге, тот, что вы доработали и считали безупречным. Не понимаю, почему он не подействовал. И как он меня нашел? Поверьте, я совсем не рада его видеть.

- К тому же забыла о хороших манерах. Разумеется, мы рады всем гостям в нашем доме. Я давно хотел познакомиться с несокрушимым Элдриком из Хоксмура. - Хау поднял указательный палец. - Ты ведь понимаешь, что наша встреча была неизбежна. Я знаю твоих товарищей и слышал о тебе немало занимательных историй.

Элдрик нахмурился, но не стал спрашивать, кого он знает из его окружения, таких же агентов или близких друзей, Роберта и Хью?

За многие годы все значительно запуталось, они косвенно связаны ситуациями, встречами, решениями. Каждый из них, не желая того, оказался в ловушке обстоятельств. Возможно, Крессида совершает странные на первый взгляд поступки, потому что тоже попала в ловушку. Где же его выдержка? Шпион обучен наблюдать и выжидать, и он отлично умел это делать. Однако все чаще появлялось желание действовать, оно вспыхивало, как огонь, и разжигало внутри