Читать книгу "Эдинбург. История города - Майкл Фрай"

* * *

И все же Эдинбург принадлежит не только классицизму, но и романтизму — и благодаря архитектуре, и благодаря суровому живописному пейзажу, из которого вырастают его здания. Этот пейзаж, после долгого и жаркого доисторического периода, приобрел окончательный вид в более короткую и холодную эпоху ледникового периода. Два миллиона лет назад огромные ледники шли с запада на восток, с того места, которое теперь называется горными районами Шотландии, вниз, в длинную впадину, которая впоследствии стала заливом Форт (или Ферт-оф-Форт). На территории современного Эдинбурга ледник сформировал холм разновидности крэг-энд-тейл под названием Замковая скала с его Королевской милей, а также другие подобные им геологические структуры. Они представляют собой монолитную скалу, к которой примыкает «хвост» из морены. Форма холма подчеркивается лощинами, пропаханными ледником с обеих сторон (ныне — парк Принсес-стрит-гарденс и рынок Грассмаркет). Под Замковой скалой сохранилось ледниковое озеро Нор-Лох; другое подобное озеро покрывало Луга, а третье — низины Корсторфина.

Последний ледник, толщиной в 2000 футов, возможно, достиг своей наибольшей площади примерно за 15 000 лет до н. э. Затем началось беспорядочное таяние ледника, в ходе которого он местами тем не менее продолжал наступать. Полностью лед исчез только за 8000 лет до н. э. Узнать тогда Шотландию было бы очень тяжело; климат, фауна и флора сильно отличались от сегодняшних, да и сами контуры страны еще были совершенно неузнаваемы. Огромным объемам воды предстояло высвободиться из лежавших дальше к северу ледников Скандинавии и Канады, так что уровень мирового океана должен был подняться, а береговая линия находилась гораздо дальше, чем теперь. Мало того, Британские острова все еще соединялись с Европейским материком через перешеек, позднее ушедший на дно южной части Северного моря. Некоторые участки суши, освободившись от огромного веса покрывавшего их льда, поднялись довольно быстро, как, например, дальние берега залива Форт, только с тем, чтобы снова быть затопленными во время таяния континентальных льдов. Береговая линия то продвигалась вперед, то отступала, о чем свидетельствуют отдаленные от уреза воды приподнятые пляжи во многих районах Шотландии: парк Лейт-Линкс расположен на уровне чуть выше современного уровня залива, как и Брантсфилд-Линкс.

По крайней мере, климат потеплел, и навсегда. Тундра, оставшаяся после схода льда, под воздействием более мягких климатических условий, превратилась в степь, а потом и в степь, покрытую низкорослой растительностью. Виды насекомых, а затем и растений, умножились. Примерно к 4000 году до н. э. большую часть Шотландии покрыли леса. В районах с наиболее мягкими условиями, как, например, вокруг Эдинбурга, можжевельник уступил место березе и орешнику, затем — дубу и вязу.

В эти леса пришли звери. По сравнению с районами континентальной Европы, расположенными на той же широте, Шотландия сравнительно бедна позвоночными. Одна из причин состоит в изоляции страны со времени повышения уровня моря. Вообще, на островах, как правило, встречается меньше разных видов животных, нежели на континентах. Причиной обеднения фауны является вымирание местных видов, которое оказывается труднее восполнить. Вначале в нем были повинны климатические изменения, затем, впоследствии, перемены, привнесенные в их естественную среду обитания преднамеренными действиями человека, а также охота и целенаправленное преследование других видов животных.

