Читать книгу "Ледяное ложе для брачной ночи - Анна Данилова"

– Бесплодна? – удивилась Рита.

– Да. Она легла в больницу и обследовалась. И как ни жалко мне ее было, диагноз был поставлен не только мной – она не могла иметь детей. Я так и объяснила ей. Она рыдала вот на этом самом стуле. Ее бесплодие – результат абортов плюс ее физиологические особенности. Она ушла от меня в крайне тяжелом психологическом состоянии, и мне от души было ее жаль, как я уже сказала. Я была уверена, что она больше не придет ко мне, во всяком случае, в ближайшем будущем, но я ошиблась. Буквально через неделю она снова пришла ко мне и сказала, что готова мне заплатить, если я помогу вылечить ее бесплодие, я найду врачей, клинику, обо всем договорюсь. Я понимала, что она не в себе, у нее так тяжело протекает сложный период осмысления того, что она никогда не будет матерью. Мы поговорили с ней о суррогатном материнстве, она заплакала и ушла. Потом она приходила снова и снова, и каждый ее визит становился мне уже в тягость. Я впервые видела женщину, так тяжело переживающую свое положение.

– Вы хотите сказать, что она не беременна?!

– А почему она должна быть беременной? С чего вы это взяли? Конечно, нет! Чудес-то не бывает!

Рита поблагодарила доктора, оставила ей свою визитку на случай, если та сможет что-то добавить к сказанному о своей пациентке, записала номер ее телефона и вышла из кабинета с чувством глубокого разочарования. Мира, поджидавшая Риту в машине, по выражению ее лица поняла, что случилось что-то из ряда вон выходящее.

– Мира, наша Лидуся не беременная, представляешь? Всех обманула! И тетку в том числе. И на что она, интересно, надеется? И как долго ей удастся водить за нос мужа? Она что же – думает, что, раз она не может забеременеть, муж ее бросит? Но тогда зачем ей такой муж?

– Ты о главном спросила – ее никто не насиловал?

– Мне вообще не стоило туда идти. Пришла – и впервые так растерялась, не знала, о чем говорить. Ты пойми: вот так, напрямую, взять и спросить врача – не подвергалась ли насилию ее пациентка, это тоже не так-то просто. Мне нужно было хотя бы слегка ввести ее в курс дела. И когда я начала рассказывать ей об убийствах, то поймала себя на том, что раскрываю тайну следствия. Словом, я перестаралась. Мне не стоило туда идти!

– Да ты что?! Ты же выяснила главное: Лида не беременна и, что не менее важно, она склонна ко лжи, понимаешь? Значит, ей нельзя верить.

– И что дальше? Заниматься расследованием ее прошлого? Найти соседей из дома, где она жила раньше, и попытаться выяснить некоторые детали личной жизни племянницы домработницы, имеющей комплект ключей от квартиры, где было совершено убийство? Б-р-р-р! По-моему, Мира, мы с тобой пошли по ложному пути. И дай бог, если Марк с твоим Караваевым найдут еще один комплект ключей у его бывшей жены. Может, они сумеют выйти на человека, укравшего эти самые ключи…

– Рита… Рита, ты что, передумала помогать мне искать эту… Фриду?

– Какую еще Фриду?

– Да что с тобой? Фридой мы назвали убийцу, для удобства. Что-то не так? Ты скажи, я пойму.

– Да нет. Просто я расстроилась. Не ожидала от себя такого: так растеряться, плести непонятно что. Раскрыть перед врачом все карты! А вдруг она – хорошая знакомая Лиды и прямо сейчас названивает ей и рассказывает о моем визите? Представляешь, как разозлится Марк, когда Грехов позвонит ему и расскажет о том, что к доктору его жены приходила женщина, представившаяся Орловой, из прокуратуры? Вот я влипла! Поспешила.

– Это я во всем виновата. Это была моя идея. Прости меня, – Мира и сама расстроилась. – Занимаемся самодеятельностью… А ведь мы можем все испортить. Спугнуть эту самую Лиду.

