Читать книгу "Леопард в изгнании - Андрэ Нортон"

Это был воистину царский дар — красные фланелевые облегающие штаны с серебряными пуговицами, крепкие, отлично сшитые мокасины, украшенные синими стеклянными бусинами. Рубаха из мягкой оленьей кожи, вышитая красной шерстяной нитью, и короткое пончо из темно-зеленой ткани завершали наряд. Одевшись, Сара ощутила, будто бы избавилась еще от одного иллюзорного покрова, приблизившись к своему собственному «я». Но ее снова посетила неприятная мысль — кто же ты такая на самом деле, Сара Канингхэм? Американка? Англичанка? Кри? Америки, в которой она родилась, больше не существовало, ее родное племя не узнало ее, и никогда она не ощущала себя англичанкой меньше, чем сейчас.

Сара вздохнула и начала заплетать волосы, расчесывая их гребешком, присланным Сахойей. Закончив, она встала и пошла искать свою приемную мать.

Взрослые собрались у огня, завершая вечернюю трапезу. Старшие дети ухаживали за малышами, младшие ловили светлячков и гонялись за щенками. На селение спускалась теплая ночь. Собаки старались незаметно подобраться к огню и еде, оставленной в буковых мисках на земле. Приятный запах табака смешивался с дымком костра и запахом жареного мяса. Сквозь деревья Сара видела вечернее небо цвета персика и нефрита, первые звезды поблескивали на нем, как алмазы на бархате в лавке ювелира.

«Если бы только все оставалось таким, как сейчас», — тоскливо подумала Сара, но даже произнося в уме эти слова, уже понимала, что не этого жаждет ее сердце. В этом мире не было места для герцога Уэссекского, а ведь Сара даже не помышляла расставаться с ним. Она любила своего вспыльчивого, скрытного мужа — их брак был наградой за все остальное в этом перевернутом вверх дном мире. Если бы ей обрести и настоящий дом, и мужа — все сразу!

Сахойя увидела ее и подняла руку. Сара опустилась на колени на мягкую медвежью шкуру. Дочь Ветра сама подносила ей пищу — жареную оленину, кукурузную кашу, маленькие терпкие яблочки. Сара с благодарностью принимала пищу: она проголодалась после своего путешествия по Миру Духов.

— Некоторые хотели бы узнать, какой помощи ты ждешь от Народа, — согласно правилам вежливости спросила Дочь Ветра, когда Сара закончила трапезу. — Они говорят, что ты много рассказала о себе, но мало о том, что привело тебя к нашим кострам.

В обычае племени было подходить к трудным вопросам неторопливо и осторожно, но сейчас Сару эти манеры страшно раздражали. Все же она вынуждена была тщательно подбирать слова.

— Я пришла сюда в надежде, что Народ поможет мне отыскать мою подругу Мириэль, поскольку мне ведомо, что глаза Народа видят то, что недоступно глазам других, а их слух улавливает то, чего не слышат другие.

— А что сделала бы ты, если бы узнала, где она? — настаивала Сахойя.

— Это зависит от того, где она находится, — сдержанно ответила Сара и услышала тихий смех, донесшийся от костра, вокруг которого сидели люди.

— Хорошо! — внезапно сказала Сахойя. — В этом мы можем тебе помочь. Что до остального — там посмотрим.

Как почти ожидала Сара, Дочь Ветра намеревалась воспользоваться магией, чтобы отыскать Мириэль. Сара принесла с собой дневник подруги, зная, что многие виды магии основываются на вещественной связи с разыскиваемым человеком.

Три дня спустя, когда луна стала полной, Сара стояла вместе с молодой чародейкой на лесной полянке далеко от деревни. Они отправились сюда вдвоем, поскольку Дочь Ветра опасалась показывать своим людям, какими силами может повелевать.

И она, и Сара постились со вчерашнего утра и большую часть дня провели, очищая себя сильными отварами трав, от которых Сара чувствовала себя нездоровой и едва держалась на ногах — так кружилась голова. Разве что-то поймешь в таком состоянии! Но она знала, что магия, которую она сегодня увидит, — не иллюзия, а столь же реальна, как все в этом мире.

Эта мысль пугала. Впечатление было такое, словно мир увеличился вдвое и теперь включал в себя столько разного, что она и представить себе не могла. Знакомое становилось чуждым, и легкость, с которой Сара перемещалась из мира в мир, исчезла. Этот новый мир был безупречной игрой света и теней, и Саре показалось, что она снова стала ребенком.

Вместе с Сахойей Сара принесла жертвы и пропела молитвы, обратившись на восемь сторон света и призывая стражей каждого направления — оленя и медведя, зайца и ястреба, черепаху и сову, лисицу и волка… И когда каждый из представителей Древнего народа выходил и занимал свое место в кругу, Сара ощущала прилив сил. Каждый дух был облачен в раскрашенную шкуру и стилизованную маску, словно вселился в призываемого зверя, но это значило и нечто большее. Приготовления заняли немало времени, и Сара охрипла от пения молитв, но вот наконец круг был завершен.

Сахойя протянула спутнице бутыль из тыквы-горлянки с темной густой жидкостью, приправленной отваром листьев остролиста, табака и других трав. Сара трижды отпила из бутыли и трижды выплюнула жидкость в костер тонкой струйкой. От углей поднялся голубоватый едкий дымок, а рот и губы онемели.

Затем она следом за Сахойей обошла вокруг костра. Сахойя брызгала жидкость на землю, и Саре казалось, что земля дымится от горячей влаги. Горький запах заполнил ноздри, голова закружилась. Когда тыква опустела, Сахойя швырнула ее в костер, поскольку такие вещи никогда дважды не использовались. Горлянка несколько мгновений дымилась, затем вспыхнула зеленовато-белым пламенем.

Теперь онемение растеклось по лицу и шее Сары, и она почувствовала, как сердце начало биться с перебоями. Колокольчики из оленьих копыт на штанах Сахойи ритмично позвякивали, когда чародейка шла в медленном танце вокруг костра, и, несмотря на все усилия, Сара шла все медленнее, пока совсем не остановилась и не уставилась неподвижно в пламя костра.

Когда Сахойя увидела, что Сара оцепенела, она посмотрела прямо ей в глаза. Пламя сверкнуло алыми искорками в ее зрачках, и чародейка победно усмехнулась.

В это мгновение Сару охватил ужас. Ее предали! Она изо всех сил пыталась не потерять сознание, оставаться на ногах, но ощутила, что падает.

Сара видела сон. Она была ястребом и летела над лесом, парила в небесах, взмывала вверх с ветром. Ее острый взгляд проникал на много миль, она видела все — даже крошечную мышку, шныряющую в полях.

Но земля внизу вдруг начала меняться. Сначала исчезли деревья, на месте покатых холмов выросли фермы. Затем исчезли и фермы, на холмах уже возвышались здания — поначалу маленькие деревянные домики, затем большие кирпичные, затем сверкающие башни из стекла, связанные дорогами, блестящими словно камень, по которым ездили экипажи, напоминавшие гигантских светящихся насекомых.

Реки высохли, воздух стал грязным и тяжелым, Сара поняла, что все животные исчезли, остались только немногочисленные лисы и еноты, рыскавшие по закоулкам этого нового мира людей в поисках пищи. Закованная в сталь и камень, безразличная к перемене времен года, земля изнывала и стонала под тяжестью такого количества людей. Но они все плодились и плодились с каждым годом.

«Но где Народ? Где моя семья?»