Читать книгу "Зал фей - Натали Доусон"

Теперь уже зашевелился и мистер Солберн, поэтому миссис Хаддон потрудилась, наконец, открыть калитку и направиться к парадной двери своего дома, а доктор и Кэтрин поспешили за ней, исполненные любопытства и тревоги.

Мистер Томас Лофтли не был в доме Хаддонов популярной персоной. Его сестра считала ниже своего достоинства гордиться родственными узами с человеком, содержавшим гостиницу, пусть даже эта гостиница была удачно расположена и приносила ее владельцу неплохой доход. И раздражало миссис Хаддон даже не столько само неблагородное занятие ее братца, и не то, что мистер Лофтли, однажды овдовев, женился снова на женщине моложе себя лет на двадцать. Нет, выводило из себя почтенную супругу доктора название гостиницы, которое ее брат, несмотря на все увещевания, сохранил после прежнего хозяина.

«Охотники и свинья»! Как можно уважительно относиться к заведению с подобным названием?! Да разве какая-нибудь благородная особа позволит настолько унизить себя, чтоб остановиться у мистера Лофтли? Только всякий сброд в дождливую ночь не погнушается попросить кров и дешевую выпивку в гостинице, чье название говорит само за себя!

И миссис Хаддон было совершенно неважно, что в «Охотниках и свинье» останавливалось немало представителей самых благородных фамилий Британии, ведь нельзя было добраться до Бата, не посетив Кромберри. Нарисованная на прибитом над входом щите сцена относила любознательного зрителя к временам Карла Первого, судя по одежде трех всадников, с недоумением взирающих на разлегшуюся посреди дороги свинью.

Мистер Лофтли в один из своих редких визитов к сестре рассказывал племянникам, что, по преданию, свинья так и не согласилась сдвинуться с места, а так как принадлежала фермеру с весьма буйным нравом, охотники побоялись причинить упрямице вред и вынуждены были вернуться без добычи. Расстроенные, они свернули под убогий навес перед скромным домишком, который тогда и был приютом для путников, проезжающих через Кромберри. Под этим навесом один из охотников предавался унынию и возлияниям так долго, что хорошенькая дочь хозяина показалась ему прекрасной феей, способной своими чарами вернуть охотникам удачу. Отец девицы не стал чинить препятствия влюбленным и поспешил устроить венчанье, пока его будущий зять еще находился под влиянием чар, заключенных в бочке его лучшего вина.

Благодаря средствам своего зятя и романтической истории, обросшей со временем всеми признаками местной легенды, заведение приобрело черты респектабельности, а с ними и популярность у приличных путешественников, направлявшихся в Бат или возвращавшихся оттуда. В память об удачном стечении обстоятельств, поспособствовавших процветанию его семьи, младший сын охотника, унаследовавший после смерти деда гостиницу, нарек ее тем самым прозванием, что так раздражало миссис Хаддон.

И сейчас доктор Хаддон не мог поверить своим ушам.

– Кэтрин поедет в «Охотников и свинью»? – изумленно переспросил он.

– Отослать ее из Стоунфолла – лучшее, что мы можем придумать, чтоб хотя бы попытаться спасти ее репутацию. Через год-другой сплетни утихнут, – с уверенностью бывалой сплетницы заявила миссис Хаддон. – Пусть помогает дядюшке и тетушке, там она, по крайней мере, будет слишком занята, чтобы делать глупости или переводить бумагу на картинки, от которых за милю веет желчностью старой девы! И кто знает, может, ей повезет найти себе жениха среди постояльцев гостиницы, как повезло той девице из легенды!

Доктор не нашелся, что ответить. Когда его супруга говорила таким уверенным тоном, спорить с ней было бессмысленно. К тому же, судя по выражению лица Кэтрин, она отнюдь не была расстроена ожидающей ее переменой. Пусть даже мать намекнула на ее будущую судьбу старой девы.

В самом деле! Уехать подальше от Бартоломью и его рискованных затей, не видеть больше ни чинных собраний стоунфоллских дам, ни неодобрительно поджатых губ Рэйчел и Оливии, еще недавно считавшихся лучшими подругами Кэтрин! Погрузиться в шумный, пестрый, незнакомый мир дядюшки Томаса! Мистер Лофтли всегда нравился маленькой племяннице своей непохожестью на других ее родственников. Пожалуй, в кои-то веки мать нашла решение, которое полностью устраивало все заинтересованные стороны.

Глава 3

О пользе этого решения мисс Хаддон старательно пыталась не забыть, пока тряслась в изобилующем дурными запахами дилижансе в Кромберри. До этого славного маленького городка можно было бы добраться и на поезде, на что втайне надеялась Кэтрин, но матушка сочла этот вид путешествия неприличным для одинокой девушки…

И вот теперь Кэтрин вынуждена была терпеть все неудобства, какие только могут сопровождать небогатого путешественника, – сквозняки и духоту, впивающиеся под ребра трости и зонтики других пассажиров, отдавленные ноги, чиханье и кашель со всех сторон. Если что в таких условиях и могло порадовать бедняжку, так это то, что поездка не была чрезмерно продолжительной.

«Еще три или четыре часа, и я упала бы в обморок», – думала Кэтрин, с трудом пробираясь к выходу между корзинками и саквояжами, с которыми ее попутчики не пожелали расстаться во время путешествия. Багаж самой мисс Хаддон был привязан на крыше дилижанса, и ей нужно было сосредоточиться, чтобы не забыть ни одной картонки – навряд ли дядюшка Томас купит ей тотчас новую шляпку или, уж тем более, кисти и краски.

Кэтрин не успела сделать шаг на подножку, как споткнулась о выставленный в узкий проход длинный черный зонт сидящего у самого выхода господина и буквально выпала из дилижанса прямо в руки ожидавшему ее дядюшке Томасу.

Подхватив племянницу, тучный мистер Лофтли только крякнул, но даже не пошатнулся.

– Вот и ты, дорогая. – Над пухлыми щеками весело сияли круглые голубые глазки, мясистый нос бойко втянул следовавший за Кэтрин шлейф запахов, и дядя Томас покачал головой. – Моя сестра могла бы позаботиться, чтобы тебе было удобно доехать до нашей скромной обители, но Энн, как обычно, поступает по-своему. Если бы не ее телеграмма, твой приезд и вовсе был бы сюрпризом! Идем же поскорей, должно быть, у тебя каждая косточка болит после этой колымаги.

Кэтрин поцеловала дядюшку в подставленную щеку, с ненавистью бросила последний взгляд в утробу дилижанса и махнула рукой в сторону крыши.

– Мои платья и все остальное… Их нужно забрать, дядя Томас, – робко сказала она, не зная еще, как отнесется мистер Лофтли к тому, что его племянница привезла с собой столько всего.

– Разумеется, милая. – Дядюшка Томас кивнул ожидающему под навесом слуге. – Сэмюэль заберет багаж, там ведь, должно быть, есть бирки с твоим именем.

Дождавшись благодарного кивка, мистер Лофтли подхватил Кэтрин под руку и повлек внутрь гостиницы, которая отныне должна была стать ее новым домом. В угасающем свете пасмурного дня мисс Хаддон не успела разглядеть прославленный щит с охотниками и свиньей и тут же решила завтра с самого утра непременно полюбоваться на вывеску и зарисовать ее в свой альбом. В прежние времена она бы послала картинку Бартоломью и сделала бы еще две для своих подруг, но теперь, как она это хорошо понимала, в Стоунфолле у нее не осталось ни одной родственной души. Кроме разве что отца, но только не в том, что касалось ее живописи.