Читать книгу "Нефритовый Глаз - Дайан Вэйлян"

Остановившись посреди коридора, она вдруг поняла, что не слышит ни звука. Все двери закрыты. Вокруг ни души. Никто не катит тележку с кипятком, не спят на полу родственники пациентов. Всех будто эвакуировали по тревоге, и она стоит совершенно одна в безлюдном здании и прислушивается к бесшумному течению времени.

Сердце Мэй сжалось от страха не за себя, за мать. Голые беленые стены, казалось, уставились на нее. Она мысленно рисовала на них какие-то абстрактные узоры.

Помедлив еще немного, Мэй резко повернулась и быстро зашагала по коридору к кабинету лечащего врача. Оттуда доносились голоса, женский смех. Мэй распахнула дверь, и ее взгляд упал на длинный стол, на стоящую на нем кружку, на мятую газету, горку жареных семечек и шелухи, а также пару задранных на столешницу ног в черных носках с торчащим из дырки пальцем.

Работал телевизор, а врач спал с открытым ртом, во сне раздувая ноздри. Очки сползли с переносицы и перекосились. Мэй постучала по двери, и он открыл глаза — тот самый молодой врач, с которым она разговаривала в день, когда в госпиталь положили маму.

Он убрал ноги со стола, выпрямился на стуле, поправляя очки, и вопросительно произнес:

— Да? — после чего вытер рукавом белого халата уголок рта.

— Когда перевели мою мать? — спросила Мэй, глядя на него сверху вниз.

Врач снова поправил очки, видимо, не понимая, о чем речь.

— Вы, кажется… дочь Лин Бай?

— Да, старшая.

Врач потянулся, распрямляя спину, и посмотрел на часы:

— Минут тридцать — сорок тому назад.

— Зачем? Чье это распоряжение? Разве ее состояние ухудшилось? Почему не известили родственников?

— Эй-эй, полегче на поворотах! — Врач поднялся и выставил перед собой ладони, словно защищаясь от посыпавшихся на него вопросов. — Мы все сделали, как было велено, без всяких возражений! А теперь вы же повышаете на меня голос! — возмутился он.

— О чем вы толкуете?

— Поговорим откровенно. Меня обязали готовить ежедневный отчет о состоянии здоровья вашей матери и посылать его наверх. У вас есть высокопоставленные друзья, ну и поздравляю! Мы ничего не имеем против! У нас и раньше так бывало. Раз есть связи, надо их использовать. Я бы тоже так сделал.

— Да о чем вы говорите? — изумленно спросила Мэй.

— Разве не вы устроили перевод вашей матери в госпиталь номер триста один? Во всяком случае, это не наше решение!

Мэй недоуменно покачала головой:

— Нет, мы ничего не знаем об этом.

— Ну, тогда странно… — Врач взял кружку, сделал глоток, нахмурился и поставил ее обратно на стол. Очевидно, чай давно остыл. — Сегодня утром от руководства госпиталя поступило указание перевести вашу мать. Мы подумали, что вы задействовали какие-то важные связи.

— Да нет же, мы здесь ни при чем! То есть вы хотите сказать, состояние моей матери не ухудшилось?

— Но и не улучшилось.

Теперь и Мэй, и доктору стало одинаково неловко. Мэй смущенно улыбнулась. Врач теребил свои очки.

— Я, очевидно, напрасно побеспокоила вас, простите! — произнесла она, сжимая свою сумочку.

— Да нет, ничего.

Они вежливо распрощались и, озадаченные, разошлись каждый в свою сторону.

Глава 26

На окружной автодороге произошла авария — так, чепуховая, две машины отделались царапинами, однако пробка выстроилась на несколько километров. Минуя место происшествия, Мэй увидела, как трое мужчин и две женщины, ехавшие в злополучных машинах, стоят у разделительного ограждения и ругаются, тыча друг в друга пальцами. Некоторые из проезжавших мимо автомобилей останавливались, и водители, опуская стекла, включались в перебранку.

Добравшись наконец до госпиталя номер триста один, Мэй разыскала Лу и Сестричку у входа в отделение интенсивной терапии.

Сестричка выглядела изможденной до крайности. Ее лицо осунулось, глаза запали. Она явно недоедала и недосыпала последние двое суток. Очевидно, зрелище умирающей старшей сестры причиняло ей нестерпимую душевную боль.

— Нам здесь делать нечего. Мама в изоляторе, посещения запрещены, — сообщила Лу. — Ты уже завтракала? Я умираю с голоду.

Мэй вспомнила две чашки кофе, выпитые утром.

— Нет, — призналась она.

— Предлагаю перекусить в госпитальной столовой. Потом вернемся, узнаем еще раз, не нужно ли чего, и разъедемся.

— Вы, сестры, идите вдвоем, а я уже позавтракала, — озабоченно произнесла Сестричка. — Я уж лучше здесь подежурю на всякий случай.

— Да, пожалуй, кому-то стоит остаться. — Лу посмотрела сначала на Мэй, потом на Сестричку. — Тетушка, мы вам принесем чего-нибудь из столовой. Хотите пельмени и чай?

— Ничего не надо! — ответила Сестричка.

Госпитальная столовая находилась на первом этаже главного здания. Под ее окнами был разбит большой палисадник. По дорожкам между кустиками, греясь на солнышке, медленно прогуливались пациенты в сопровождении родственников.

Столовая только что открылась на обед. На раздачу принесли большие кастрюли с мясом, поджаренным на свином жире, и сложенные горкой горячие пельмени, сваренные на пару. Пока работники кухни расставляли кастрюли, пароварки и металлические коробки для денег, у раздачи выстроилась очередь. В столовую впорхнула стайка медсестер в белых шапочках; каждая принесла с собой алюминиевую миску и палочки для еды. Стоя в очереди, они оживленно щебетали.

Лу заняла два места за длинным столом, а Мэй встала в очередь на раздачу. Рядом сидели несколько врачей и посетителей, то ли заканчивая поздний завтрак, то ли просто перекусывая. Некоторые бросали на Лу любопытные взгляды, видимо, признав ее в лицо и гадая, где могли с ней повстречаться.

Если не считать губной помады, Лу была без косметики. Ее кожа светилась естественным сиянием, будто нежные лепестки розового бутона ясным утром. Позади нее прочертил воздух солнечный луч с пляшущими в нем пылинками.

Мэй купила два комплексных обеда и две банки кокосового молока. Еду положили в ту же посуду из белой пластмассы, в какой ее развозили пациентам госпиталя.

— Ты что хочешь: жареную свинину с паровым рисом или ломтики говядины с лапшой?

— Все равно. Я так проголодалась, что готова съесть слона! Ладно, давай лапшу!

Лу порылась среди многочисленных палочек для еды разной длины и оттенков, стоявших на столе в жестяной кружке.

— Вот эти вроде одинаковые, — подала она Мэй пару палочек.

Сестры с аппетитом поели и принялись не спеша потягивать кокосовое молоко.

— Что тебе сказал лечащий врач? — спросила Мэй.

— Практически ничего нового. Сказал, что должен провести дополнительные анализы. Что настроен пессимистически, но сделает все возможное. А в отделении интенсивной терапии маме окажут самую лучшую помощь. За ней будут ухаживать квалифицированные медсестры, во внерабочее время есть дежурный врач, в их распоряжении имеется современное оборудование. Даже если вдруг состояние мамы резко ухудшится, ее не понадобится куда-то перемещать, поскольку все процедуры по реанимации могут провести на месте. И еще врач сказал, что по выходным дням в отделении интенсивной терапии персонал работает в полном составе в отличие от остальных подразделений госпиталя.