Онлайн-Книжки » Книги » 🔎 Детективы » Преторианец - Томас Гиффорд

Читать книгу "Преторианец - Томас Гиффорд"

146
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 ... 163
Перейти на страницу:

— Подходяще, — заметил он, словно и не было ни бомбы, ни пожара на улице. — В самый раз для выхода в свет.

Худ ловко выбрался из кабинки, хлопнул Годвина по плечу, дружески стиснул ему локоть. Он был на полфута ниже ростом, сложен как чемпион в полусреднем весе и как всегда в форме, хоть сейчас на ринг с Терри Харди.

— Ты давно вернулся, Макс? — начал Годвин и услышал собственный голос. Голос звучал отчаянно, лживо и виновато.

— Уже месяц, — отозвался Макс. — Хотел тебе позвонить, но ты же знаешь, как оно бывает. Хотел позвонить… хотел узнать, как прошла встреча с Роммелем — все в порядке, а?

— Он мне понравился…

— Да-да, обаятельный парень. Ну, они, знаешь, не дают мне покоя. Надеются разобраться с нашими сложностями в пустыне. Всего раз удалось на недельку выбраться в Стилгрейвс. А ты еще довольно строен для прикованного к конторке писаки.

Он смерил взглядом Годвина, который при шести с лишним футах роста набрал больше 225 фунтов и никак не назвал бы себя стройным. Под левым глазом у Худа виднелся небольшой шрам. Годвин был с ним в ту давнюю ночь, когда Максу чуть не вышибли глаз разбитой бутылкой. Снова Париж. Чертова ночь.

— Вы здесь все в порядке?

Годвин осмотрел сперва сидевшего на полу Либермана и только потом Сциллу. Он боялся выдать себя. Ему, как всякому греховоднику, казалось, что он выдает свою тайну каждым движением.

— Сцилла?

Как удержаться, чтобы не коснуться ее? В разбитом зеркале отражались отблески пожара на темной улице и фигуры пожарных из вспомогательной службы, сражающихся с брандспойтами. Кто-то срывал остатки шторы затемнения. Ткань лопалась с громким треском.

— Роджер, милый, — сказала она, вставая и чуть пошатываясь. — Со мной все отлично. Макс, сними же с Роджера эту дурацкую салфетку. А то он похож на Чипа Ганнона в роли королевы Виктории.

Выйдя из-за стола, она дотянулась и сделала это сама — смахнула с него салфетку, потом склонилась над Либерманом, встала на колени, что-то сказала, промокнула ссадину. За приоткрывшимся вырезом платья видны были ее груди. Годвин увидел соски и заставил себя отвернуться. Где-то на улице прозвучал новый взрыв, и зеркало не выдержало, рассыпалось по столу бесчисленными осколками.

Когда пыль осела, Макс повернулся к одному из лежащих и стал поднимать его на ноги. Рядом глотала слезы его жена.

— Со мной все прекрасно, Хьюберт, — говорила женщина. Зубы у нее стучали, и тут уж она ничего не могла поделать. Она только что уцелела после прямого попадания бомбы. — Как никогда.

Она улыбнулась Худу, понятия не имея, кто перед ней. Просто человек, который помог ее мужу в ночь, когда бомба попала в «Догсбоди».

Сцилла тронула Годвина за рукав. Либерман уже поднялся и решительно двинулся к бару. У Сциллы блестели глаза. Она уже совладала с шоком и теперь наслаждалась жизнью. Почувствовав прикосновение, Годвин заглянул ей в глаза. Она явно сознавала, насколько удачной была бы эта сцена для театра.

— Ты меня любишь, Роджер?

Теперь, когда главная опасность, грозившая от немцев, миновала, она искала новой. Поднимала ставку? Что ж, такие неожиданные переходы от светского безразличия к интимным признаниям вполне в ее стиле. И неизвестно, что страшней.

— Ты любишь меня, милый?

Она ничуть не понижала голоса. Слишком громко. Макс стоял к ним спиной. Она снова дернула Годвина за рукав, закусила нижнюю губу. Он не виделся с ней пять дней. Теперь она испытывала судьбу: Макс вполне мог ее слышать.

