Читать книгу "Горькие травы - Кира Козинаки"

— Ладно, — просто соглашаюсь я.

— Ладно, — повторяет он.

Глава 13

В субботу я беру полноценный выходной впервые за две недели и для начала долго-долго сплю. Потом долго-долго валяюсь в ванне, лениво отвечая на Ритины сообщения, можно ли ей запостить в сториз «Пенки» вот это, это и ещё это. И лишь затем вспоминаю, что я не только женщина, но и посудомойка, и принимаюсь намывать скопившиеся в раковине тарелки, а заодно меняю полотенца, протираю пыль, надраиваю сантехнику, убираю в шкаф гроздья одежды с велосипеда в коридоре.

И даже вхожу во вкус — так, что когда через пару часов заканчиваю мыть полы, проползя всю квартиру на коленях, успеваю вспотеть настолько, что сожалею о потраченном времени на утренние водные процедуры, потому как опять надо в душ. Но не складывается: едва я вешаю половую тряпку сушиться, телефон разрывается уведомлениями о заказах на сайте «Трав». Кажется, коллективный разум всё-таки существует, и сегодня он напомнил людям, что Новый год через месяц.

А значит, самое время заказать у меня в качестве корпоративного презента десять кактусов Сан-Педро в форме ёлочки — но у меня их только семь, и я нервничаю. Две красные пуансеттии и одну розовую — а вот такая у меня действительно только одна, и я планировала использовать её для декора «Пенки», чёрт. Три ёлки из суккулентов к двадцатому декабря — у меня есть две, на которых я отрабатывала навык, третью сделаю на грядущем мастер-классе, так что тут повезло, живём. Ну и ещё что-то по мелочам.

Раз уж включила ноутбук, решаю доделать и всякие другие рабочие дела: запросить прайсы на ёлки в кадушках, найти мастерицу по созданию новогодних венков и долго пытать её на тему особенностей национального венкоплетения, набросать черновики будущих постов для соцсетей, обработать фотографии. Одно цепляется за другое, другое за третье — и вот уже поздний вечер воскресенья, а я с одним перерывом на поспать и парой на поесть всё ещё сижу за ноутбуком, отчаянно торгуясь с местной матерью пуансеттий. У неё есть и белые, и кремовые, и пестролистные, и жёлтые, и даже фиолетовые! И они все мне нужны! Жаль только, что выходные как корова языком слизала.

Заползаю в постель сильно за полночь и лишь успеваю подумать, что завтра всё-таки нужно воспользоваться преимуществами свободного графика и устроить себе настоящий выходной, как замечаю в рабочем чате «Пенки» в вотсапе сообщение от Риты. Она очень просит и даже немножко требует прийти всех завтра в кофейню за полчаса до открытия, у неё суперважные новости. Притворяюсь, что ничего не видела, но в половине седьмого утра — в понедельник, чёрт побери! — Рита присылает мне три персональных сообщения с просьбой приехать, а потом ещё одно, ровно в семь.

Поэтому я поднимаюсь, чищу зубы под особенно фальшивое исполнение своей китайской тарабарщины, ополаскиваю лицо холодной водой, верчу гульку на голове, натягиваю первый попавшийся свитер и плетусь на автобус. Хотя ещё даже не рассвело толком, блин.

И вот когда я, докинувшись получасом сна в стоячем положении, выстукиваю толстыми низкими каблуками зимних ботинок по тротуарной плитке пешеходной улочки, на которой расположена «Пенка», я замечаю идущего мне навстречу Петра. Он уткнулся в телефон и пока не видит меня, а я сразу же начинаю активно волноваться. Потому что с того пятничного инцидента с Кириллом и последующего за ним разговора мы не виделись и не общались, и я не знаю точно, в каких всё-таки отношениях мы с ним сейчас. Вражда, обожание или что там ещё пророчил Оскар Уайльд?

Почти у дверей «Пенки» Пётр наконец-то отрывает глаза от экрана, натыкается взглядом на меня и приветливо улыбается, и я мигом расслабляюсь и собираюсь улыбнуться в ответ. Но вместо этого очень широко и сладко зеваю, так неожиданно, что даже не успеваю прикрыть рот рукой.

— С ума сойти, я только что видел твои гланды, — говорит мне Пётр, и я прыскаю в ответ.

— Извини за этот утренний сеанс дешёвой эротики. Просто я…

— Просто ты опоздала! — перебивает меня Рита, распахнув дверь «Пенки», а потом поворачивает своё прекрасное, умилительно гневное лицо к Петру. — И ты тоже!

— Простите, Маргарита Васильевна, больше не повторится, — расшаркивается он. — Готов выплатить штраф в полном объёме. Куда вам деньги положить? На комод?

— А что, так можно было? — теряется Рита, но быстро всё понимает по хитрой улыбке Петра.

Оскорблённо дёргает дредами, а потом хватает нас за рукава, поспешно затаскивает в кофейню и запирает замок: до открытия ещё минут двадцать.

— Ярик! Кофе! — командует она.

— Уже бегу, борода назад, — безэмоционально отзывается прогревающий кофемашину Ярослав, ни на йоту не ускорившись.

За ближайшими к барной стойке столиками сидит весь наш небольшой коллектив — Надежда, Костя и Майя Давидовна, у которой совершенно точно официальный выходной по понедельникам. Здороваюсь, снимаю пуховик и усаживаюсь на свободный стул, замечая, как Пётр и Надя вместо приветствия соприкасаются костяшками собранных в кулаки пальцев. Эдакий семейный брофист, простой и очень свойский, на который я почему-то никогда раньше не обращала внимания. Или не хотела обращать. А теперь, примеряя роль приятельницы, будто позволила себе открывать Петра заново.

Достать с чердака запылившийся ткацкий станок, натянуть основу и начать ткать его портрет, первой нитью вплетая тёплые и близкие отношения с сестрой.

Интересно, какие у них родители?

Нет-нет, слишком резко и слишком рано.

Старательно отвлекаюсь на Риту, которая достаёт из рюкзака две стеклянные банки с премилыми бумажными шляпками и торжественно произносит:

— Для начала хочу вас всех задобрить! Бабушка из Минска прислала посылку со всякими вкусняшками. Это классическое белорусское варенье! Без сахара!

— Которое во всём остальном мире называется картофельным пюре? — уточняет Пётр.

И пока мы издаём дурацкие звуки, маскирующие смех, Рита по-детски кривит милый носик, передразнивая его.

— Рит, давай уже выкладывай свои суперважные новости, — торопит её Надя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да-да! Значит, так. Я как образцовая сотрудница «Пенки» хорошенько всё почекала и выяснила, что в радиусе почти километра от нашей кофейни только два заведения общепита будут работать в новогоднюю ночь. Инфасотка.