Читать книгу "Долг СССР в рублях, чеках, дубленках. Тайные войны империи - Максим Кустов"

Спецназовцы, артиллеристы, разведчики, танкисты, не раз смотревшие смерти в лицо и не пятившиеся назад, скрипели зубами и отступали ради заветной бумажки.

Лейтенант был неприкасаемым. Он выдавал билетную бронь. И опаленные войной боялись не его, а затяжного скандала и длительного разбирательства. Они рвались домой, к семьям, они ценили скупые часы и минуты, отпущенные им войной, дороже денег. Но какой ненавистью и презрением горели их глаза!

Мы саботировали билетных шакалов и брали билеты не домой, куда требовали взятку, а в любой крупный город в радиусе 200–300 км. А сибиряки и дальневосточники, с которых заламывали огромные суммы, брали билеты в любой город в европейской части. Тут уж деваться билетным шакалам было некуда. А из Европы улетали уже без проблем. Вот так добирались домой живые «афганцы»».[119]

Конечно, желающие поживиться за счет возвращающихся из Афганистана встречались не только в Ташкенте. Например, десантник Валерий Жигунов после окончания срочной службы столкнулся с одним из таких субъектов в Москве. «Рано утром Москва встретила нас вокзальной толкотней. Впятером с Белорусского до Казанского вокзала доехали на автобусе, шабашник, за 15 рублей. По трояку с каждого. Пристроились в конце очереди военной билетной кассы. Через десять минут мой попутчик обнаружил, что у него исчез дембельский чемодан. Вокзальные урки неплохо работают. Смотри в оба. А то и башку утащат. Хотя моя вряд ли кого устроит, кроме меня.

Купили билеты в купейный вагон на фирменный поезд «Москва-Томск» и вышли на привокзальную площадь. Тут же к нам подбежал шустрый парень.

— Здорово ребята! Вы с какой дивизии?

— Здорово. С Витебской, — сдержанно ответили мы.

— А я весной демобилизовался с Псковской. Вы в Москве первый раз?

— Первый, — соврал я.

Мой сослуживец поддакнул.

— Давайте я покажу вам столицу, свожу куда надо, — напирал незнакомец.

— Не надо, мы сами найдем.

— Пойдемте, парни, не сомневайтесь, проведу по городу как лучший гид!

Был он какой-то навязчивый. Своими бесконечными разговорами не давал вставить слово. Будто бы заговаривал нас. Подозрительный тип. Все заманивает и заманивает на какую-то квартиру с девочками, где, наверное, сначала напоят, потом дадут по башке и оставят где-нибудь. «Держи карман шире! Не на тех напал. Будем держать ухо востро». Отвязаться не удалось от него, и мы вместе поехали в Военторг. Чем ближе к магазину, тем больше навстречу попадалось офицеров разных званий. Мы уже замучились отмашки делать. Но нам почти никто не отвечал. Офицеры торопились по своим делам — кто в отпуске, кто в командировке. Им было попросту не до нас. Ну и хорошо. Мы тоже перестали вскидывать руки.

Я представлял себе Военторг другим. Все-таки военный магазин союзного значения. А на самом деле — огромная солдатская каптерка! Там было все, начиная от пуговиц и ниток до генеральских шинелей и папах. А может, и еще чего-то большего, чего я не видел. Мы нашли то, ради чего сюда пришли. Купили солдатские зимние шапки, а фуражки, которые нам выдали в ноябре на дембель, выкинули в мусорные урны. Теперь мы выглядели согласно сезону.

До отхода поезда оставалось еще часов пять, и наш гид предложил сходить в его знакомое хорошее кафе. Есть хотелось со страшной силой, и мы согласились. Проходя мимо какой-то очереди, из нее пожилой мужчина окликнул нашего добровольного провожатого: «Серега, постой, Сережка!» Но Серега делал вид, что не слышит, и шагает дальше. Мужчина догнал его, схватил за руку, глянул на нас и внятно ему произнес: «Ты опять за старое взялся? Прекращай!» Гид фыркнул ему в ответ и вырвался, а для нас сделал вид, что ничего не произошло.

В кафе мы сдали шинели и мой оставшийся чемодан в гардероб. Как дорогих гостей метрдотель провел нас в дальний зал и усадил за стол. Сразу подошла официантка и приняла заказ. Не прошло и пяти минут, а у нас на столе уже салаты и три бутылки портвейна. Еще через несколько минут подали бифштексы с глазуньей. За такой поистине царский обед для солдата не зря служили Родине.

После опустошенных двух бутылок сопровождающий отправился в туалет. Я кратко объяснил свои догадки напарнику, и мы рванули за нашим проводником. Влетели в кабинку и серьезно поговорили. Сначала он отрицал все, потом раскололся. Оказалось, в Москве работали целые бригады на всех вокзалах таких кидал. Заманивали ласковыми посулами, обдирали как липок. Слава богу, с нами номер не прошел.

Но все равно он провожал нас на поезд с Казанского вокзала, где мы успели угостить дополнительно купленным портвейном половину местных бомжей, которые в знак благодарности королевской охраной сопровождали нас до вагона».[120]

Конечно, вряд ли те, к кому пытался заманить десантников Сергей, «специализировались» исключительно на грабеже именно возвращающихся «афганцев». Но то, что окликнувший его мужчина, увидев его с солдатами, сразу понял, что он «взялся за старое», о многом говорит…

Гуманитарная помощь

Можно только догадываться о том, какие доходы принесла афганская война тем, кто грел на ней руки при отправке грузов из СССР. Ведь снабжение многочисленного воинского контингента — дело очень сложное, а потому при недобросовестных исполнителях может быть и очень прибыльным. К сожалению, процессы разложения шли не только в гражданском обществе, но и в армии. И интенданты были в первых рядах — должность такая. Так что потрясающие материальные «ценности» порой отправлялись из Союза…

По понятным причинам организаторы, участники этого процесса, не спешат поделиться воспоминаниями. А ветераны войны могут лишь описать последствия такой деятельности.

Вот одно из таких описаний: «Подошел боец, в глазах восторг.

«Там… там такая рыба! Во!» Развел руки в стороны. Мы тихо… за камнями! Рыбаки без снастей, но… Разогрели на огне иголку — предмет в головном уборе обязательный — осторожно согнули.

«Вжик!»

Вскрыли ножичком банку тушенки, «нарыли» кусочек жилистого мяса.

«Закидывай!..»

Побежали круги по воде… минуты не прошло — «Тащи!» На крючке форель трепыхается. Огромная! Скользкая! До полуметра или около. Глаза черные, выпуклые.

«Выковыривай!»

Забросили… есть еще одна — итого в наличии четыре глаза. Форель — рыба хищная. Большая жрет меньшую. «Давай цинк!» Хвост торчит, не помещается.

Поставили на два камня, снизу положили хворост — гори-гори ясно. Тоже мне конспираторы… Через полчаса обед готов.

«Мясо давай!»

Куски от кости отваливаются, разварилось.

«Классно!»

Сухпай задолбал, хлеба не видели — сухари доставляли из Союза в бумажных мешках. Бесформенные куски из рабочих столовых со следами зубов… недоели.