Читать книгу "Искусство провокации. Как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в Британии эпохи Возрождения - Рут Гудман"

Представьте, что перед вами вооруженный противник, а у вас в руках посох. Если вы замахнетесь, подняв руки, чтобы нанести могучий рубящий удар, то на несколько мгновений раскроетесь и станете совсем беззащитными. Если ваш противник достаточно быстр, он пырнет вас в живот еще до того, как вы успеете нанести первый удар. Те, кто учил бою на посохах, советовали применять другой подход. (Если вам трудно будет понять нижеследующий текст, попробуйте найти длинную палку и проделать описанные движения на практике.) Начните с исходной позиции, которую мы уже описывали: посох закрывает тело по диагонали и направлен в сторону врага. А теперь представьте, что вы кружите посохом, словно гигантским черлидерским жезлом. Центр тяжести этих крученых ударов располагается на полпути между вашими руками, примерно на уровне пупка. Потяните правую руку назад и вниз, а левую – вверх и вперед, чтобы длинный конец посоха описал круг над вашим правым плечом. Теперь направьте правую руку вперед и вниз, чтобы нанести удар, и одновременно оттягивайте посох назад левой рукой. В конце движения правая рука должна скользнуть вниз по посоху, по сути, толкнув его конец вперед. Круговой замах придает удару силы, равно как и сочетание толчка и оттяжки обеими руками. Такой удар может быть настолько же сильным, как и после замаха над головой, но при этом вы все время остаетесь прикрыты, да и восстановиться после него намного проще; вы сразу же готовы нанести следующий удар, не теряя контроля над поединком.

Умелый боец на посохах держит свое оружие не очень крепко, при необходимости перемещая руки по длине посоха туда-обратно, и постоянно наносит круговые удары, один за другим, иногда – одним концом, иногда – другим, не забывая активно работать ногами. Не упускает он и возможности нанести внезапный укол: шагнув вперед, он отпускает переднюю руку и толкает посох задней рукой, попадая в лицо или туловище противника, после чего снова возвращается к прежнему хвату. Самая большая проблема при битве на посохах состоит в том, что самые мощные удары требуют времени, и их довольно трудно сдержать и перенаправить, если вы уже начали движение, так что наибольшую опасность представляет для вас ловкий противник с маленьким, легким оружием – представьте Робин Гуда и Маленького Джона.

Посохи были дешевыми, при необходимости их можно было сделать дома, и в отличие от мечей, которые формально считались прерогативой солдат и джентльменов, никаких законов, запрещавших ношение посохов, не было. Мужчины были привычны к самозащите с помощью посохов. Информация об их применении была широко распространена и подкреплена как военной практикой, так и опубликованными учебниками по самозащите для джентльменов. Согласно обрывочной информации, к дракам на посохах относились терпимо – по крайней мере по сравнению с боями холодным оружием. Посох в основном считался орудием, не предназначенным конкретно для убийства. Это грозное оружие, которым можно легко сломать кости и даже защититься от противника с мечом, кинжалом, алебардой или другим посохом, но обычно при этом вы никого не убивали. Впрочем, жители Ноттингемшира, похоже, были с этим не очень согласны, потому что почти в половине записей об убийствах в этом графстве с 1485 по 1558 год фигурировали посохи – например, Генри Пирсон из Бабворта погиб, получив от Джона Стрингера удар по голове такой силы, «что расплескались мозги». Наконец, стоит отметить, что посохи были весьма популярны среди тех самых «легконогих» разбойников, от которых люди так активно стремились защититься.

Расхаживают, как петухи

Небольшая, но довольно заметная группа мужчин смотрела на оружие не как на средство обороны страны, защиты от разбойников или даже разрешения слишком горячих споров: она считала его чем-то вроде модного аксессуара, подчеркивающего мужественность. То были те самые «лихие ребята» («swashbucklers») и «хвастуны» («braggados»), которые кичились своим мужеством на улицах, расхаживая по ним характерной (и часто пародируемой) походкой, которую мы уже видели ранее. Возможно, одним из таких «лихих» был и Генри Янг, с которым мы совсем недавно встречались на улицах городка Льюис. Этот феномен описан в расширенном издании великолепной книги Джона Стоу «Обзор Лондона», вышедшем под редакцией Эдмонда Хауса в 1614 году. Вспоминая поведение молодежи в 1560–70-х годах, он пишет: «Зимой на всех главных улицах ежечасно поднимался шум – мужчины с мечами и щитами устраивали хвастливые поединки, получая от этого немалое удовольствие; и пусть они и демонстрировали немалую ярость и дрались часто, практически никто при этом не пострадал, потому что уколов никто не наносил; и даже один из двадцати не бил ниже пояса, ибо это считалось трусливым и зверским делом». Затем мы узнаём несколько больше подробностей: «Поле, которое обычно называют Вест-Смитфилд, долго носило название “Зал головорезов”, ибо во времена мечей и щитов там часто проходили и потешные схватки, и настоящие драки. Тогда каждый слуга, от самого бедного до самого богатого, носил на спине щит».

Постановочные драки на мечах были популярным элементом многих увеселений. Этот мужчина с мечом и щитом изображен на иллюстрации к учебнику танцев, где описывается хореографическая постановка для балов и маскарадов. Книга вышла в те времена, когда драки с мечом и щитом уже вышли из моды и вызывали немало насмешек

Драка могла начаться где угодно и в любое время дня и ночи. Более организованные, постановочные схватки, возможно, проходили в Вест-Смитфилде; зеваки либо проходили мимо, либо, наоборот, собирались толпой (судя по всему, именно так поступали многие молодые женщины), но вот «лихие ребята» не всегда были так же деликатны. Тихий перекресток или рынок мог внезапно, без всякого предупреждения наполниться звоном мечей, и мужчины, женщины и дети быстро разбегались.

Все, даже самые набожные морализаторы, признавали, что военная подготовка полезна. «Познания в оружии могут быть полезны и даже необходимы для всякого богатого умом», – признавал Стивен Госсон в своей книге «Школа насилия» (1579), но «хитрость фехтовальщиков, применяемая в ссорах», делала эти навыки пагубными, «каждый Лихой Дик превращался в обычного преступника», вытаскивая меч по любому поводу. «Очень немногие из них ведут честную жизнь», – закончил он в бессильном отчаянии.

О вооруженных слугах мы уже слышали – еще в 1558 году, в воспоминаниях французского путешественника, которого явно весьма удивило то, что вооружены были даже слуги высокопоставленных церковнослужителей. Пожалуйста, прежде чем продолжить чтение, выкиньте из головы общественное положение, работу и жизнь слуг XIX века – лакеев, камердинеров и дворецких, ибо образ стоического домашнего слуги лишь собьет вас с толку. Вместо этого представьте себе последних «настоящих» феодальных вассалов. Эти люди действительно подавали на стол, но вместе с тем от них ждали, что они пойдут в бой вслед за своим лордом. То были молодые люди из сравнительно богатых и высокопоставленных семей – вторые сыновья и троюродные братья джентльменов и, в некоторых случаях, сыновья богатых и амбициозных фермеров-йоменов. Их практические домашние обязанности были легкими и по большей части церемониальными, ибо настоящую ценность для лорда они представляли благодаря статусу, который ему даровали. При старом порядке чем больше вооруженных, подготовленных бойцов мог содержать лорд, тем больше власти он имел в своих владениях.