Читать книгу "Дорога без возврата - Анджей Сапковский"

– А безответственный Чарлз, это тот мужчина с шевелюройпианиста, что беседует с деканом Лидделлом? Проходя через гостиную, я воспринялизлучаемые им мысли. Чув ство вины.

– Да, это именно он. Друг дома. Преподаватель математики, нов остальном вполне приличный тип. И я не назвала бы его безответственным. Он невиноват в том, что произошло в лодке. Случай, от которого никто не застрахован.

– Он часто бывает рядом с Алисой?

– Часто. Она его любит. Он ее любит. Когда смотрит на нее,мурлычет. Придумывает и рассказывает малышке всяческие необыкновенные истории.Она это обожает.

– Ага, – пошевелил я ухом. – Необыкновенныеистории. Фантазии. И лауданум. Ну, так мы на месте. Теперь понятно, откуда онирастут. Впрочем, хватит об этом. Подумаем о девочке. Я желаю, чтобы онавыздоровела. Да поскорее.

Кошка прищурила зеленые глаза и ощетинила усы, что у нас,котов, означает безбрежное изумление. Однако она быстро взяла себя в лапы. Исмолчала. Она знала, что спрашивать о причинах моего желания было бы крупнойбестактностью. Знала также, что я не ответил бы на такой вопрос. Ни один кот неотвечает на такие вопросы. Мы всегда делаем что хотим и не привыклиобъясняться.

– Я желаю, – настойчиво повторил я, – чтобыболезнь покинула мисс Алису Лидделл.

Венера присела, поморгала, пошевелила ухом.

– Это ваше право, князь, – мягко сказала она. – Я…я могу только поблагодарить… за честь. Я люблю этого ребенка.

– Это не была честь. Так что не благодари, а берись заработу.

– Я? – Она чуть не подскочила от изумления. – Ядолжна ее лечить? Но это же обыкновенным кошкам запрещено! Я думала, что вашамилость соблаговолите сами… К тому же я не сумела бы…

– Во-первых, в мире нет обыкновенных кошек. Во-вторых, ямогу нарушать любые запреты. Настоящим – нарушаю. Берись за дело.

– Но… – Венера не спускала с меня глаз, в которых вдругпоявился испуг. – Но ведь… Если я вымурлыкаю из нее болезнь, тогда я…

– Да, – сказал я пренебрежительно. – Ты умрешьвместо нее.

«Ты, кажется, любишь эту девочку, – подумал я. –Так докажи свою любовь. Может быть, ты считала, что достаточно лежать у нее наколенях, мурлыкать и позволять себя гладить? Укрепляя тем самым всеобщеемнение, что кошки – лживые создания, что они привязываются не к людям, аисключительно к месту?»

Конечно, говорить такие банальности Венере Уайтблэк былониже моего достоинства. И совершенно излишне. За мной стояло могуществоавторитета. Единственного авторитета, который принимает кот. Венера тихомяукнула, запрыгнула Алисе на грудь, принялась сильно перебирать лапками. Яслышал тихое потрескивание коготков, цепляющихся за дамасковую ткань одеяла.Отыскав нужное место, кошка улеглась и начала громко мурлыкать. Несмотря наявное отсутствие опыта, она делала это идеально. Я прямо-таки чувствовал, как скаждым мурлыком она вытягивает из больной то, что следовало вытянуть.

Разумеется, я ей не мешал. Следил за тем, чтобы не мешалникто другой. Оказалось, правильно делал.

Дверь тихо раскрылась, и в комнату вошел бледный брюнет,Чарлз Лютвидж или Лютвидж Чарлз, я запамятовал. Вошел, опустив голову, полныйраскаяния и переполненный жалостью и виной. Тут же увидел лежащую на груди уАлисы Венеру Уайт-блэк и сразу же решил, что есть на ком отыграться.

– Эй, ккк… кошка, – заикаясь, начал он. – Брысь!Слезай с кровати ннн… немедленно!

Он сделал два шага, глянул на кресло, на котором лежал я. Иувидел меня – а может, не столько меня, сколько мою улыбку, висящую в воздухе.Не знаю, каким чудом, но увидел. И побледнел. Тряхнул головой. Протер глаза.Облизнул губы. А потом протянул ко мне руку.

– А-ну, тронь, – сказал я как можно слаще. –Только тронь меня, грубиян, и всю оставшуюся жизнь ты будешь вытирать носпротезом.

– Кккто ты тааакккой, – заикаясь, начал он. –Кккттто?

– Имя мне – легион, – равнодушно ответил я. – Длядрузей я – Бредотиус, princeps potestatis aeris*. Я – один из тех, которыекружат, присматриваясь, quaerens quem devored**. На ваше счастье, охотимся мы восновном на мышей. Но на твоем месте я б не стал делать из этого поспешных и слишкомдалеко идущих выводов.

– Это н-н-н. – Он заикнулся, на этот раз так сильно,что у него чуть было глаза не вылезли из орбит. – Это нннеее…

– Возможно, возможно, – заверил я, по-прежнему улыбаясьбелозубо и остроклыко. – Стой там, где стоишь, сведи активность доминимума, и я одарю тебя здоровьем. Parole d'honneur***. Ты понял, что ясказал, двуногий? Единственное, чем тебе разрешается шевелить, это веки иглазные яблоки. Позволяю также продолжать осторожно вдыхать и выдыхать.

– Нннооо…

– Болтать не позволяю. Замри и молчи, словно от этогозависит твоя жизнь. А она, кстати говоря, зависит.

князь Властелин воздуха – определение Сатаны. ищущий, чегобы съесть (лат.). Слово чести (фр.).

Он понял. Стоял, потел в тишине, глядел на меня и интенсивномыслил. Мысли у него были жутко путаные. Не ожидал я таких мыслей упреподавателя математики. В это время Венера Уайтблэк делала свое, а воздух ажвибрировал от магии ее мурлыканья. Алиса пошевелилась, застонала. Кошкауспокоила ее, положив легко лапку на лицо. Чарлз Лютвидж Доджсон – я вспомнил,как его зовут, – вздрогнул, увидев это.

– Спокойно, – сказал я сверх ожидания мягко. –Здесь лечат. Это терапия. Наберись терпения.

Он несколько секунд присматривался ко мне.

– Ты ммм… ммоя собственная фантазия, – проворчал он наконец. –Бессмысленно с ттт… тобой разговаривать.

– Ну прямо-таки мои слова.

– Это, – он легким движением руки указал накровать, – и это… ттт… терапия? Кошачья терапия?

– Угадал.

– «Though this be madness, – проговорил он, о чудо, незаикнувшись, – yet there is method in't»*.

– И это тоже прямо-таки мои слова!

Мы ждали. Наконец Венера Уайтблэк перестала мурлыкать, леглана бок, зевнула и несколько раз прошлась по шкурке розовым язычком.

– Пожалуй, конец, – неуверенно проговорила она. –Я вытянула все. Яд, болезнь и жар. Было еще что-то в костном мозге, не знаючто. Но для верности я и это тоже вытянула.

– Браво.

– Ваша милость?

– Слушаю.

– Я все еще жива.

– Не думаешь же ты, – высокомерно улыбнулся я, –что я позволю тебе умереть?