Читать книгу "Исландия эпохи викингов - Джесси Л. Байок"

Природа годорда

В основе своей законная связь между годи и его тинговым возникала как результат публичного договора, причем географических ограничений на заключение такого договора не имелось. Важным свойством этого договора, на которое до самого последнего времени в науке практически не обращали внимания, являлась его, так сказать, «бессмысленность» — из соглашения как такового не следовало никакой автоматической пользы ни для годи, ни для тингового, плюс оно никоим образом не являлось перманентным. По крайней мере в первые века эпохи народовластия любая амбициозная личность могла стать годи — не было ничего похожего на формальную процедуру вступления в некий формальный социальный статус. Приобретение годорда не предполагало ни церемоний, ни клятв, ни религиозных обрядов. Годи был обязан отвечать лишь некоему минимальному набору требований, перечисленных в законах, а также подчиняться давлению общественного мнения.

Даже если человек вступал в полное или частичное владение годордом, это не давало ему никакой формальной власти над его тинговыми. Было бы наивно предполагать, что все социальные системы функционируют ровно так, как сказано в созданных соответствующим обществом законах, но в Исландии эпохи народовластия годи, согласно положениям «Серого гуся», не мог приказать своему тинговому поступить против воли. Как раз наоборот — власть годи основывалась на добровольном согласии тинговых поступать так, как годи хочется. Но в свою очередь и тинговые формально не могли рассчитывать со стороны годи ни на что, кроме исполнения ничтожного набора официальных действий, поименованных в законах, таких как созыв местных тингов и объявление цен на ввозимые в страну товары. Выполнение этой функции создавало общественную арену для улаживания споров и помогало предотвратить разногласия и ссоры среди жителей округи. Пренебрегать своими обязанностями годи фактически не могли — так как в большинстве случаев отвечали за это перед своими тинговыми и другими годи.

Представительство

Представительские соглашения существовали параллельно родственным отношениям и отношениям «годи — тинговый», а зачастую и вместо последних. Такие соглашения могли заключаться между любыми двумя лицами и связывали их обязательствами. Соглашения были добровольными, плюс не имело значения, где живут клиент и его представитель — в одной округе, в разных округах одной четверти или даже в разных четвертях. Если связь «годи — тинговый» определялась законом, то связь «представитель — клиент» была внеюридической, неформальной и возникала как средство решения конкретной задачи, фактически представляя собой одну из форм вмешательства в тяжбу третьих лиц. В ранней Исландии этот вид общественных отношений приобрел особое значение и вышел на первый план, поскольку и годи, и бондам часто требовался куда больший объем помощи, чем могли предоставить определенные в законах институты.

Поскольку реальное управление страной осуществлялось путем отдельных действий частных лиц, представители имели массу возможностей принимать в нем участие, и отнюдь не только на тингах. Когда этими возможностями пользовался умелый годи, его влияние возрастало до таких масштабов, что он становился своего рода серым кардиналом, — впрочем, лишь на некоторое время. Да, таких людей охотно и часто выбирали в третейские судьи, но отдельного социального класса они не составляли, а были просто известными частными лицами, внушавшими доверие широкому кругу людей. Саги полны примеров весьма влиятельных представителей, де-факто осуществлявших власть в стране: это и годи, такие Йон сын Лофта, Гудмунд Могучий, Снорри Годи и Гудмунд Достойный, и обычные бонды, такие как Ньяль сын Торгейра и Хельги сын Дроплауг.

Иногда представители, даже в своей временной роли носителей власти, принимались за дело из великодушия и благородства (дисл. drengskapr), не требуя вознаграждения за то, что помогают другим решить сложную проблему. Такие жесты, как правило, мотивировались желанием увеличить собственный социальный престиж либо упрочить родственные связи, политические союзы или же связь «годи — тинговый». В других случаях представитель требовал за свои услуги платы, подчас весьма внушительной, например, передачи в свои руки земельных участков или прав наследования. Такая плата, служившая третьему лицу мотивацией для вступления в дело, обозначалась в сагах древнеисландским словом sœ́mð, буквально означающим «достоинство», — иными словами, это компенсация, достойная высокого социального статуса вмешивающегося. Пример ситуации, когда возникает разговор о цене третейских услуг, дает «Сага о Халльфреде Неуживчивом скальде» (дисл. Halldreðar saga[178]). Представителем в данном случае был выбран родственник ответчика, годи, а дело заключалось в том, что Халльфред переспал с женой человека по имени Грис, а на следующий день убил его родича (точная степень родства в саге не сообщается) по имени Эйнар. Обманутый и оскорбленный муж начинает тяжбу против Халльфреда и вызывает его на местный тинг Медвежачьего озера. Брат Халльфреда Гальти спрашивает будущего ответчика (гл. 10 саги):

— Что ты собираешься предпринять в связи с этим делом?

Тот отвечает:

— Я намерен довериться Торкелю[179], моему родичу [дяде].

Весной они поехали на юг, втридцатером, и гостили в Капище. Халльфред спросил Торкеля, может ли он на него положиться, Торкель сказал, что поможет его делу, если Халльфред оценит его помощь по достоинству [букв, «если ему будет предложено кой-какое достоинство»; как именно Халльфред заплатил дяде, в саге не сказано].

Поиск представителя — ключевой шаг к организации поддержки на тинге. Первым делом люди, как правило, обращались к родичам — так поступает Халльфред, — поскольку узы родства и свойства сами по себе образовывали базовую сеть, через которую можно было искать потенциальных сторонников и заступников. Но один лишь факт родства или свойства давал только возможность попросить о помощи — никакой гарантии, что именно этот человек и окажет помощь, не имелось. В ситуации распри родственные связи зачастую оказывались не слишком надежными, но в остальном на протяжении всей эпохи народовластия именно они определяли, кто что наследует и кому надлежит осуществлять месть. При этом связи как по отцовской, так и по материнской линии были одинаково важны. Как и связь «годи — тинговый», родственные и свойственные связи зачастую упрочивались внеправовыми договорами — после того как сторона в тяжбе добивалась признания своего права по закону, ей всегда требовалась помощь в реализации этого права. В Исландии эпохи народовластия не было ни полиции, ни института судебных приставов — к кому же тогда обращаться за помощью в исполнении судебного решения, как не к представителям? Представители и исполняли эту роль, помогая сторонам защищаться и нападать. Такого рода соглашения, особенно когда одной из сторон являлся «большой человек», местный годи или годи из другой четверти[180] или округи, обеспечивали вступившему в соглашение лицу поддержку в случае чего и давали ему чувство уверенности в личной безопасности. Какую сагу ни возьми, значительную часть повествования занимает описание того, как те или иные люди ищут себе представителей по своим делам. Мы постоянно видим, как частные лица пытаются защищать свои права с помощью представителей, а не полагаются лишь на помощь родственников или на связи «годи — тинговый».