Читать книгу "Двести женихов и одна свадьба. Книга 1 - Екатерина Романова"

— Не переживайте, ваше сиятельство. Это нормальная реакция здорового мужчины. На осмотрах такое часто случается. Куда хуже отсутствие реакции. Я отношусь к этому профессионально.

Взгляд сэра Кристиана потемнел.

— Не в том смысле, в каком вы могли подумать, — резко захлопнула крышку аптечки и закрыла ее на замочек.

— А как еще трактовать ваши слова?

— Мы будем обсуждать вашу эрекцию или займемся делом?

— И часто вы занимаетесь «делом» после осмотров? — жестко поинтересовался сэр Ортингтон. Опять включил режим засранца!

— Я вас сейчас ударю. Туда, где вам будет очень больно.

— А я вас поцелую. Туда, где вам будет очень приятно.

— И не смущает быть двухсотым?

— Поверьте, леди. Будь у вас до меня хоть тысячи, я навсегда стану первым и единственным.

— О-хо-хо! Какого вы о себе мнения! — поднялась, старательно изображая безразличие, хотя у самой внутри бушевал ураган. Взгляд сэра Кристиана, его низкий голос, эта сила и взыгравший инстинкт собственника, в купе с голым торсом кружили голову. Давно я не ощущала ничего подобного, когда по венам словно огонь течет, внизу живота приятно тяжелеет, а воздух становится густым, тяжелым, сладковатым.

— Кажется, мы снова отошли от темы, где вы меня в чем-то обвиняете, а я пытаюсь избежать костра, — произнесла негромко, стараясь на сэра Кристиана вообще не смотреть. — И будьте так любезны, наденьте рубашку.

— Иначе что?

— Иначе я сниму платье, и мы посмотрим, кто кого! — едва не прорычала в ответ и скрылась в спальне.

Кровать! Ну конечно! Только ее вида мне не хватало, чтобы успокоиться.

Зашла в уборную, ополоснула лицо и плечи ледяной водой, забрала волосы наверх, чтобы не провоцировать зверя, хотя многие мужчины как раз-таки любят созерцать изгиб женской шеи. Жених шестьдесят пять — скульптор, пока мы встречались слепил три моих бюста, и во всех акцент на плечи и шею.

— А ведь вышло неплохо, стоит сказать, — проговорила, глядя на себя в зеркало. — Сосредоточься, Маша! Твоя задача не в постель его затащить, а уберечься от костра и вытащить лекарей из темницы! Не ведись на его сладкие речи и тестостерон. Мужика что ли голого никогда не видела? «Меня сложно напугать женским телом, леди Джулия!» — передразнила фразу графа и начало отпускать.

Закусила губу, беспомощно глядя на свои раскрасневшиеся щеки. Стыдоба!

Еще раз ополоснулась ледяной водой и только после этого вернулась в гостиную. К счастью, сэр Кристиан уже оделся. Прислуга успела убрать со стола, обновить чайничек с ромашковым чаем и принести легкие закуски. Г раф просматривал корреспонденцию и даже не повернулся, когда я вошла.

— Полегчало? — уточнил он.

— Всего лишь ромашковый чай, не преувеличивайте, — я откинула тюль, чтобы любоваться видом из окна, и устроилась за столом напротив графа. — Ваше сиятельство. Я помогаю людям. Лекари не способны излечить раны, полученные бытовым путем. Я почти бессильна против тех, которые причинены магией. Вы можете остановить мое сердце заклинанием, а запустить его вновь сможет только Энтони.

— Могу сделать так, что и он окажется бессилен.

— Не сомневаюсь в ваших талантах. Остановка дыхания, удушье, разложение органов — я ничего не смогу сделать с медленно умирающей жертвой проклятья или заклинания. Это работа целителей. Но если человек умирает, скажем, от опухоли в кишечнике или сердечного приступа, кисты в печени или другой патологии — целители бессильны. Никакие зелья и декокты не спасут человека, которому требуется операция.

Граф отложил письмо и поднял на меня взгляд.

— То, что вы делали в потайной комнате?

Кивнула. Сэр Кристиан посмотрел в окно, собираясь с мыслями. Его карие глаза казались сейчас янтарно-медовыми, в них блестело солнце, так красиво, что я невольно залюбовалась. Глядя на бегущие облака, он произнес:

— Леди. Когда я протыкаю врага кликом — он погибает.

— Это смотря куда и как проткнуть.

— Поясните, — взгляд коснулся меня, прожег насквозь, прокатился по моей шее, плечам и вернулся к лицу.

Поднялась, чтобы подойти к мужчине. Наглядней оно более понятно будет.

— Если я ударю вас ножом сюда, — коснулась груди графа, — под острым углом — вы умрете мгновенно. Здесь сердце. Если чуть правее, — переложила ладонь, — то отделаетесь испугом. Здесь, — провела ладонью по твердой груди мужчины и коснулась живота, — печень. Удар средней глубины и вы будете умирать долго и мучительно. Несколько часов, если не оказать помощь.

— Вы страшная женщина, — заметил сэр Кристиан и поднял голову так, что наши губы оказались слишком близко. Настолько, что по моим скользило его дыхание, выбившее все мысли из головы. Я сглотнула и выпрямилась, разрывая натянувшуюся между нами нить. — Я видел что вы делали в той комнате. Вы рассекали людей и касались их органов руками. И они выживали. Это невозможно без некромагии.

— Я могу отрезать человеку орган, и он будет жить. А могу сделать пару надрезов, и оставить умирать долго и мучительно, — снова опустилась на стул. Когда нас разделяет мебель, мне гораздо спокойнее. — Я понимаю ваши опасения. Хирургия, как острый клинок. Последствия зависят от рук, в которые он попал. Она может быть благом, а может обернуться кошмаром. Но разве с вашей магией не так же? Вы можете убить человека взглядом, а можете поднимать валуны, чтобы спасти из-под завалов людей. Я чувствовала вашу силу в день нашей встречи. Холодная. Подавляющая. Мощная. От нее стынет кровь, в страхе замирает сердце. Волосики становятся дыбом. Но ведь она может быть и созидательной.

— Вы в этом уверены?

Граф изогнул бровь, а моего плеча коснулся теплый ветерок. Он ласково пробежал по шее, погладил щеку, защекотал губы, перетек по руке и погас в ладони, оставив после себя сладкую негу, разливающуюся по телу тяжелым медом вожделения. Закусила губу, прожигая его сиятельство негодующим взглядом.

— Показывать было не обязательно. Я все же живой человек, а не мраморная статуя.

— Порой мне кажется иначе. Продолжайте, я вас слушаю.

— Во мне нет магии. И уж тем более я не владею некромагией. Целители лечат дух, я — тело. И в этом разница между нами. Если бы вы только смогли взглянуть на ситуацию моими глазами, понять, что вы видите врага там, где на самом деле друг, вы бы меня поняли. Десятки тысяч людей умирают каждый год, не получая должной медицинской помощи. Хуже всего, когда умирают дети. А я могу им помочь!

— Разрезая их тела?

— Не только. Многое можно вылечить уколами.

— Вы об этих ранах? — уточнил мужчина, кивая в мою сторону.

Домашнее платье без рукавов, а от катетера всегда остаются следы.

— В том числе.

— У меня такие же. Что вы сделали?