Читать книгу "Девушка из колодца - Рин Чупеко"

она…

(Сто восемьдесят три куклы, сто восемьдесят четыре.)

– До того, как она сошла с ума, – заканчивает за него старушка. – Я тебя помню, Тарквиний-тян, хотя ты меня нет. Ты был очень послушным малышом. Многие из моих сестер нянчились с тобой. Если бы мы знали, какая судьба постигнет твою мать, попросили бы ее не привозить тебя с собой. – Пожилая женщина вздыхает. – Однако нам следует поторопиться, иначе с тобой случится то же самое.

(Триста шесть кукол, триста семь.)

– Что вы имеете в виду? Что случится с Тарквинием? – встревоженно спросил Дуг.

Все четверо мико понимающе переглядываются.

– Мы слышали о болезни вашего сына, – намеренно вводит его в заблуждение пожилая женщина. – Мы знаем, что современная медицина ему не поможет. Мы же обладаем древними умениями, которые и хотели бы применить.

Отец Тарквиния больше верит в современные лекарства, чем в традиционную медицину, так что относится к словам мико настороженно, но все же не хочет показаться неблагодарным.

– Здесь Тарквинию намного лучше, чем в Токио, – признает он. – Поэтому мы не против остаться еще ненадолго. Я буду благодарен за любую помощь, которую вы можете оказать.

(Пятьсот шестьдесят две куклы, пятьсот шестьдесят три.)

– Меня зовут Мачика. А это Сая и Амайя. С Кагурой вы уже знакомы. Можете оставаться в нашем скромном жилище столько, сколько захотите. Семье Йоко здесь всегда рады.

– Если не возражаете, – говорит Тарк, все еще глядя на кукол, – для разнообразия я бы хотел пожить в комнате, где на меня не смотрит что-то бездушное.

К его великому облегчению, в комнатах для гостей нет ни одной из семисот семидесяти семи кукол храма Чинсей. Только семь футонов, разложенных на свежих татами, и один маленький деревянный столик. Другие мико не говорят по-английски, хотя часто улыбаются и, кажется, всегда готовы помочь. Отец Тарквиния нерешительно отдает урну с прахом Йоко Мачике, которая принимает ее с грустью и сожалением.

– Дорогая Йоко, – шепчет она, – если бы ты только нас послушала.

Она поворачивается, чтобы осторожно поставить урну на один из больших алтарей, в то время как остальные мико молча стоят рядом. Некоторое время спустя Келли наблюдает за тем, как они поют и бросают горсти праха Йоко в густую листву, окружающую маленькое святилище. Кузина Тарка задается вопросом, останки скольких служительниц уже покрывают эту крошечную поляну.

Вскоре становится ясно, что у храма Чинсей нет причин взаимодействовать с местными жителями. Мико показывают им сад, небольшие грядки с травами и овощами, которые кормят служительниц, ведь мясо, к великому ужасу Тарквиния, в храме не употребляется. Кагура объясняет, что за другими предметами первой необходимости ее часто отправляют в Оку-Яген, а если в соседней деревушке не хватает припасов, то она едет в Муцу. Мико проводят свои дни за уборкой святилища, в определенные часы они собираются, чтобы читать сутры для очищения тела и духа. В отличие от Кагуры, они не упоминают женщину в черном или онре в белом. Из-за этого Келли становится интересно, только ли самая младшая из мико обладает способностью видеть и не ослабевают ли со временем навыки старших служительниц храма.

Следующие два дня проходят в приятном безделье. Тарквиний становится любимчиком всех мико и веселит отца и Келли тем, что смущается из-за всеобщего внимания. Их приглашают на горячие источники. Тарк и его отец уходят первыми, а когда они возвращаются, наступает очередь Келли.

Компанию ей составляют Кагура и еще одна мико по имени Амайя.

– В долине Яген три онсэна под открытым небом, – рассказывает Кагура, когда они отправляются в путь. До места идти около двадцати минут. – Но только в «Меото Каппа-но-юонсэн» есть раздевалки и душевые. Вход стоит двести иен, но от храма Чинсей до него почти час ходьбы. Усталость от дороги сведет на нет успокаивающий эффект источника.

– За вход на второй онсэн «Каппа-но-ю» платить не надо, хотя там нет раздевалок. Мы же направимся к третьему, ближайшему. Никому не пришло в голову дать ему название, возможно, чтобы он оставался таким же нетронутым, как и его окрестности. Но мы, самые частые его посетители, всегда называли его «Чинсей-но-ю».

«Чинсей-но-ю» именно такой, каким его описала мико. С него открывается вид на близлежащие пороги, но вокруг нет ни перегородок, ни раздевалок. Кагура и Амайя без стеснения сбрасывают с себя одежду, в то время как Келли, сильно покраснев, робко следует их примеру.

Похоже, чтобы войти в эти источники, посетителям нужно вместе с одеждой позабыть и о скромности.

– Не стесняйтесь так, – ободряет Амайя по-японски, а Кагура переводит слова подруги. – На наших горячих источниках вы должны отбросить западную скромность. Приобщиться к японской культуре – значит вести себя в онсэне как японцы. Здесь нечего стыдиться.

Наконец, полностью раздевшись, три женщины заходят в горячие источники. Как только вода касается кожи Келли, она издает тихий вздох удовлетворения, и тревоги, терзавшие ее в течение последних нескольких дней, тают при контакте со столь приятным теплом.

Минут пятнадцать, а может быть двадцать, они проводят в дружеском молчании и просто нежатся в источнике.

– Есть еще одна причина, по которой мы пригласили вас сюда, – наконец нарушает тишину Кагура. – Дуглас Хэллоуэй-сан не верит в духов и ритуалы, а обасан боится, что чем больше мы будем говорить об этом, тем скорее он увезет отсюда Тарквиния-куна. Мы не можем этого допустить. Ведь если мальчик покинет долину Яген, то в скором времени он зачахнет и умрет.

Несмотря на горячую воду Келли чувствует озноб.

– Чем я могу помочь?

– Вы ведь нам верите, Келли-сан? – нетерпеливо спрашивает Кагура. – Вот почему обасан поручила нам привести вас сюда, чтобы рассказать о Чио, не опасаясь, что Дуглас-сан услышит.

– Чио, – повторяет Келли, вспоминая. – Миссис Хэллоуэй как-то упоминала о ней.

– Она была нашей сестрой, такой же кучиесе, как мы, – говорит Амайя, а Кагура тут же переводит. – Но Йоко-тян она приходилась онисан, биологической старшей сестрой. Вы, наверное, удивляетесь, как мы умудряемся прокормить себя, проживая в столь уединенном месте. – Келли кивает. – Мы готовим лекарства из трав, которые выращиваем в нашем саду, а Кагура продает их в городе. Но помимо этого, есть много тех, кто все еще верит в старые обычаи, и тех, кто все еще страдает от старинных проклятий. К нам обращаются люди, одержимые демонами и духами, которых здесь предостаточно.

– Что вы подразумеваете под «одержимые»?

– Японцы верят, что дух есть у всего, – продолжает рассказ Кагура. – У гор, деревьев, даже у самых маленьких камней. Без правильно совершенных похоронных обрядов духи не могут перейти в загробную жизнь. Часто они возвращаются