Читать книгу "Митрополит Исидор Киевский (1385/1390–1463) - Сергей Юрьевич Акишин"

писем Исидор приложил кошелек, в котором находились индийские благовония с инструкцией, как ими пользоваться. По мнению Х. Каллигас, назначение этого дара было в умилостивлении деспота и показывает еще одну сторону индивидуальности Исидора — его любовь к роскошному и экзотическому[829].

10. Десятое письмо (=4 в издании[830]), опубликованное А. В. Циглером по рукописи Vat. gr. 914, fol. 60v–61r, возможно, также адресовано деспоту Мореи Феодору II Палеологу. Тон и стиль письма довольно суровы, потому как несмотря на обращения Исидора с просьбой освободить эликовунитов от налога, этого сделано не было и с них продолжали брать мзду в пользу строительства Гексамилиона.

11. Одиннадцатое письмо (=5 в издании[831]) опубликовано А. В. Циглером по рукописи Vat. gr. 914, fol. 61r–61v. Его адресата долгое время не удавалось выявить. В научной литературе существовали разные взгляды на этот счет. Так, Дж. Меркати и первый издатель текста Адольф Циглер указывали таковым выдающегося византийского ученого и возможного учителя Исидора Мануила Хрисолору, который и знал европейские языки, и много путешествовал[832]. Однако Д. А. Закифинос, переиздавший в своей работе часть изданных А. В. Циглером писем Исидора, полагал, что корреспондентом Исидора был сам византийский император Мануил II Палеолог и написано письмо было, соответственно, до июня 1403 года, до возвращения василевса из своего знаменитого путешествия по странам Западной Европы[833]. Однако, по свидетельству самого императора, он не знал европейских языков[834]; между тем, адресат письма Исидора хорошо ими владел. Впрочем, сам Д. Закифинос в исправлениях, помещенных в конце статьи[835], вслед за Р. Лэнерцем[836] без каких бы то ни было аргументов относит написание письма к 1416–1418 гг. и отождествляет адресата с руководителем византийской делегации на Констанцском Соборе Николаем Эвдемоноиоанном[837]. Исидор упоминает в письме сына адресата, которого не было у Хрисолоры. Этим ученым вторит и современный византинист П. Шрайнер[838]. Вполне возможно, что мы можем не знать о сыне Мануила Хрисолоры, потому вопрос адресата на настоящий момент очень сложно решить и он остается открытым. В связи с этим мы склонны в определении адресата — Мануила Хрисолоры — руководствоваться мнением Дж. Меркати, первого издателя письма А. В. Циглера и современной исследовательницы эпистолярия Исидора Т. В. Кущ, поддерживающей гипотезу указанных ученых об адресате[839]. Если наши рассуждения верны, то это письмо адресовано другу и, может быть, учителю Исидора. «Ведь, — по мнению Т. В. Кущ, — понятия "учитель" и друг становились однопорядковыми для образованного византийца»[840], и поэтому неудивительно, что прежние отношения «учитель — ученик» превращались в более серьезные дружеские отношения. И, если наша гипотеза о Мануиле Хрисолоре как учителе Исидора верна, то здесь мы являемся свидетелями как раз подобного рода отношений. В своем письме Исидор говорит о многих познаниях Хрисолоры как в языках, так и в «страноведении» и выражает желание скорого свидания с ним, чтобы и на этот раз, как и прежде, Мануил рассказал о своем последнем путешествии: «Иногда, о превосходный среди людей, мы видели твою золотую голову, которая была полна многими и великими знаниями, иногда же я слышал твою речь, рассказывавшую то о французах, то о кельтах, то о западных иберах… А когда же ты произнесешь нам речь об Англии?»[841] Если предположение относительно адресата письма верно, то написано оно было до 15 апреля 1415 г. — времени смерти Хрисолоры в Италии.

12. Двенадцатое письмо (=6 в издании[842]), опубликованное А. В. Циглером по рукописи Vat. gr. 914, fol. 61v–62r, по выражению Дж. Меркати, — «graziosissima lettera»[843] — шутливое письмо другу, блестящий образец эпистолярного жанра и полно искрометного юмора. Т. В. Кущ так характеризует послание: «С истинно возрожденческим пафосом Исидор превращает описание незначительного повседневного события, произошедшего в монастыре[844], в маленький литературный шедевр, демонстрируя, в стиле европейского гуманиста, с помощью шутки, юмора и языковой ловкости свою способность увидеть в обыденной жизни привлекательные стороны, то, что обычно именуют "маленькие радости"»[845]. В письме отсутствуют какие-либо указания на адресата и время составления, но, видимо, оно также было адресовано деспоту Феодору[846]: об этом может свидетельствовать словосочетание в конце письма «лучший из деспотов»[847]. Вероятно, деспот Феодор все же освободил жителей Эликовуни от налога, за что Исидор решил его отблагодарить и изменившимся тоном письма, и зайцем, которого отправил живым на суд деспота.

13. Тринадцатое письмо (=7 в издании[848]), опубликованное А. В. Циглером по рукописи Vat. gr. 914, fol. 62r–62v, адресовано Михаилу сакелларию, жившему на Пелопоннесе и зарабатывавшему себе хлеб преподаванием. Михаил был учителем литературы и музыки и обучал сына друга Исидора по имени Софос. Исидор просит Михаила отпустить Софоса к отцу, который сгорает от нетерпения увидеть сына. Содержание письма не позволяет установить время его составления.

14. У четырнадцатого письма (=8 в издании[849]), опубликованного А. В. Циглером по рукописи Vat. gr. 914, fol. 62v, не известны ни адресат, ни время составления. Х. Каллигас полагает, что адресатом письма мог быть Николай Эвдемоноиоанн и написано оно было в 1417 г.[850]

15. К этим эпистолам раннего периода жизни Исидора примыкает еще одно письмо своеобразного содержания, адресованное, по мнению Д. А. Закифиноса[851], супруге деспота морейского Феодора II Палеолога Клеопатре Малатеста[852] и написанное ученым после возвращения на Пелопоннес в 1430/31 г. Однако это мнение было оспорено Х. Каллигас, которая отметила, что жена деспота Клеопатра Малатеста носила титул не деспины, а василиссы. Напротив, жена императора Иоанна VIII Палеолога Мария Трапезундская носила титул деспины. Вполне возможно, что с ней Исидор познакомился во время ее совместного с мужем пребывания в Пелопоннесе в 1427–1428 гг. Как мы помним, Исидор сопровождал императорскую чету в Коринф, и деспина Мария могла заинтересоваться оракулом и его толкованием. Исидор, вероятно, поведал ей свое понимание этого пророчества, потом они обсуждали тему в Константинополе, и анализируемое письмо стало логическим продолжением разбора этого вопроса[853]. Оно представляет собой одно запутанное объяснение пророчества о Гексамилионе, а также истолкование похожего пророчества, основанного на сложных математических вычислениях, в котором предсказывается быстрый конец врагов Греции[854].

16. Письмо к императору Иоанну VIII Палеологу до сих пор полностью не издано и хранится в рукописи Vat. gr. 706, fol. 192r–192v. Фрагмент письма был опубликован в 1957 г.[855] Д. А. Закифиносом уже после того, как весь известный греческий эпистолярий Исидора был издан. В письме, не имеющем указания на корреспондента, Исидор хвалит императора