Читать книгу "Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс"

Он прошел мимо двух юных джентльменов, откозырявших ему с такой небрежностью, которую вполне можно было счесть оскорбительной. Не успел Чарльз ответить на приветствие, как они уже вернулись к прерванному спору о том, сколько будет стоить подмениться в карауле, если стоять там совсем не хочется. Обычно цена составляла двадцать пять центов.

Еще одним неприятным зрелищем стала санитарная палатка. После дождя внутри было слишком душно и сыро, поэтому боковые стенки палатки подняли. Внутри лежали те, кого уже скосила эта война, на которой не прозвучало ни единого выстрела. Болезнь настигала везде; плохая вода выворачивала кишки, вызывая дикие боли; пилюли опия приносили мало облегчения. Хотя Чарльз переболел дизентерией в Техасе, это не помешало ему еще неделю проболеть ею в Виргинии. А теперь в армии началась новая эпидемия: корь.

Чарльз совсем не стремился в бой – более того, мысль об этом была ему даже отвратительна, – но когда через сорок минут он подходил к штабной палатке, он уже не мог отрицать, что его тошнит от гарнизонной жизни. К тому же очень скоро его невольное желание сменить бивуак на поле сражение могло исполниться. Наступление армии генерала Паттерсона вынудило Джо Джонстона, у которого было почти втрое меньше людей, отступить из Харперс-Ферри, а теперь прошел слух, что Макдауэлл должен вот-вот бросить по крайней мере тридцать тысяч человек к стратегически важному железнодорожному узлу Манассас.

Баркер, заместитель командира полка и начальник адъютантской службы, как раз заканчивал обсуждать какие-то дела с полковником, поэтому Чарльзу пришлось подождать. У него вдруг начался сильный зуд. Черт, неужели подхватил какую-нибудь заразу?

Около шести капитан наконец вышел, и Чарльз явился с докладом к человеку, которым искренне восхищался. Полковник Уэйд Хэмптон с берегов реки Конгари был сыном одного из известнейших плантаторов Юга, наследником огромного состояния, прекрасным командиром и превосходным наездником, несмотря на свой возраст.

– Вольно, капитан, – сказал Хэмптон после официального приветствия. – Садитесь, если хотите.

Чарльз сел на табурет перед небольшим походным столом, на углу которого стояла маленькая бархатная шкатулка с откинутой крышкой, а в ней – в изящной серебряной рамке – миниатюрный портрет второй жены Хэмптона Мэри.

Полковник встал и потянулся. Это был высокий, широкоплечий человек с властным лицом и очевидно недюжинной силой. Будучи прекрасным наездником, он тем не менее никогда не потакал разным кавалеристским шалостям, что было обычным делом в Первом Виргинском, где командовал Красавчик Джеймс Стюарт, которого Чарльз знал еще по Академии. Джеб славился своей молодецкой удалью, Хэмптон – осторожностью. Никто не усомнился бы в храбрости этих двоих, но стиль их командования различался так же, как и их возраст, и Чарльз слышал, что их редкие встречи всегда проходили довольно холодно.

– Извините, полковник, но меня не было в лагере, когда вы за мной посылали. Капитану Баркеру была известна причина. Я искал лошадь.

– Нашли?

– К счастью, да.

– Очень хорошо. У меня совсем нет желания держать вас в запасе долго. – Хэмптон взял из стопки на столе какую-то бумагу. – Я позвал вас, чтобы решить одну дисциплинарную проблему. Сегодня днем один из молодых людей покинул лагерь без разрешения. Он исчез еще перед завтраком, через полчаса после утренней поверки. Задержали его в десяти милях отсюда, по чистой случайности. Просто один офицер узнал форму своего отряда, догнал молодого человека и спросил, куда тот направляется. И этот молодой идиот ответил честно: на конские состязания.

– Наверное, с кем-нибудь из Первого Виргинского? – нахмурился Чарльз.

– Именно. – Хэмптон пригладил костяшками пальцев пышные бакенбарды, которые были такими же темными, как и его волнистые волосы, и доходили до роскошных усов, сливаясь с ними. – Скачки назначены на завтра, причем в непосредственной близости от вражеских пикетов… не иначе, чтобы приправить забаву опасностью. – Полковник не скрывал своего презрения. – Этого солдата вернули под конвоем. Когда первый сержант Рейнольдс спросил, почему он сбежал без разрешения, тот ответил… – Хэмптон сверился с листком у себя на столе, – «Я просто хотел немного развлечься. В Первом Виргинском отчаянные ребята, и командир у них боевой. Они знают, что главный долг солдата – стоять до конца и пасть смертью храбрых». – Холодные серо-голубые глаза остановились на Чарльзе. – Конец цитаты.

– Я, кажется, догадываюсь, о ком вы говорите, полковник. – (Несколько недель назад этот же человек пытался убить солдата союзной армии, которого они захватили в плен.) – Грэмм?

– Верно. Рядовой Докинз Грэмм Третий. Молодой человек из богатой и весьма влиятельной семьи.

– И к тому же аристократ, от которых один геморрой, вы уж простите меня, полковник.

– Да, с ними действительно непросто. Они, конечно, храбрецы, но для военной службы непригодны. Пока непригодны. – Это уточнение явно говорило о его намерении изменить ситуацию. – Но какая глупость! – Он хлопнул по листу ладонью. – «Пасть смертью храбрых»! Может быть, Стюарт действительно этого хочет, но я предпочитаю победить и остаться в живых. Что касается Грэмма, то я имею все полномочия созвать военный трибунал. Но поскольку это ваш подчиненный, решение я оставляю за вами.

– Созывайте трибунал, – без колебаний откликнулся Чарльз. – Готов помочь вам в этом и лично участвовать.

– Я назначу вас председателем.

– А где Грэмм сейчас, сэр?

– В своей палатке. Под охраной.

– Пожалуй, я сам сообщу ему новость.

– Да, пожалуйста, сделайте это, – кивнул Хэмптон; лицо его оставалось бесстрастным, и только в глазах сверкал гнев. – Этот человек слишком часто привлекает мое внимание. Наказание должно стать уроком для всех. Макдауэлл вот-вот начнет наступление, и мы не сможем объединить наши силы и одолеть врага, если каждый солдат будет делать то, что ему вздумается и когда вздумается.

– Вы совершенно правы, полковник.

Хэмптон не имел специального военного образования, но эту часть учебников понимал хорошо. Выйдя от командира, Чарльз сразу направился к палатке Грэмма. Снаружи дежурил какой-то капрал; неподалеку старый сутулый слуга Грэмма начищал бронзовые накладки дорожного сундука.

– Капрал! – сказал Чарльз. – В следующие две минуты вы ничего не будете слышать и видеть.

– Да, сэр.

Внутри рядовой Докинз Грэмм Третий в вальяжной позе полулежал в окружении множества книг, которые он привез с собой в лагерь. На нем была просторная белая рубашка из тончайшего шелка, неуставного покроя, и он не поднялся, когда вошел офицер, хотя и бросил на Чарльза недовольный взгляд.

– Встать! – приказал Чарльз.

Грэмм с яростью отшвырнул в сторону тисненный золотом томик Кольриджа.

– Черта с два! – запальчиво воскликнул он. – Я был джентльменом до того, как записался в этот ваш проклятый отряд, и остаюсь им. И будь я проклят, если позволю обращаться с собой как с каким-нибудь черномазым рабом!