По мере того как тундра в Шотландии уступала место лесостепи и лесу, тундровые млекопитающие вымирали. Мамонты бродили по местности, являющейся сегодня заливом Форт; со дна потом люди поднимали их бивни и зубы. Когда-то давно с этих утесов, по-видимому, бросались местные лемминги — их кости также были найдены на холме Корсторфин. На суше сохранилась дикая лошадь, пусть только до тех пор, пока сохранялась открытая местность, являвшаяся местом ее обитания. Как и северный олень, опять же — пока страна не покрылась лесом. Единственным обитателем тундры, сумевшим адаптироваться к новым условиям, был заяц-беляк; этот вид продолжает существовать и сегодня, развившись в условиях изоляции в отдельный подвид, Lepus timidus scotius. Случайный прохожий и поныне, спугнув такого зайца по весне среди холмов, дивится его белой шубке, когда тот бежит, всегда вверх по склону, на поиски нового убежища.

В распоряжении новых видов была всего примерно тысяча лет для того, чтобы колонизировать лесистую страну с более умеренным климатом, прежде чем соединявший остров с Европой перешеек исчез под водой. И все же значительному числу видов это удалось. Некоторые из них сохранились, пусть их численность и невелика, например лесная кошка; другие вымерли, тур — давно, хорек — только в 1912 году. Что касается некоторых более поздних пришельцев, о них мы знаем не только по найденным скелетам. В гэльском языке есть слова для обозначения лося, lon или miol, так что это животное должно было еще проживать здесь в те времена, когда в Шотландию в средние века пришли гэлы. На менгирах пиктов имеются изображения бурого медведя (хотя возможно, и что на них нарисованы привозные дрессированные медведи). В Пограничье все еще можно увидеть остатки плотин, запруд и хаток, построенных бобрами; об этих очаровательных существах в Шотландии позже 1550 года упоминаний не зафиксировано. Немного позднее вымер кабан, а последний волк был убит в 1743 году. Все это, случайно или намеренно, было делом рук человека.

Птицы небесные человеку неподвластны. Во всяком случае, определить, вымер ли данный вид птиц на конкретной территории, сложнее. Даже когда плодящееся поголовье вымирает или оказывается уничтожено, внезапно могут вернуться мигрировавшие экземпляры, как часто случалось в Эдинбурге на Даддингстон-Лох, которое сейчас является настоящим раем для любителей понаблюдать за жизнью птиц. В границах города и его окрестностей совершенно точно имеются виды, которые когда-то жили здесь и исчезли. В 1416 году на башне собора Святого Жиля свил гнездо белый аист — этот факт был настолько примечателен, что его зафиксировали для потомков. Рука человека в очередной раз принесла гибель целому виду в случае с нелетающей бескрылой гагаркой, выводившей птенцов на острове Мэй. Она была полностью перебита к 1840 году (в этом случае, однако, шотландцам нет необходимости слишком уж винить себя, так как к 1844 году этот вид вообще полностью исчез с лица Земли). И все же рука человека может принести некоторым видам благоденствие. Веками глупыш селился изолированно на островах архипелага Сент-Килда. Теперь его часто можно встретить в заливе Форт и вообще на любом побережье, где есть утесы (то есть, в большей части Шотландии), — изящную птицу в форме торпеды, легко парящую в воздухе. Неприятности начинаются тогда, когда она начинает поливать дурнопахнущей маслянистой жидкостью всех, кого считает угрозой для себя. Победоносная колонизация побережья глупышами последовала за развитием рыболовного промысла в XIX веке: птицы стали питаться отходами.[5]

* * *

За животными и птицами пришли люди. К 5000 году до н. э. они уже бродили в лесах и лесостепях Лотиана в поисках дичи. Несколько кремневых орудий, оставленных ими в тайниках или на стоянках — вот и все свидетельства временного пребывания. Предположительно, они пришли с юга; возможно, в ходе визитов, вначале носивших сезонный характер, они обнаружили, насколько богат животный мир Форта. Условия для возникновения долговременных стоянок человека создавались богатыми запасами съедобных моллюсков, сохранявшимися до XIX века. Доисторические свалки устричных раковин на острове Инчкейт скрывают следы кострищ и очагов, но трудно сказать, являются ли те свидетельствами кратковременных сезонных визитов или длительных стоянок.