Читать книгу "План соблазнения - Фиона Лоу"

Он приложил все силы, чтобы удержать ее голову над водой. Он не может одновременно держать ее над водой и делать искусственное дыхание. Как, черт побери, ему удастся ее спасти?

«У тебя получится, Лео».

Как?

«Думай, Лео».

Он крикнул людям на берегу:

— Она застряла, дайте мне ирригационную трубку!

Вода касалась ее подбородка.

Дышит ли Эбби? Он не видел ее грудь в мутной воде. Неужели он ее потеряет? Лео охватили тоска и страх.

— Эбби! Я люблю тебя! — Он прижал к себе ее обмякшее тело. — Вернись ко мне! Не покидай меня!

«Я люблю тебя».

Яркий свет, который обещал Эбби облегчение после боли, исчез, и она снова погрузилась в чернильную темноту и почувствовала жгучую боль. Ее грудная клетка едва не разорвалась, когда диафрагма поднялась вверх. Воздух резко вошел в ее наполненные водой легкие. Эбби сначала задыхалась, а потом ее вырвало.

— Дыши, сокровище мое, дыши. Пожалуйста, продолжай дышать.

Эбби дышала. Сделать что-то помимо этого у нее не было сил. Лео придерживал ее подбородок над водой. Прерывистый голос Лео окутывал Эбби и успокаивал ее, пока она боролась с ужасающим страхом.

Лео рядом с ней. Дышать ей становится все легче.

— Эбби? — Лео гладил ее по щеке, но она не могла сосредоточить на нем свое внимание.

Она могла думать только о том, чтобы сделать очередной вдох.

— Эбби, уровень воды слишком высокий, и тебе придется дышать через трубку. Стефано будет держать тебя и разговаривать с тобой, а я попробую освободить твои ноги. Продолжай дышать, дорогая. Это все, что тебе нужно делать. Я сделаю все остальное.

Она почувствовала, как ее губ коснулась трубка, а затем ее обхватила другая пара мужских рук.

— Представьте, что это дыхательная трубка для подводного плавания, ладно? Подумайте о тропических рыбках. Вот так. Вдыхайте и выдыхайте. — Крепкие руки Стефано удерживали ее над водой. — А Лео сейчас нырнет.

Через мгновение она почувствовала прикосновение рук Лео к своим ногам. Затем он вынырнул.

— Эбби? — Она услышала деловитый тон Лео, он разговаривал с ней как хирург. — Мне придется сломать тебе ногу, чтобы тебя вытащить.

«Меня не волнует, что ты сделаешь, просто вытащи меня».

Она не могла говорить, и у нее не было сил двигаться, но каким-то образом ей удалось кивнуть.

— Прикуси трубку, когда будет больно, но не кричи. Просто дыши через трубку.

Эбби отключила мозг от посторонних мыслей и сосредоточилась на дыхании. В следующую секунду ее ногу прорезала жгучая боль, а потом сильные руки Лео подняли ее выше. Вода оказалась на уровне ее груди, и Эбби выпустила изо рта трубу. Ее потащили на берег. От боли перед ее глазами плясали разноцветные тени.

Потом она почувствовала, как ее спина коснулась мягкого грунта. Дождь капал на ее лицо.

Поняв, что находится в безопасности, Эбби потеряла сознание.

Эбби открыла глаза и увидела ярко-розовые герберы, фиолетовые лилейники, душистые белые лилии, ярко-желтые маргаритки и белые розы. Три вазы с белыми розами. Она посмотрела на них.

«Я люблю тебя».

Неужели ей почудилось, что Лео признавался ей в любви? Кто знает, как работает мозг при недостатке кислорода?

Эбби то теряла сознание, то приходила в себя, поэтому сохранила в памяти только обрывочные воспоминания. Но она была уверена, что Лео находился рядом, когда ее увозила машина скорой помощи, когда она оказалась в операционной, а затем была переведена в палату.

Но сейчас его нет рядом.

— Эй, вы проснулись. — Анна отложила журнал в сторону. — Хотите покушать? Мой шеф-повар ждет ваших распоряжений.

Эбби едва заметно ей улыбнулась, ей действительно очень хотелось есть.

— Я думаю, что сейчас смогу выпить только чашку чая и съесть тост.

Анна поднялась.

— Считайте, что заказ принят. — Она сжала ее руку и вышла из палаты.

К Эбби зашли обеспокоенные Стефано и Роза, держа в руках большой коричневый бумажный пакет.

— Ирригационные трубы на моей земле еще никогда не использовались как трубки для подводного плавания. — Стефано расцеловал Эбби в обе щеки.

— Будем надеяться, что их никогда не придется использовать так снова. — Эбби протянула ему руку. — Спасибо, что говорили тогда со мной.

Она благодарила судьбу за то, что жива, но на самом деле не хотела, чтобы кто-то догадался, в каком ужасе она пребывала, когда едва не утонула.

— Как виноград? — спросила Эбби.

— Дождь прекратился, и дамба удерживает берег, так что мы можем на несколько дней перевести дыхание. Наводнения приходят и уходят, но самое главное — люди, которых мы любим. Позаботьтесь о себе, ладно?

«Люди, которых мы любим». Роза кивнула в знак согласия:

— Мария передает вам привет и свой хлеб. Она с утра на кухне и приготовила специально для вас свой особенный суп из фасоли с размоченным хлебом, чтобы вы набрались сил ради…

Стефано коснулся руки Розы, и она умолкла на полуслове. А затем сделала комментарий по поводу цветов и поздоровалась с Кьярой, которая вошла в палату.

«Ради ребенка, так она хотела сказать. Лео рассказал им о ребенке». Ребенок может выжить, а может погибнуть после вынужденного отсутствия кислорода в легких матери.

Эбби слышала разговор и покорно отвечала на заданные вопросы. Затем Анна принесла ей чай и тост. Семья Лео окружила ее любовью и веселой болтовней, но того, кого она страстно хотела увидеть, в палате не было.

«Я люблю тебя». Возможно, ей действительно померещилось, пока она пребывала в шоковом состоянии.

Она уставилась на пальцы ноги, которые выглядывали из-под гипсовой повязки. Медработники всю ночь проверяли циркуляцию крови в ее ноге, и теперь она была теплой. Эбби не чувствовала сильной боли, но, возможно, эта боль просто не могла сравниться с тем переживанием, которое вчера выпало на ее долю.

— Боже мой! — Лео, одетый в зеленую операционную одежду, вошел в палату, сжимая медицинскую карту большой сильной рукой. Типичный хирург. — Что вы все здесь делаете? Эбби нужен отдых. — Он указал в сторону двери. — Я не знаю, как вам удалось миновать Эрин, но вы должны уходить. Сейчас же.

Стефано подмигнул Эбби и направился к двери. Роза напряглась и последовала к выходу, одарив сына таким взглядом, который нагнал бы страха на любого другого. Кьяра и Анна заворчали, запрещая Лео говорить дома подобным тоном, но все равно ушли.

В палате воцарилось молчание. Тяжелое, задумчивое молчание, наполненное множеством нерешенных вопросов. Эбби прикусила губу.