Читать книгу "Тайный эксперт. Комбинируй, смешивай, создавай прорывные идеи - Майкл Микалко"

Какое из такси в приведенной ниже задаче не в порядке? Проверим, сможете ли вы решить это до того, как прочтете ответ.

Мысленный эксперимент

Одна из отличительных черт творчески мыслящего человека — терпимость к двусмысленностям, диссонансам, несоответствиям и неуместности. Креативные люди рассматривают проблемы с самых разных углов и изучают все переменные в поисках неожиданного. Например, в задаче с такси буквы A, B и C тоже считаются частью единого целого, а не просто обозначениями. Чтобы решить задачу, переместите такси C в начало строки, и получится слово cab («такси»).

Наш мозг — это чудесная машина для распознавания закономерностей. Мы смотрим на приведенную ниже иллюстрацию, и он сразу отмечает там слово optical («оптический»). Увидев что-то, мы сразу определяем, что это такое, и, не задумываясь, двигаемся дальше.

Успешное распознавание закономерностей одного вида естественным образом ограничивает умение видеть закономерности другого вида. Обратите внимание: как только мы увидели слово optical, уже трудно рассмотреть слово illusion («иллюзия»). Чем больше мы привыкаем читать слово как отдельно стоящее и имеющее одно значение, тем труднее распознавать в нем что-то иное. То есть это либо слово optical, либо нет. Мы не обращаем внимания на фоновые фигуры. Это стандартный аспект чтения. Так специалисты в области «стандартного чего-нибудь» могут быть наименее квалифицированными, когда речь идет о разработке или создании чего-то нового.

Нас снова и снова учат обрабатывать информацию одним и тем же способом

Мысленный эксперимент

Мартин Гарднер{1} сделал феноменальную карьеру, создав несколько классических головоломок, которые были опубликованы в журнале Scientific American и семидесяти с лишним книгах. Ниже приведена одна из них — головоломка с зубочистками.

Сумеете ли вы изменить 100 на CAT, переместив всего две зубочистки?

(Ответ в конце главы.)

Это сложно для многих, потому что нас учат обрабатывать информацию одинаково, а не искать другие способы. Как только мы поняли, что знаем эффективное решение, уже трудно рассматривать альтернативные идеи. Нас учат исключать варианты, отличающиеся от того, что мы уже знаем.

Столкнувшись с поистине оригинальной мыслью, мы испытываем некую концептуальную инертность, сравнимую с физическим законом инерции. Согласно ему, предметы сопротивляются изменениям: неподвижное тело пребывает в покое, а движущееся продолжает стремиться в одном направлении, пока не будет остановлено какой-либо силой. Подобно тому как переменам противятся физические тела, то же происходит и с идеями в состоянии покоя, а движущиеся мысли идут в заданном направлении, пока их не остановят. Следовательно, когда люди придумывают что-то, как правило, это напоминает старое и вряд ли сильно выходит за существующие рамки.

Когда в компании Univac изобрели компьютер, то отказывались разговаривать с бизнесменами, которые им заинтересовались, потому что, по словам разработчиков, эта машина придумана для ученых и не может иметь абсолютно никакого применения в деловой сфере. А затем появилась IBM, захватившая рынок. Позже специалисты из IBM, включая ее СЕО[3], заявили: по их мнению и исходя из их опыта работы на этом рынке, для персонального компьютера (ПК) практически нет области продаж. И действительно, их маркетинговые исследования показали, что в ПК нуждаются пять-шесть человек во всем мире.

Интересно отметить, что студентов программы МВА в числе прочего учат следующему правилу: неожиданности на рабочем месте нужно свести к минимуму. В значительной степени это направлено на устранение двусмысленности и диссонанса ради предсказуемости и порядка в корпорации. Однако если бы эти правила всегда применялись к предприятиям, то у нас не было бы одноразовых бритв, ресторанов быстрого питания, копировальных машин, персональных компьютеров, доступных автомобилей, микроволновок и интернета.

Даже когда мы активно ищем информацию, чтобы протестировать свои идеи, мы обычно игнорируем пути, способные привести к альтернативе. Это объясняется тем, что учителя не поощряли в нас стремление искать иные варианты общепринятых постулатов. Ниже приводится интересный эксперимент{2}, проведенный британским психологом Питером Уэйсоном и доказывающий нашу тенденцию не искать замены. Уэйсон предлагал испытуемым три числа в такой последовательности.

2 4 6

Затем просил их написать другие примеры последовательностей из трех чисел, соответствующих тому же правилу, и объяснить это правило. Испытуемым разрешалось задавать сколько угодно вопросов.

Он обнаружил, что почти всегда люди первоначально предлагали числа 4, 6, 8, или 20, 22, 24, или какие-то аналогичные последовательности. И Уэйсон говорил: да, это пример указанного правила. Затем они называли что-то вроде 32, 34, 36 или 50, 52, 54 и т. д.: все числа в них увеличивались на 2. После ряда попыток и одобрительной реакции у испытуемых росла уверенность, что правило состоит в увеличении каждого следующего числа на 2, и они не искали альтернативных возможностей.

На самом деле правило, которое хотел услышать Уэйсон, намного проще: числа просто увеличиваются. Примерами допустимых последовательностей могут быть 1, 2, 3, или 10, 20, 40, или 400, 678, 10 944. И протестировать такую альтернативу было бы легко. Испытуемым нужно было всего лишь предложить последовательность вроде 1, 2, 3, и идея подтвердилась бы. Или участники могли выдать любую цепочку чисел — например, 5, 4, 3, — чтобы выяснить, повлечет это положительный или отрицательный ответ. И эта информация многое прояснила бы им касательно верности предположений о правиле.

Революционное открытие Уэйсона состояло в том, что большинство людей обрабатывают одну и ту же информацию снова и снова до тех пор, пока им не укажут на ошибку, и не ищут альтернатив, даже когда не возбраняется задавать вопросы, на которые они получат отрицательный ответ. Невероятно, но в ходе сотен экспериментов он так и не встретил случая, когда кто-нибудь спонтанно предложил бы альтернативную гипотезу, чтобы узнать, верна ли она. Короче говоря, никто даже не пытался выяснить, существовало ли более простое или даже совсем другое правило.