— Я тебя люблю, — прошептал Годвин, — а теперь, ради бога, заткнись.

Она мотнула головой, вытряхивая из волос штукатурку.

— Я так и думала.

Она выдала ему свою коронную усмешку колдуньи.

— У тебя это, знаешь ли, на лбу написано. Ничего ты с этим не поделаешь.

К ним подошел Питер Кобра, высокий, почти сверхъестественно элегантный. Штукатурка покрывала его, как крошки глазури. Он уже сбыл с рук дверь, заменив ее на бутылку и штопор. Обозрев руины своего заведения, он благодарно кивнул, убедившись, что все гости на ногах. Куда именно попала бомба, было на данный момент неважно. Главное, клиенты не пострадали.

— Я ждал этой ночи. Могу только сказать… — Он широко взмахнул руками, обнимая единым движением весь разгром и закончив его щелчком пальцев в сторону долговязой сутулой фигуры Монка Вардана, подпиравшего стену с таким видом, словно она только на нем и держалась.

Едва Кобра заговорил, в зале стало неестественно тихо. Шум проникал в него только из внешнего мира. Улицу освещал пожар в соседнем доме.

— Тут, — продолжал Кобра, — нужен «Мутон Ротшильд» восемнадцатого года. Прошу вас, будьте моими гостями, леди и джентльмены, — Санто, в погреб! Будем пить вволю!

Позже многие мемуаристы припоминали эту минуту, утверждая, что она что-то такое символизировала, например дух британской невозмутимости под бомбами. Фраза моментально облетела Лондон. На следующий день к обеду всем было известно, что сказал Питер Кобра. Вечером того же дня в Америке миллионы людей, включивших радио на кухне или в гостиной, услышали его слова от Роджера Годвина. Это был один из самых памятных его репортажей в серии «Война — это ад». В Лондоне и за рубежом эти слова стали чем-то вроде боевого клича, и когда на улицах становилось крутовато, часто звучало: «Я вам скажу, тут нужен „Мутон Ротшильд“». Питер Кобра мгновенно стал легендарной личностью. Он как-то заметил, что не скажи он этой фразы, никто не попросил бы его писать мемуары. Первый том их был, разумеется, озаглавлен: «Тут нужен „Мутон Ротшильд“».


Пока откупоривали бутылки и разливали вино, пока потрясенная толпа стряхивала пыль и обнаруживала, что жива, Макс Худ поманил Годвина к двери, тяжелая дубовая створка которой уцелела при взрыве. Это походило на сцену сражения, где Макс Худ вновь вел своих людей в атаку прямо в зубы к смерти. На улице тлели раскаленные обломки, вспыхивали огни, кирпичи, с грохотом обрушиваясь из темноты наверху, выбивали из догорающего пламени искры, которые огненными червячками разлетались по ветру. Пожарные сбивались с ног: чуть дальше по улице рухнули два дома, и мостовая была перегорожена грудами кирпича, вывороченными булыжниками, деревянными балками и курганами мебели, еще несколько минут назад стоявшей в квартирах, располагавшихся на верхних этажах над магазинами и пабами. Посреди улицы покачивался на двух уцелевших ножках обеденный стол. На поребрике сидел мужчина, у которого от брюк и рубашки остались одни клочья, хотя сам он был только оглушен. В сточном желобе валялся опрокинутый радиоприемник на батарейках, из него еще неслась громкая танцевальная музыка, Эл Боули пел «Stardust». Здание, обрушившееся вовнутрь и освещенное только огоньками зажигалок, превратилось в подобие темной пещеры в оперных декорациях подземного мира.

Макс остановился, глядя в огонь.

— Слушай, — сказал он. — Слушай… — Огоньки мерцали в темноте, как звериные глаза из засады. — Там кто-то плачет…

1 ... 3 4 5 ... 163
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Преторианец - Томас Гиффорд», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Преторианец - Томас Гиффорд"