Читать книгу "Редкий гость - Анатолий Дерягин"

– Мадемуазель, разрешите… – Яков строго следовал инструкции.

– Ах, мерси, – девушка приняла тарелку с салатом.

Десять человек, пассажиры орбитального самолета «Волга», впервые увидели друг друга за обедом. Совместный прием пищи с самого начала предполагал доброжелательный настрой в коллективе, и никто не собирался упустить шанс произвести хорошее впечатление, особенно когда это впечатление предполагается производить на красивую девушку.

А девушка была чудо как хороша. Их обрядили в казенные серые пижамы, которые на мужчинах сидели вкривь и вкось и совершенно не подчеркивали женские прелести, но конкретно эту представительницу прекрасного пола пижама облегала так, что… Может быть, дело было в крас ивой, немного грустной улыбке, тенью мелькавшей на губах. Может, глаза – большие, карие, с длинными ресницами, смотрели так. Может, та же улыбка трогательно морщила правильной формы нос…

– Месье француз? – спросила прекрасная незнакомка.

– Ну дык блин, – отозвался Яков. – Яков.

– Светлана.

– Вы летите на Луну? – Ближайшие пять лет Якову предстояло управлять движением межпланетных буксиров на окололунной орбите, дело свое он знал, любил, и девушек любил, и очень хотел, чтобы Светлана направлялась к Луне…

– Нет, мне немножко дальше.

– Неужели на «Циолковский»? – удивился крепкий сухопарый мужчина азиатской внешности.

Он подмигнул Якову и в раскосых глазах заиграли искорки.

– Нет, мне на «Поллукс Виктори».

– У-у, – Яков поднял руки, – вот кто нас обскакал. Он указал подбородком на Прошина.

– А вам на «Викторию»? – спросила Светлана.

– Да, – пробормотал Иван, краснея.

– Засмущали парня. Света, мы втроем на МТ, – сказала Рута и представила всю компанию: – Я Рута, это Толик, мой муж, это Иван, а этот Казанова уже представился. Ваня, ну ты теперь присматривай за Светланой.

– А за мной надо присматривать? – Светлана позволила себе чуть нахмуриться.

– Света, не обижайся, – улыбнулся Толик, – новичку сложно ориентироваться на космической станции, а Иван у нас опытный товарищ, подскажет, поможет где что. Ему даже зарплату за это добавят, – он подмигнул Прошину.

– Ну, уговорили, – рассмеялась Светлана. – Циолковский – это ведь ученый?

– И ученый, и кочующая станция у газовых гигантов. С вашего позволения – Алтай. Алтай Жунусов.

– Очень приятно.

– Рута, и нас представьте, – попросила импозантная дама средних лет, сидевшая рядом с мужчиной, похожим на нее так, что всем было ясно – это семейная пара.

– Да, – спохватилась Рута, – это наши коллеги, Ежи и Марица, наши с Толиком, в смысле… Мы вчетвером летим на Океан. Ребята, а вы?..

– Мы на Марс, – молодые люди, Любовь и Владимир, сидевшие подле океанологов, оказались учителями географии, отправленными на Красную планету после окончания института.

– Так география же, – Яков сделал упор на слоге «гео», – а вы на Марс, там уже вроде марсография должна быть.

– Да сколько той марсографии, – в тон ему ответил Владимир. – А детишкам надо родину знать, Межкосмос готовит программу реабилитации, будет вывозить марсиан на Землю.

– А вы на орбиту или на планете будете жить? – спросила Рута.

– Школу открывают в Ново-Николаевске, – ответила Любовь, – марсиане деток собирают на планете, детям невесомость особенно вредна.

– Вот жизнь, – вздохнул Алтай, – и на Марсе человеку семья нужна, дети… Своей школы на Марсе не было?

– Нет, – ответил Владимир, – они где сами справлялись, где видеоуроки включали. А сейчас Минобр дал команду открывать общеобразовательную школу и принимать марсиан в земные вузы без экзаменов. Ну, в смысле, только родившихся на Марсе.

– Да им и так везде все без очереди, – пробормотал Яков.

– Это если они сумеют адаптироваться, – заметила Светлана и спросила: – Вас по распределению послали?

– Ну, был конкурс, – сказала Любовь, – по всем вузам России. Им же надо целую школу укомплектовать…

Полетели дни карантина – десять дней процедур, физических упражнений и прочих ухищрений, призванных помочь человеку выбраться из земной колыбели и выжить под жестким светом звезд. Кроме того, отправлявшимся на другие миры предстояло пройти курс первичной адаптации к условиям планеты: прививки, после которых очень хотелось спать, питательные коктейли, провоцировавшие метеоризм и превращавшие весь карантин в сонную беготню вокруг туалета, посещение барокамеры, воспроизводящей атмосферу Холта, Мурома и Океана. Присадили метку-маркер, инъекцию наномашин, расползшихся под кожей – метка показывает местонахождение космонавта в пределах досягаемости связи, так что тянуть волынку в космосе не получается – начальство тебя видит двадцать четыре на семь. На глаза положили бионические линзы. На грунте эта штука не каждому по карману, люди предпочитают пользоваться i-очками, а на космической станции без них невозможно пользоваться метками дополненной реальности, помогавшими ориентироваться в паутине путепроводов.

Прошин стоял у окна. За окном накрапывал дождик – редкость для этих мест. По стеклу ползли капли воды, елочки на аллее Космонавтов умылись и, кроме одной бедолажки, зазеленели стройными красавицами; подрагивала травка под деревьями.

– Никогда не думала, что космос начинается с… – Светлана запнулась.

– С туалета? – также глядя в окно, спросил Прошин. – Да, такая вот специфика.

– Это обязательно… такие мучения?

– Да, – Иван вздохнул. – Врачи выясняют, можем ли мы существовать в условиях чужой планеты… да и в космосе, на борту корабля надо выжить.

– А есть люди, которые не могут… которым нельзя?..

– Да, есть. В космосе ты постоянно под напряжением – в обшивке космического корабля генерируется электромагнитное поле, по-другому не защититься от жесткого излучения, на планете надо что-то есть, дышать местным воздухом – бывает, не получается у человека адаптироваться.

– Да-да, я, конечно, все это читала, учила… но читать одно, а на себе испытать…

– Совсем другое, да, – Иван улыбнулся.

Прошин позволил себе бросить взгляд на собеседницу. Светлана смотрела на него, чуть улыбаясь, и он поспешил отвести глаза и потом поспешил скрыть, что отвел глаза, и потом…

– А что значат эти буквы и цифры? – спросила Светлана после пары секунд таких переглядок.

– Линзы прижились? – спросил в ответ Иван.

– Ну да. Это, наверное, невежливо?

– Да, без особой необходимости лучше не разворачивать AR-метку человека. Или попросить разрешения, – Прошин улыбнулся. – Но мое разрешение у вас есть.

– Спасибо. Я запомню, – сказала Светлана.