– Да уж, напрасно мы затеяли все это вокруг нее. Это оттого, что у нас нет ни единой зацепки, ничего, понимаешь? Ходим, словно в темной комнате. Она – просто несчастная женщина, запутавшаяся во лжи и не знающая, как ей теперь признаться мужу в том, что она не может иметь детей. Ладно, Мира, что сделано – то сделано. Я все равно не намерена бросать расследование! Сегодня уже поздно, но завтра я обязательно встречусь с одной журналисткой, которая была хорошо знакома с Карловым – художником. Уверена, что мне удастся узнать о нем намного больше, чем об этой Греховой-Барановой. Все равно должно существовать что-то общее между этими мужчинами-жертвами, и, если Марк нас не опередит, мы сами предъявим ему кое-что важное, что поможет найти убийцу. Думаешь, я не понимаю, как для тебя важно все то, чем мы сейчас занимаемся?

– Я поняла. Мне тоже придется хорошенько поработать в доме Концовников, разыскать какие-нибудь записи в телефонной книжке. Ну должна же была эта Фрида перед тем, как встретиться со своими жертвами, каким-то образом связаться с ними и договориться о встрече? Ты сказала, что исчезли все телефоны убитых мужчин? Думаю, это не случайно, там, скорее всего, были зафиксированы звонки и сообщения, имеющие отношение к Фриде…

– Какая глупость, – вдруг проговорила Рита, потирая и морщась, словно от боли.

– Что, что ты имеешь в виду?

– Не знаю, зачем я вообще придумала эту Фриду? Имя-то какое дурацкое. А может, убийца – вовсе и не женщина?

20

Марк вернулся и по особой тишине в доме понял, что Рита уже спит. Перед тем как пройти в спальню, чтобы увидеть жену, – а он не мог не увидеть ее, прежде чем станет ужинать, он должен был убедиться в том, что она действительно спит, – он долго, как после утомительной грязной работы, мыл руки в ванной. Потом умылся холодной водой, чтобы окончательно прийти в себя. Подумал, что у него на самом деле грязная и неблагодарная работа. И что можно сутками, неделями, месяцами вести одно и то же дело, заниматься конкретной, сложной и опасной работой, связанной непосредственно с данным расследованием, и вести параллельно незаконченные, требующие должного внимания другие дела, но так и не увидеть результата… И самое главное – не испытать чувства удовлетворения, так и не успокоиться, не найти преступника. Он вдруг остро осознал еще одну причину недовольства собой – ведь теперь, когда он женат и его жена в курсе его дел, ему стыдно уже не только перед собой за отсутствие положительного результата, но и перед Ритой. Что она подумает о нем, не остынет ли к нему, не разочаруется ли? Конечно, Рита не так глупа, чтобы оценивать мужа таким образом, но каково ему самому каждый день возвращаться домой с чувством, что следствие не продвинулось ни на миллиметр!

Да, конечно, так тихо может быть в квартире, только когда она спит. А ему так хотелось, чтобы она посидела с ним за столом, послушала его, рассказала, как прошел ее день. Ведь завтра утром он снова уйдет на целый день, и она останется одна. Счастлива ли она с ним, не скучает ли, не жалеет ли, что вышла за него замуж?

Он вышел из ванной и столкнулся с Ритой. Заспанная, в халате, она дала поцеловать себя и обняла его с глубоким вздохом.

– Скучаешь? – Он расцеловал ее в обе щеки. – Тебе плохо со мной, да? Ждала меня, ждала целый день, а я заявился ночью, усталый, мрачный…

– Скучаю. Да, ты заявился ночью, но я тебя так ждала, так ждала! Даже ужинать без тебя не стала, потому что не люблю одна есть. А сейчас, ночью, тем более не стану. Вредно это. Пойдем, я покормлю тебя, а ты расскажешь мне что-нибудь интересное.