Читать книгу "Истоки первой мировой войны - Джеймс Джолл"

магнаты внесли огромный вклад в финансирование пропаганды в пользу строительства флота через Морскую лигу[218]. Британская Морская лига не пошла таким путем, и она получила только небольшие денежные пожертвования от тех промышленников, которые были заинтересованы в строительстве кораблей для флота[219]. Более того, хотя производители стали могли приветствовать контракты правительства на строительство кораблей и для флота, это не означает, что они обязательно хотели войны — особенно потому, что многие из них были в такой же степени заняты строительством торговых кораблей и в любом случае могли потерпеть убытки от прекращения международной торговли, поскольку значительная часть их продукции экспортировалась в другие страны, В 1907 г. Британия импортировала железа и стали из Германии стоимостью около $L 5 м, а Германия импортировала стоимостью около $L 3 м. из Англии[220]. Были случаи, когда британским судостроителям было выгоднее купить германскую сталь, нежели британскую, потому что германские производители, защищенные тарифом, могли повышать цены дома, и это позволяло им продавать сталь за границу по более низкой цене. Иногда спрос за границей на германскую сталь было трудно удовлетворить из-за больших заказов своего правительства. Велись длительные и сложные переговоры между германским адмиралтейством и Круппами, во время которых правительство пыталось уговорить снизить цену на сталь взамен на стабильные заказы на длительный период[221]. Часто производители, особенно в Англии, понимая, что размеры правительственных заказов могут колебаться под влиянием политики или стратегии, неохотно шли на потерю прибылей за границей из-за краткосрочных выгод дома. Стабильность их прибыли зависела от обширности и гибкости их рынка. Капиталистические предприниматели хотели выгоды и с той и с другой стороны: поддерживать свои рынки сбыта, получая от них большие прибыли (к примеру, строительство флота), и многие из них не заметили, что политическое существование внутреннего и внешнего мира на долгое время несовместимо.

Конечно, крупная фирма Круппа по производству оружия в Германии, Шнейдер-Крёзо — во Франции, Шкода — в Австро-Венгрии, Армстронг и Викерс — в Англии — в народе считались «фабриками смерти», постоянно провоцируя войну с целью увеличения своих прибылей. Но они были только частью сложной системы, другие части которой привлекали меньше внимания. Поскольку техническая сложность вооружения и боевых кораблей возрастала, все больше и больше отраслей оказывались вовлеченными в производство оружия. К примеру, крупная германская электрическая фирма Сименса была основной в строительстве германского боевого флота. А фирмы Шкода и Крупп экспортировали много другой продукции помимо оружия. Шкода начинала бизнес станко-инструментальный, и хотя после 1904 г. торговля оружием стала наиболее выгодным профилем фирмы, она, кроме того, посылала турбины на Ниагару и шлюзные ворота на Суэцкий канал[222].

Однако оружейные фирмы были, как правило, очень тесно связаны с правительством, как потому, что были заинтересованы в оборонных контрактах дома — и даже в тех странах, в которых правительственные предприятия играли главную роль в производстве снаряжения, требовался и частный сектор во времена резкого роста производства вооружения, — потому что снабжение оружием союзников и потенциальных союзников становилось политически значимым. Здесь опять ситуация была сложная. Многие прибыльные рынки сбыта оружия находились в странах, которые сами напрямую не были вовлечены в расчеты главных стран — Испания, к примеру, которой оружие было необходимо в кампании в Испанском Марокко, или страны Латинской Америки, которым оружие было нужно в борьбе друг против друга, или Китай, который дал Шкоде большой заказ после революции 1911 г. В этих сферах оружейные фирмы часто нуждались в поддержке правительства против их конкурентов и доказывали, что национальный престиж требовал поддержки национальных оружейных фирм. Такое влияние не обязательно затрагивает интересы правительства во внешней политике: «Требования Шнейдера дипломатической поддержки были, как всегда, направлены против английских и германских конкурентов»[223]. В 1913 г. Викерс получил заказы на военные суда для России стоимостью $L 7 м., перехватив их у французских конкурентов[224].

Правительства, тем не менее, часто старались содействовать торговле оружием или запрещать ее в зависимости от политики на этом этапе. Французское правительство поощряло производителей оружия к получению преимуществ на новых рынках (Румыния или Турция во время Балканской войны) в надежде на упрочение своего влияния в этих странах. На Балканах конкуренция между Круппом и Шнейдером вызвала конкуренцию между французским и германским правительствами. В некоторых случаях французы имели более крепкую позицию, чем германцы, их наличный капитал для иностранных займов был больше, так что они могли дать заем иностранному правительству при условии монопольной торговли оружием — тактика, которая, не раз использовалась успешно в отношениях с Грецией, Болгарией и Турцией. Французская финансовая помощь оказалась сильнее, чем германские усилия использовать другие формы, такие, как фамильные связи между кайзером и королями Румынии и Греции.

Производители вооружения иногда служили внешней политике своих правительств. Они в свою очередь получали поддержку правительства даже в тех сферах, где оно не имело прямых интересов. Бизнесмены всех наций жаловались на то, что их дипломаты помогали им меньше, чем некоторые правительства делали для их конкурентов. Французские, германские и британские экспортеры оружия писали о том же. Дипломаты старой школы, которые считали, что их деятельность не касалась торговли, выражали недовольство по поводу того, что им вменялось в обязанность уделять внимание бизнесменам и особенно торговцам оружия: «Французская держава по каждому пункту в мире поставлена в распоряжение к ле Крёзо», — жаловался французский посол в Белграде в 1911 г.[225]

В общем, правительства нуждались в оружейных фирмах более, чем оружейные фирмы нуждались в правительствах. Производители оружия, получившие прибыли от правительственных заказов, имели большую заинтересованность в долгосрочной программе вооружений, как видно в случае со строительством флота. Хотя большая часть прибыли исходила от очень широкой сети торговых партнеров по всему свету, их основные конкуренты были готовы тратить деньги на кампании в прессе, направленные на дискредитацию продукции своих конкурентов. В некоторых случаях — семья Круппа, банкиры, контролировавшие Шкоду, Шнейдера, имели прямой подход и официальный и общественный к ответственным членам правительства и использовали эти подходы для получения правительственных контрактов, а также поддержки правительства в поисках рынков сбыта. На внешнюю политику это почти не влияло, да и то влияние, которое оказывали производители оружия, было не более того, которое оказывали любые другие бизнесмены. Для правительств производители оружия были существенным элементом в их ведении внешней политики, элементом поддержки этой политики флотом и армией и воздействием на их отношения с потенциальными союзниками и нейтральными государствами.

Прямой экспорт оружия был только частью большой сети международных экономических отношений, в которых наиболее важную роль играли крупные банки. Как следует из марксистской теории, в