Читать книгу "Нефритовый Глаз - Дайан Вэйлян"

— А насчет денег говорил что-нибудь? — поинтересовалась Мэй, помня свою встречу с молодым врачом триста девятого госпиталя три дня назад.

— Нет, ничего. Сестричка только подписала какие-то бумаги, и мне тоже дали заполнить пару обычных анкет, таких же, как в триста девятом.

— Тебе это не кажется странным? В триста девятом от нас первым делом потребовали оплатить все расходы на лечение, а теперь маму перевели в лучший военный госпиталь во всем Китае, и никто даже не заикнулся о деньгах.

Кокосовое молоко было приятно на вкус и прекрасно освежало. В столовой стоял неумолчный гул голосов и звон посуды, время от времени прерываемый динамиком в углу: врачей и медсестер призывали вернуться на свои рабочие места.

Лу повела плечом в знак согласия.

— Разумеется, я нахожу это странным. Вряд ли можно утверждать, что, рисуя иллюстрации для книг и журналов, мама прославилась или стала богатой.

— Может, среди ее давних знакомых есть высокопоставленные чиновники, люди, стоящие у власти?

Лу помедлила с ответом, занятая своими мыслями.

— Большинство маминых друзей — заурядные художники без связей, влияния и тем более денег. Они разве что могут пожертвовать какую-нибудь из своих картин, которая если и будет чего-то стоить, то в далеком будущем.

— Помнишь, после университета я получила распределение на работу в пекинскую психиатрическую лечебницу, и мама пыталась вытащить меня оттуда? У нее ничего не получилось, поскольку не нашлось даже тоненькой ниточки, за которую можно было бы потянуть. В итоге я сама сумела выбраться, используя любую подвернувшуюся возможность, стучась в каждую дверь и всячески унижаясь. А потом еще долго расплачивалась по долгам. Целый год я проторчала в той гнетущей клоаке! Так что нет у мамы знакомых, которые устроили бы ей перевод в военный госпиталь номер триста один! — Мэй наклонилась ближе к Лу: — Мне кажется, что к происходящим с мамой чудесам каким-то образом причастен Сун Кайшань. Есть в нем что-то необычное. Появился откуда ни возьмись вместе с дядей Чэнем — и на другой же день маме предоставляют лучшее лечение! И несмотря на ее скромные заслуги, госпитальные счета оказались полностью оплачены! С какой стати?

— Ты же у нас детектив! Вот и реши эту головоломку!

Сестры задумчиво помолчали.

— Что нам делать с Сестричкой? — наконец спросила Мэй.

— Сегодня переночует у меня, а там посмотрим, — ответила Лу.

Еще не договорив, она повернула к Мэй осененное догадкой лицо, движением головы отбросив за плечо длинные золотисто-коричневые волосы. Губы тронула едва заметная улыбка. Мэй поняла ее с первого взгляда. Похоже, ключ к разгадке тайны все время находился прямо у них перед носом.

— Сестричка! — воскликнули они в один голос.

— Приходи-ка ты сегодня ко мне ужинать! — предложила Лу. — Вдвоем мы добьемся от нее признания!

— А как же Линин?

— О нем не беспокойся! Он сегодня днем уезжает в командировку.

— Линин ездит по делам в субботу? — удивилась Мэй.

— Ага. Улетает в Америку. Ой-ой, смотри уже сколько времени! Мне надо застать его, пока он не уехал в аэропорт!

Вернувшись к отделению интенсивной терапии, они увидели Сестричку, мирно дремлющую в кресле возле двери. Пол только что протерли мокрой тряпкой, и воздух стал посвежее.

Разбуженная, Сестричка испуганно вздрогнула.

— Я спросонок решила, это врачи меня прогоняют!

— Сестричка, давайте-ка вот что сделаем. Сейчас поедем ко мне домой. Мой ассистент привезет из гостиницы ваши вещи. Вечером Мэй поужинает с нами, и мы втроем обсудим дальнейшие действия. А вы пока отдохнете и позвоните домой в Шанхай.

— Лучше так и сделать, — поддакнула Мэй.

Сестричка согласилась и подняла с пола свой кожаный саквояж.

— Давайте я понесу! — предложила Мэй.

— Не надо! Он нетяжелый, — отказалась от помощи Сестричка.

Все три женщины семейства Ван устало побрели прочь, угнетенные разлукой с матерью и сестрой, лежащей в полном одиночестве неизвестно где.

Глава 27

Возвращаясь домой по бульвару Возрождения, а затем по кольцевой автодороге, Мэй ощущала, что все больше теряется в лабиринте жизненных ситуаций, слишком запутанном для ее понимания. Она думала о Япине, его «мерседесе» с шофером и роскошной гостинице «Великая стена». Думала о Королеве вонтона и ее ресторанчике с приятным названием «Приход весны». Вспоминала детское личико Лили и ее жуткий смешок на прощание. И снова перед ее мысленным взором возникали закатившиеся глаза Чжан Хуна и розоватый шрам на синюшном лице.

Весна вроде бы наступила окончательно и бесповоротно. Мэй могла поспорить, что берега Городского рва, покрытые еще вчера голым ивняком, сегодня оделись в зеленую дымку юной листвы.

Только маму по-прежнему окружают белые стены, белые халаты врачей и белые шапочки медсестер. От сладких запахов весны, прозрачными бабочками порхающих в солнечных лучах, ее отделяют лишь расстояние вытянутой руки, кирпичная стена, тонкое окопное стекло да прожитая жизнь.

Мэй свернула с кольцевой автодороги и по эстакаде спустилась в водоворот бурлящего города, растворившего ее терзания и тоску в своем хаотическом брожении.

Она подъехала к дому и заглушила двигатель. Спальный район затих на время послеобеденного отдыха. Мэй вышла из машины и полной грудью вдохнула весенний воздух, насыщенный пыльцой первых цветов. Во рту пересохло. Хотелось пить.

Она поднялась по темным лестничным пролетам и отперла дверь своей квартиры. Окно так и осталось распахнутым. Через него в квартиру врывался шум кольцевой автодороги. Мэй заглянула в холодильник, достала банку кока-колы, хрустнула крышкой и стала пить. В дверь постучали.

Она отворила и увидела высокую фигуру Япина в белой сорочке и легких светлых брюках. В его руках благоухал огромный букет красных роз. Япин выглядел элегантным и подтянутым, и таким же неотразимым, как прошедшей ночью.

— Еду в аэропорт и думаю: дай загляну, попытаю счастья — может, застану! — сказал он.

— Но дорога в аэропорт совсем в другом месте.

— Значит, у нас мало времени. Позволь отвезти тебя куда-нибудь, где можно посидеть и поговорить!

Мэй замялась.

— Ну пожалуйста! — умоляюще произнес он. — Ведь я сделал такой большой крюк, а эти розы стоили мне целое состояние!

Не удержавшись. Мэй рассмеялась и взяла цветы.

— Ну ладно. Но сначала надо поставить их в воду.

Мэй пошла за вазой, а Япин остался стоять, прислонившись к дверному косяку.

— Как себя чувствует твоя мама? — поинтересовался он, скрестив на груди руки.

— Ее перевели в отделение интенсивной терапии военного госпиталя номер триста один. Лучшей лечебницы не найти. Надеюсь, там ее поставят на ноги.