Читать книгу "Гарем - Владимир Гурвич"

— Я так понимаю, что это работа Надежны Николаевны.

— Это ее проект.

— По-моему, замечательный проект, вы не находите? Когда работы будут завершены, тут будет великолепно. Вы согласны?

Тонкие губы Оверчука недовольно сжались.

— Не все одинаково хорошо.

— Не знаю. Все, что я тут вижу, мне очень нравится.

— О вкусах, как известно, не спорят.

— Конечно. И все же любой непредвзятый наблюдатель сказал бы, что тут уже сделано, сделано со вкусом.

— Но я так понимаю, мы встретились не для того, чтобы обсуждать работу Шестаковой. Я бы хотел понять, в чем смысл претензий Надежды Николаевны ко мне?

— В том, что не выполняете свои обязательства, не оплачиваете счета за работу и сделанные заказы, тем самым ставите мои клиентку в сложную ситуацию. Я уж не говорю о то, что своевременно не выплачиваете ей зарплату. Но этот пункт по своему душевному благородству она не считает нужным вносить в иск.

— Вы я вижу, попали под ее чары, — неприятно усмехнулся Оверчук.

— Она действительно очень достойная женщина, но дело совсем не в этом. Я всегда по возможности сохраняю объективность к людям, интересы которых представляю. Далеко не все они приятные, честные и приходится переламывать себя. Но в данном случае, познакомившись, с госпожой Шестаковой, у меня нет раздвоения в моих чувствах.

— А если вы ошибаетесь?

— Возможно. Errare humnnum es, то есть, человеку свойственно ошибаться. И все же интуиция подсказывает мне, что в данном случае я вряд ли это делаю. А своей интуицией я доверяю, она меня почти никогда не подводила.

Оверчук хмуро смотрел на Смурова, и ему показалось, что его оппонент испытывает трудности с продолжением разговора.

— Ничего не могу сказать о вашей интуиции, но я не вижу своей вины. А Надежда Николаевна задерживает работу, чтобы получить дополнительные деньги. Я настаиваю на этом.

Смуров подумал, что с этим человек лучше быть резким, просто аргументы на него не действуют. Он будет стоять на своем.

— Я убежден, что вы сами не верите своим словам. Но не стану спорить. Я хочу поговорить с вами о другом. И уж извините, что я буду резок. Вы сами меня вынудили. Не скрою, что перед тем, как прийти к вам, я наводил о вас справки, где только мог. И даже собрал небольшое, но весьма информативное досье.

— Это интересно, — насмешливо произнес Оверчук, но Смурову что-то подсказывало, что он насторожился.

— Действительно, интересно. Ваш бизнес связан с большим числом деловых партнеров. И в немалой степени эти связи основываются на доверие. В последнее время, насколько могу судить, дела у вас идут не всегда благополучно. А причина в том, что ваш неуживчивый характер вызывает у людей определенную настороженность. Один знакомый бизнесмен, имя которого по понятным вам причинам, я не буду называть, дал вам весьма нелестную характеристику. Не стану перечислять все, что он говорил, подведу лишь некий итог. Он сказал, что если есть возможность, то предпочитает иметь дело с другими, так как, во-первых, ему не слишком приятно с вами общаться, а во-вторых, есть сомнения в вашей добропорядочности. — Со стороны Смурова это был самый настоящий блеф, ни с каким бизнесменом он не общался. Но он пошел на такой не очень привычный для себя шаг ради Нади. — К чему я клоню, уважаемый Олег Робертович. Если начнется этот процесс, он приобретет публичный характер. Поверьте, я об этом позабочусь. И все это грязное белье будет выставлено наружу. Даже если нам и не удастся выиграть дело, что крайне маловероятно, вашей репутации будет нанесен сильный урон. А она и так не на высоте. Это скажется на вашем бизнесе. Поэтому подумайте, как вам лучше поступить. Есть такое известное выражение: пиррова победа. Нужна ли она вам? Это собственно все, что я хотел до вас донести.

Оверчук молчал, вместо слов он кусал нижнюю губу. Смуров заметил, что он слегка даже побледнел.

— Хорошо, я подумаю над вашими словами, — вдруг произнес он.

Смуров встал.

— Возможности для примирения существуют, я бы на вашем месте не доводил дело до суда. Но если вы так решите, пощады не ждите, будет сказано о вас все.

Смуров кивнул головой и направился к выходу. Оверчук остался сидеть на месте, даже не подумав его проводить.

39

Они сидели голыми за столом после продолжительного секса и изучали документы. Смуров был даже немного удивлен, он полагал, что Катя ни за что не примет его предложения заниматься подготовкой к процессу в обнаженном виде. По своей натуре она была очень страстной, но одновременно весьма стеснительной. Как только они прекращали заниматься любовью, она, словно защищаясь от неведомой опасности, тут же натягивала до самого подбородка одеяло. А едва они вставали с постели, сразу одевалась. Он не мог припомнить ни раза, чтобы она ходила по квартире без одежды. Его это удивляло, он был не в состоянии постичь логику ее поведения. Только что он видел ее, в чем мать родила, и это нисколько не смущало ее, наоборот, вызывала у него дополнительное вожделение. Но затем все кардинально менялось, она превращалась снова в застенчивую даже не женщину, а скорей девочку еще не имевшую любовных связей.

И потому он продолжал с некоторым удивлением поглядывать на нее; не проснется ли в ней снова ее застенчивость? И Катя вновь поспешит прикрыть свое тело одеждой. Он даже решил провести небольшой эксперимент, взял ее грудь в свою руку, немного потискал ее, затем повел ладонь вниз до промежности. Катя посмотрела на него, но ничего не только не сказала, но и не сделала даже движения, чтобы освободиться от его руки.

— Ладно, давай займемся делом, — проговорил Смуров, завершив эксперимент.

Дело же было более чем серьезное, через неделю было назначено предварительное слушание по иску Чепаковича. С этим известием несколько часов назад к нему почти ворвалась Шипова. Она была очень взволнована.

— Почему так рано? — спросил Суров. — Судья же говорила, что это случится только в следующем месяце, а пока будет знакомиться с документами.

— Я не знаю, почему, но в суде висит объявление. Наверное, она изучила материалы раньше времени.

— Возможно. — Из своего опыта Смуров знал, что такое, хотя и редко, но случается. Значит, развязка придет быстрей, подумал он. А он надеялся потянуть время. Хотя какой в этом смысл? Все равно момент истины наступит. Он всегда рано или поздно наступает, хотим того мы или нет. В этом есть суровая и беспощадная неотвратимость жизни. Он притянул ее к себе. — Давай поговорим об этом позже. — Он вдруг ощутил сильное желание. Его губы прилипли к ее губам, но понадобилось несколько секунд, прежде чем он ощутил ее страстный ответ.

Смуров стал целовать любовницу, она в ответ целовала его. Он быстро раздел ее, и освободился от одежды сам. Голыми, они рухнули на кровать.

Занятие сексом отодвинуло на пару часов необходимость обсудить возникшую ситуацию, возникшую в связи с неожиданным решением судьи. Но сейчас поводов откладывать ее уже не было.