Читать книгу "Рейд ценою в жизнь - Александр Тамоников"

«Благодарим за службу, товарищи! - пришёл ответ. - Родина оценит по заслугам ваши дела. Понадобится коридор для прорыва - шлите координаты, артиллеристы сделают всё возможное для вашего прикрытия».

- Не дела, а деяния! - засмеялся Герасимов. - А может не пойдём никуда, товарищ лейтенант? Построим шалаш в этой глуши, отдохнём, пока наши немцев на выступе месить будут… Мы свое сделали - можем отдохнуть. Связь имеется, правда продуктов кот наплакал.

Десять минут спустя от провизии остались только грустные воспоминания. На сухой паёк набросились с жадностью - пересоленная пшенка показалось пищей богов, безвкусные галеты уходили влёт, хрустел сверхпрочный шоколад с пониженным содержанием сахара и повышенной горечью - удастся ли ещё когда-нибудь поесть? Жизнь на войне такая короткая, невозможно предположить, что будет через пять минут.

Через пять минут по курсу показалась опушка, за ней просёлочная дорога с зарослями чертополоха, далее тянулись буераки, бородатые луговые травы, похожие на ковыль. Метрах в четырехстах - лес, уплывающий в низину, и обойти никакой возможности – поле слева, поле справа. От дороги, пролегающей вдоль опушки, отпочковывалась ещё одна, что вела через буераки к дальнему лесу.

- Рванём, товарищ лейтенант? - предложил Друбич, подтягиваю лямки вещмешка. - Если выйдем на дорогу, да припустим, что есть сил, то минуты за четыре добежим до леса, а там ищи нас, свищи.

Шубин кусал губы, не решался. Возможно зря они сменили направление - местность незнакомая и чтобы попасть к своим придётся основательно уйти на юго-запад. Но может быть и к лучшему - немцы мыслят прямолинейно, считают, что диверсанты будут выбираться по кратчайшему пути и перекроют именно те дороги. Возможность прорваться здесь была реальная.

- Никаких припустим! - строго сказал Глеб. – Поспешим - людей насмешим. На дорогу не выходим. Перебежками по буеракам с постоянным осмотром местности. Подниматься только по команде. Пошли!..

Четверо запетляли змейками, прыжками, одолевали канавы, потом укрывались в ямках, следили за местностью пока бежали другие - хуже нет, маячить на юру. Две-трети поля осталось за спиной. От взопревшего комбинезона несло, как будто семеро в нем уже сдохли.

Отдалялясь дорога на северной стороне поля, ещё одна тянулась справа, изрытая до крайности, пригодна лишь для транспорта особой мощности, она терялась в лесу, добраться до которого спешил Шубин. Если интуиция не подводила - половину пути до своего расположения можно было пройти по этой чаще, не особенно рискуя.

Коля Савенко первым обнаружил как из леса выбирается грузовик, набитый солдатней.

- Ложись, фрицы! - истошно заорал Николай, благо немцы, за рёвом собственного мотора, не могли его услышать.

Разведчики повалились как бежали, остальные даже подняться не успели. Друбич напоролся животом на вросший в землю остроугольный камень, но особо не пострадал - спасла многослойная одежда, но боль была адская. Парень задыхался, лихорадочно себя ощупывал.

- Замри!.. - прошипел Глеб. - Ты живой?

- Не знаю товарищей лейтенант. Рока не ощупаю, не пойму. Да что же за гадство такое.

- Замри говорю!.. А то немцы тебе живо лекарства выпишут.

Ситуация усложнилась - до дороги было тридцать метров, группу разбросало за жалкими пучками травы, в ямах и трещинах, где укрыться мог разве что суслик, за недоразвитыми бугорками, а фактически все лежали на открытом месте. От умения и хладнокровия зависела теперь жизнь всей команды. Учиться на ошибках было расточительным удовольствием.

Друбич накрыл собой автомат, превратился в бугорок, из под которого поблёскивали глаза, боль в животе ещё не унялась, но боец терпел.

Дробный рёв мотора накрыл округу - мощности грузовику хватало, чтобы справляться с неудобной Российской дорогой.

Трёхтонная махина медленно переваливала через бугры, повизгивала губная гармошка - невероятно источник раздражения для русского уха. Стволы пулемётов торчали в небо, солдаты в кузове сидели плечом к плечу, на касках поблёскивали эмблемы со спаренными молниям.

«Подразделения усиления СС, - мысленно подметил Шубин. - Какого дьявола им тут надо? Помогают своим из вермахта? Осуществляют зачистку прифронтовой полосы от вредного гражданского элемента?»

Лица под касками особой живостью не отличались - кто то дремал; другие равнодушно смотрели перед собой - любителями российских пейзажей эти вояки явно не являлись, и в опасность в собственном тылу не верили.

В кабине зевал гауптштурмфюрер в лихо задранной фуражке, украшенный человеческим черепом.

«Это не облава, - сделал новую зарубку Глеб. - Иначе не спали бы на ходу. А лес-то по курсу получается не такой уж безопасный, не настал ещё их час».

Грузовик с солдатами проволокся мимо, скрепя бортами. Возмущался в кабине водитель: «Где дороги, доннер-веттер? Как русские тут жили? Почему приходу Великой Германской армии не построили нормальные дороги?». Невозмутимо покачивались стальные солдатские шлемы.

- Надо же, какие мы страшные! Аж не могу, сами себя боимся… - бубнил окопавшийся в соседней канаве Герасимов.

Грузовик тащился невыносимо медленно, преследовало ощущение, что сейчас он остановится, солдаты рассыплются в цепь и пойдут облавой, сметая все на своем пути. Мурашки забегали по коже от такой мысли. Трёхтонная махина достигла северной опушки, прорычала преодолевая глубокую канаву, потащилось дальше на восток.

Предчувствие как всегда не подвело – до леса оставалось метров сорок, когда на северной опушке, оставшийся за спиной, снова появился неприятель. Откуда их здесь столько? Вся круга кишела немецкими войсками, а полковая разведка, по собственной неосторожности, забралась в их расположение.

Это были два бронетранспортёра - они шли с запада, поднимая клубы пыли. В десантных отсеках сидели солдаты - эти черти были глазастые. На дистанции в семьсот метров разглядели что-то подозрительное.

Красноармейцы залегли, но их уже заметили - загрохотал крупнокалиберный пулемёт, очередь прошла над головами, другая перепахала землю на правом фланге, взметнула облако пыли. Бронетранспортёры ушли с дороги и бодро покатили через буераки. Это были не грузовики, которым нужны ровные дороги - бронетранспортёры вермахта могли осваивать любое бездорожье. Вести ответный огонь на такой дистанции было глупо.

Шубин приказал добираться до леса, под пули не подставляться. Подскочил нетерпеливый Вадик Мостовой, хотел одним махом отмерить оставшиеся метры, но не тут то было - исполнил замысловатый танец, рухнул грязь, слава богу живой.

- Отставить!.. Не вставать! - прохрипел Глеб. – До леса только ползком. Занять оборону на опушке…

Сжималась удавка, уже не оставалось времени и пространства для манёвра. Бронетранспортёры приближались, грузовик с эсэсовцами скрылся в другой стороне, но обязательно вернётся наш ум. С таким обилием живой силы и техники горстке разведчиков уже не справится.