Читать книгу "Три грани мизерикорда - Анна Волошина"

За стойкой бара хандрил мужчина лет тридцати с хвостиком. Хвостики, кстати, наблюдались везде: на затылке; на охватывающей жилистую шею цепочке; на светло-коричневой куртке с многочисленными прорезями, сквозь которые просвечивала смуглая волосатая грудь. Вероятно, даже на штанах, но штанов из-за стойки не было видно. Своеобразный тип. Однако под определение «болтики в голове с левой резьбой» он не подходил, во всяком случае эмофон ощущался как абсолютно естественный для окружающей обстановки.

Агата чувствовала исходящее от него равнодушное любопытство. Она поймала взгляд Платины и пожала плечами: «Не знаю. Решай сам». Ответное пожатие плеч выглядело куда внушительнее её собственного – сказывалась разница в габаритах. Варфоломей решительно двинулся к стойке. Девушка пошла за ним.

– Доброе утро, – улыбка бармена была такой же невыразительной, как его костюм – экстравагантным.

– Доброе утро, – отозвался пилот. – Меня зовут Карл Йоханссон, и я хотел бы поговорить с мистером Гринбаттлом.

Как по мановению волшебной палочки лицо хвостатого стало заинтересованным и предупредительным.

– Конечно, гере Йоханссон, я немедленно его приглашу. Присядьте. А это ваша супруга? Располагайтесь, фру Йоханссон, мистер Гринбаттл сейчас подойдёт.

Пару минут спустя часть стеллажа с бутылками за спиной бармена ушла вглубь и влево, и в образовавшийся дверной проем шагнул парень чуть постарше Варфоломея. Несмотря на поздний (или ранний) час, его круглое добродушное лицо не было заспанным. Всклокоченные темно-рыжие волосы выглядели так, словно он только что оторвал голову от подушки, но Агата была готова поклясться, что это их обычное состояние. Распахнутая жилетка не скрывала ни бледной кожи, ни почти болезненной полноты. На левом бицепсе красовалась татуировка в виде антропоморфного зелёного насекомого в ярком свитере.

Общее впечатление безобидного толстяка портили только орехово-карие глаза, внимательные, как у недовольной кошки. Где-то на самом дне этих глаз переливалась легкая рябь неоднозначности, вызванная, возможно, дымящейся самокруткой, вставленной в элегантный мундштук.

– Я Пит Гринбаттл, – произнес парень. – Будем знакомы.

Рукопожатие его оказалось неожиданно приятным. Вообще-то у многих толстяков ладони горячие и влажные, но рука Пита была только теплой; теплой и сухой.

– Мы ждали вас раньше, я уже начал беспокоиться.

– Да вот, Фрида решила сделать покупки, – с извиняющейся улыбкой отозвался Платина.

– Может быть, ты способен не сменить бельё перед сном, а я – нет, – холодно отрезала Агата.

В обращенных на нее глазах Гринбаттла промелькнул намек на интерес.

– Мистер Трейси предупредил меня, что вам палец в рот не клади, – усмехнулся он.

– Мистер Трейси хорошо разбирается в людях.

– Это уж точно, – посерьёзнел Пит. – Если будет время, я вам расскажу, насколько. А пока что запомните, что друзья мистера Трейси – мои друзья, а с Питом Гринбаттлом здесь считаются. И, кстати, правильно делают. Идёмте.

Боковая дверь возле стойки открывалась в узкий коридор. На полу лежала ковровая дорожка, и Агата была совершенно уверена, что ступает сейчас по натуральной шерсти. Гринбаттл остановился у третьей двери, такой же деревянной и массивной, как две другие. Чем бы ни занимался помимо содержания бара владелец «Двух бурундуков», одно о нём можно было сказать точно: бедность и рядом с ним не лежала. Или лежала, но очень, очень давно.

– Я редко сдаю комнаты постояльцам, – говорил их хозяин, входя в небольшой холл, – просто незачем, денег и так хватает. Но мистер Трейси особо подчеркнул необходимость обеспечить вашу безопасность. А поскольку отсутствием подслушивания и подглядывания в этом заведении я занимаюсь лично, и охранные системы тоже налаживаю сам, более спокойного места вам не найти. Здесь гостиная и две спальни. Ванных тоже две, так что вы не будете зависеть друг от друга. Воду можете тратить без ограничений. Холодильник забит, – он кивнул на кухонную зону в углу гостиной, – буфет тоже. Захотите чего-нибудь посущественнее – можно заказать прямо сюда, вот терминал. Или выходите в общий зал. С настройкой окон разберетесь, тут ничего сложного. Так, что я забыл?

– Думаю, вы ничего не забыли, Пит, – улыбнулась Агата, испытывающая почти непреодолимое желание с размаху броситься в огромное кресло.

– Ладно, тогда я побежал, надо кое за чем приглядеть. Если вам что-то понадобится…

– Не в ближайшее время. Вот разве что… около двух пополудни сюда заявится сеньор Висконти из магазина «Bella Donna»…

– Его проводят. После того, как предупредят вас, – понимающе кивнул Гринбаттл от дверей. – Отдыхайте.

Глава 9. Откровенная наглость как элемент стратегического планирования

Запомните, чем более дерзок будет ваш план, тем больше шансов на его реализацию. Ошарашьте противника, деморализуйте его – и полдела сделано.

Преподаватель разведшколы, предпочевший остаться неизвестным

Питер Гринбаттл родился, когда его родители уже могли – с некоторой натяжкой – причислить себя к среднему классу. Именно эта натяжка доставляла ему немало неприятностей сначала в детском саду, а потом и в школе.

Гринбаттл-старший твердо намеревался дать сыну самое лучшее образование. К несчастью, «лучшее» означало «дорогое», поэтому на дом, одежду и медицинское обслуживание оставались сущие крохи.

Коррекцию обмена веществ, к примеру, мальчику вовремя сделать не смогли. Как не могли обеспечить его вещами, позволяющими не выделяться на фоне более благополучных одноклассников. Трудно быть толстяком среди стройных, почти оборвышем – среди хорошо одетых сверстников. Трудно не иметь возможности участвовать в общих развлечениях или пригласить знакомых в то, что лидер класса Крис Миллер презрительно называл «конурой».

И как будто мало было всего этого! В конце концов, очень многое можно просто обозвать «индивидуальным стилем жизни», показав «завистникам» средний палец. Но что прикажете делать с фамилией?! Гринбаттл – это же хуже… хуже всего на свете! Ну что стоило родителям быть Смитами? Или Джонсами? Или Браунами? Гринбаттл! Кто-нибудь сомневается в том, что к Питу мгновенно приклеилась кличка «Гринбаттлфлай»[8]? Никто не сомневается? Какие все умные! Толку то…

В общем, не было ничего удивительного в том, что Питер Гринбаттл замкнулся и решил, что окружающий мир не стоит того, чтобы жить по его законам. Чертовски многих подростков такое решение приводило в уличные банды, но Пит хорошо умел просчитывать шансы.

Вероятность разбогатеть, грабя лавчонки и снимая украшения с припозднившихся прохожих, была слишком мала, чтобы он занялся такими глупостями. Не говоря уж о том, что этот род деятельности требовал постоянного контакта с другими людьми, а людей Питер Гринбаттл не любил.