Читать книгу "Двести женихов и одна свадьба. Книга 1 - Екатерина Романова"

— Это исчерпывающая характеристика? — плутовато спросил граф, с невозмутимым выражением лица.

— Вы знаете хоть одну женщину, которую можно описать всего тремя словами?

— Восхитительная, отважная, умная, — голос графа завораживал. Он играл в очередную игру, нарочито лаская каждым словом. — Это я о своей матери, если вы не поняли.

— Я думала, вы о своей собаке, — ответила тем же тоном.

— У меня ее нет.

— Что, собака тоже с вами не ужилась? Почему я не удивлена?

Под упрекающим взглядом графа подняла ладони и улыбнулась:

— Виновата. Зарываем топор войны!

— Сэр Кристиан Ортингтон. Боевой маг, правящий графством Ортингтон, проклятийник.

Моя усмешка званию проклятийника захлебнулась удивлением, когда граф взял мою ладонь. По этикету положено целовать воздух над ладонью леди, но губы его сиятельства коснулись моей кожи.

— Если вы о ворне, здесь дело в другом, — проговорил он, глядя в мои глаза с наслаждением от произведенного эффекта.

— Ошеломительно. Вы либо плюете на правила этикета, либо…

— Плюю на правила этикета, — согласился он.

— Вы бросаетесь в крайности, ваше сиятельство, — смутилась, но голый торс графа ничуть не помогал восстановить самообладание. — Так что с Корнелом? Он великолепен, но я не совсем понимаю.

— Почему он предпочел вас мне? Признаться, леди, я озадачен не меньше вашего, — претенциозно произнес он, но теперь я понимала, что эти взаимные покусывания не более чем игра. И нам обоим она нравится. — Ворны — преданные создания. Выбирают хозяина единожды при рождении, но в нашем случае, увидев вас, он изменил свой выбор.

— Почему?

— От вас пахнет фиалками[1], - по-мальчишечьи улыбнулся его сиятельство.

— А от вас — хвоей и цитрусом, — поддержала шутку.

— У меня не было и шанса, — сэр Кристиан делано всплеснул руками, и мы рассмеялись. — Мужчины любят желудком.

Лед треснул?

Куда уж там! Скорее у меня что-то треснет, потому что смеялся граф недолго и вернулся к допросу с поразительной легкостью:

— Вернемся к моему шраму.

— Вас интересует, что я сделала, — кивнула, приближаясь к проделанной работе. — Вы позволите?

Граф по-армейски выпрямился, а я старалась не улыбаться слишком широко. По хорошему, нужно продолжить антибиотики, но ведь он не позволит. Магия Клариссы усилила и продлила эффект. Сильный организм мага наверняка сам справится с остатками болезни, но я бы все равно перестраховалась.

С позволения его сиятельства (я все же под домашним арестом) посетила дамскую комнату: ромашковый чай дал о себе знать, да и перед осмотром следует тщательно мыть руки.

— Что ж. Лягте на кушетку.

Я зашла в гостиную, держа ладони перед собой, чтобы избегать нестерильных предметов. Граф озадачено смотрел на рабочую позу хирурга и протянул:

— Мне начинать бояться?

— Что?

— Боевая стойка?

— Вы об этом, — улыбнулась, глядя на свои ладони перед лицом. Да, похоже на боевую стойку хирурга. — Вы занесли инфекцию в рану и она загнила. Мне пришлось ее рассекать, дезинфицировать и зашивать заново. Риск повторного заражения велик, но на этот раз вы не отделаетесь легким испугом, сэр Кристиан. Вам грозит смерть и не могу сказать, что легкая.

Мужчина открыл было рот, но я его опередила:

— Понимаю, слово «страх» в вашем словаре отсутствует, но все же. Будьте так любезны, лягте на кушетку, чтобы я могла вас осмотреть. После обещаюсь честно ответить на любые вопросы.

— Вы в любом случае на них ответите.

— Поверьте, выбивать из меня правду пытками вам самому не понравится.

Его сиятельство нехотя растянулся на кушетке, и, положив руки за голову, поглядывал на меня с интересом. Это будет сложнее, чем я думала. Пыталась представить, что передо мной всего лишь тело очередного пациента, но самообман не работал. Мое собственное тело начинало подавать неоднозначные сигналы.

— Приступим, — сказала сама себе, растирая ладони, чтобы были теплыми. — Это не магия, всего лишь грею руки, чтобы доставить вам… эм… то есть, чтобы не доставить вам неудобств…

Сэр Кристиан рассмеялся, от чего мышцы соблазнительно напряглись и перекатывались под его гладкой кожей.

— Лежите смирно!

Осторожно коснулась шва, прошлась вдоль, проверяя нет ли уплотнений или нарывов. Все выглядело хорошо.

— Сейчас я обработаю шов и наложу повязку. Обещайте ее не снимать.

— Исключено.

— Сэр Кристиан, вы хуже ребенка! Я же забочусь о вас. Спрячьте иголки и поберегите силы для борьбы с реальными врагами, — я поднялась и добавила: — потому что леди Ортингтон вам точно не враг. Как бы мы друг к другу не относились.

Все же, у нас общий ворн. Это налагает ответственность!

Вернулась с аптечкой. Граф покорно лежал на кушетке и с подозрением следил за каждым моим действием.

— Расскажите подробней об этой магии, — потребовал он, контролируя обработку раны.

— Это не магия, — заверила, открывая пузырек. На Земле я предпочитаю старую-добрую зеленку, но Суорен изобрел более совершенный антисептик. Цвет, правда, красный, но я уже привыкла. Обмакнула в раствор тампон и поднесла к ране графа, но он перехватил мою ладонь:

— Что это?

— Кровь младенцев, — произнесла коварно, но мою шутку не оценили. Хватка его сиятельства стала сильней. — Всего лишь смесь спирта высшей очистки и концентрат плодов айовы. Понюхайте, но осторожно, иначе обожжете слизис… тую носа, — проговорила, когда сэр Кристиан зашелся кашлем. — Старайтесь впредь не напрягать живот, иначе швы разойдутся,

— отобрала пузырек и уложила негодного пациента обратно.

Мне нехотя позволили нанести красненку на шов и наложить стерильную повязку.

— Несколько дней лучше не мочить. После приема ванны повязку следует сменить, поэтому я настоятельно рекомендую отложить костер до тех пор, пока рана не заживет.

— Я рассмотрю ваше предложение, — сухо заметил сэр Кристиан, пока я пальпировала другие раны. Они уже заживали самостоятельно, но я должна внимательно все осмотреть, чтобы исключить очаги новой инфекции.

Чем ниже опускались мои пальцы, тем сильнее напрягался живот его сиятельства.

— Все, хватит! — заметил он нервно и перехватил мои ладони.

— Сэр Кристиан, потерпите. Осталось немного.

— О, леди, в этом вы правы! — с иронией заметил он, принимая сидячее положение, чтобы скрыть реакцию своего тела на осмотр.

Улыбнулась и произнесла, складывая инструменты в аптечку: