Читать книгу "Пустыня – наш союзник - Сергей Зверев"

– Я доложу в главк.

– Понял. Но вы-то одобряете наш рейд до Ракки?

– Вы спецназ, Боря, – отозвался Сидорин. – Больше никто не сможет этого сделать.

Когда машины отъехали от разгромленного лагеря километров сто на северо-восток, Котов велел перебраться в кузов его пикапа Белову и Зимину. Машины в это время шли по пустынной, почти безлюдной местности. Пару раз на пути спецназовцам попадались пастухи со стадами овец, но водители объезжали их за несколько сот метров.

Эти люди не обращали особого внимания на машины, проехавшие вдалеке. Наверное, они привыкли к ним.

С одной стороны, было хорошо, что колонна не привлекала к себе внимания. Местные жители принимали спецназовцев за боевиков. С другой стороны, Котова настораживало то обстоятельство, что машины здесь все же ездили. Причем не так уж и редко. Чем ближе пикапы подбирались к Ракке, тем меньше хотелось командиру группы ввязываться в бой.

– Совещание? – спросил Белов, запрыгнув в кузов и усаживаясь спиной к кабине.

– Оно самое, – подтвердил Котов и приказал водителю двигаться. – Задача у нас впереди не из самых простых. Я даже не берусь сказать, насколько она сложная.

– Ну да. – Белов усмехнулся и сплюнул за борт. – Мы ведь сложных задач отродясь не выполняли. Последняя тоже оказалась детской игрой – восьмеро на одного, эка невидаль.

– С лагерем все-таки проще было, – сказал Котов и пожал плечами. – Там у нас выбор имелся, куда двигаться. А Ракка – их самопровозглашенная столица. В тех местах густо с войсками и техникой. Уйти оттуда будет сложновато.

– Вертолет нужен, – заявил Зимин.

– В принципе да, – согласился Белов. – Оптимальный вариант именно таков – вертушка. Большая, с учетом того, что нас семнадцать человек.

– «Ми-8», – блеснул эрудицией Зимин. – Он и как транспортный, и как штурмовой сгодится.

– Соображает парнишка. – Белов усмехнулся и кивнул на переводчика: – Значит, нам по пути нужно еще и аэродром найти.

– У «Ми-8» с полной заправкой предел дальности составляет девятьсот пятьдесят километров, – сказал командир. – От Ракки до территории, контролируемой правительством, по прямой не более пятисот. А нам вдобавок нельзя будет идти таким манером. Собьют в два счета из «ПЗРК». Придется маневрировать, менять курс, лететь изломанным маршрутом. В принципе должны уложиться. Проблема у нас не в этом.

– В том, как добраться до этого центра? – спросил Зимин.

– Нас сто раз могут остановить по пути, – проговорил Белов. – Чем ближе к Ракке, тем гуще боевиков, патрулей, просто каких-то их подразделений. А они будут, потому что такую огромную территорию нужно контролировать, а столицу вообще охранять. А что такое охрана? Это в том числе еще и исполнение полицейских функций. Такое дело предполагает наличие осведомителей, которые оперативно сообщат куда следует, что с какого-то перепугу в сторону столицы открыто едут на четырех пикапах с пулеметами весьма странные европейцы.

– Да, скоро нам открыто ехать будет уже нельзя. Еще пара сотен километров – и мы попадем из пустынных районов в населенные.

– Можно снять пулеметы, срезать кронштейны, – предложил Зимин. – Не держать на виду оружие.

– Переодеться в джинсы или вообще в шорты и тапочки, – с улыбкой добавил Белов, но потом стал серьезен, вздохнул и заявил: – Маскировка нужна надежная.

– Например, автобус, – сказал Котов. – Возможно, что нам удастся какое-то время избегать проверок на дорогах. По крайней мере, мы не будем бросаться в глаза своим характерным военным видом. И европейским тоже.

– Может, нам и правда прикинуться журналистами? – предложил Зимин. – Съемочной группой.

– Это будет грубое нарушение международных договоренностей, – сказал командир и покачал головой. – Пресса теоретически неприкасаема, хотя по факту бывает всякое. Прикрываться их статусом – это кощунство. Такой наш поступок осудят даже те, кто лояльно относится к России. Медвежья услуга своей стране. Нет, нужны другие машины. Автобус, большегруз какой-нибудь. А потом уже будем прорываться так, как уж получится, тихо или где шумно. В любом случае у нас есть еще двадцать четыре часа, а потом придется принимать решение.

– Командир, ты вторые сутки без сна, – сказал Белов. – Давай я поведу группу, а ты поспи хоть в кузове. Хватит на химию надеяться.

– Ладно, уломал, – проговорил Котов с усталой улыбкой. – Посмотри по навигатору внимательно подходы и следуй вот в этот квадрат. Тут холмы, между ними хорошо укрытые низины. Вот здесь, в русле высохшей реки, остановимся на ночь. Завтра осмотримся и примем решение. Может, будем двигаться только по ночам.

– Прошу прощения. – Зимин посмотрел на офицеров так, как будто не решался говорить, выдержал паузу и все же продолжил: – А ведь нас в Ракке будут ждать. Мне кажется, глупо надеяться на то, что там не узнали о разгроме гарнизона в Суруме, уничтожении лагеря возле Эль-Тануфа, о гибели Фараха. Ведь у них тоже найдутся люди, которые разбираются в тактике спецназа и понимают, что именно теперь интересует нас.

– Думаю, что так оно и есть, – сказал Котов совершенно спокойно.

– И?.. – Переводчик уставился на командира, явно не понимая причин такого вот равнодушия.

– Что «и»? Они же не знают, что нам это известно.

Зимин вздохнул и промолчал. Машины притормозили, и Белов перебежал в головной пикап. Колонна снова тронулась в путь, затряслась на камнях почти безжизненной сирийской пустыни.

Котов устроился на спальных мешках и, прежде чем закрыть глаза, внимательно посмотрел на молодого лейтенанта.

– О чем задумался, Олег? Тебя что-то волнует?

– Вы не подумайте, Борис Андреевич, что я чистоплюй или… еще что-то.

– Нет, – серьезно ответил командир. – Я думаю, что ты офицер Российской армии, выполняющий свой долг в Сирийской Арабской Республике, куда мы были приглашены для оказания военной помощи легитимным правительством. Я никогда не считал тебя чистоплюем. Неопытность в тебе есть. Сказывается отсутствие военного опыта. Но это все твои недостатки.

– Знаете, мне порой страшно становится от того, что есть мир где-то там, у нас дома, в Питере, в Москве. А есть камни, выжженные беспощадным солнцем, чужие, дурно пахнущие люди с непонятными целями, неадекватные с точки зрения цивилизованного человека. Мы здесь перенимаем их методы и привычки. Скажете, что с волками жить по-волчьи выть?

– Ты о том, что нам приходится убивать пленных?

– И… это тоже.

– Судя по тому, что сейчас у тебя в глазах, ты в глубине души и сам понимаешь, что твои вопросы имеют ответы, только очень уж жестокие. Тебе хочется, чтобы их озвучил я, а не ты сам. Ладно. Я это сделаю. Все то, что сегодня происходит в Сирии, можно называть как угодно. Конфликтом, политическим кризисом. Но, по сути, это гражданская война. Боевики самых разных мастей пытаются вооруженным путем свергнуть действующую власть, которая стала таковой совершенно законным путем, между прочим. Идут бои с применением тяжелых вооружений, бронетанковой техники. Полноценная гражданская война. Да еще и с использованием наемников.