Читать книгу "Звездная река - Гай Гэвриэл Кей"

Он ничего не опрокинул. Он гордился тем, что хорошо видит в темноте, в его профессии это важное умение. Он свернул в длинный коридор, ведущий в глубину дома. С правой стороны он был открыт, от маленького дворика его отгораживали перила высотой до пояса. Светила луна. Он видел внизу, во дворе, какие-то бронзовые изделия и нечто похожее на могильный камень в центре.

Он понятия не имел, что эти люди делают с подобными вещами, но почему он должен знать об этом, да и какое ему дело? Он был оружием, они были целями. Или она. Ему сказали, что муж не имеет значения. Именно жена нанесла оскорбление. Он не знал, какое именно. Это не его дело.

Коридор сворачивал налево, потом снова направо, к ее комнате в глубине. Она была расположена справа, над внутренним двориком. Там должен быть балкон. Он остановился и снова прислушался. Скрипы и стоны ночного дома. Шум людных улиц за ним. Там раздался крик, и он замер, но это был радостный крик, за ним последовал второй, еще более веселый. Мужчины возвращались или шли куда-то, еще не слишком поздно. Никогда не бывает слишком поздно для квартала удовольствий. Мелькнула мысль, что он и сам, может быть, потом пойдет туда.

Сначала ему придется переодеться. А возможно, он будет удовлетворен. При этой мысли у него снова быстрее забилось сердце. Он уже достаточно близок к цели, и это не помешает. Работаешь лучше, когда ты спокоен, но одновременно в боевой готовности, достаточно возбужден, чтобы действовать быстрее.

Он открыл дверь в ее комнату. Лунный свет упал через дальнее окно, его хватило, чтобы разглядеть спящую под одеялами фигуру на кровати под балдахином. Тут тоже стояли предметы из бронзы. Два из них по обеим сторонам от балкона. Шелковые шторы на окнах были опущены, но пропускали достаточно света. Дул ветерок. Она явно не боялась холода осенней ночи. Или что к ней войдет с балкона мужчина.

Он входил не с балкона. Он уже здесь. До кровати два длинных шага, и она должна умереть раньше, чем он получит удовольствие под надежным покровом тишины и ночи. Нельзя отрицать, что кинжал – это еще один способ получить удовольствие. Он пересек комнату с клинком в руке. Нанес рубящий удар сверху вниз, сильно и быстро. Раз, второй…

Сокрушительная, убийственная боль в затылке. Нахлынула темнота, потом поглотила его.

Горели лампы. Свет дрожал и качался, и комната тоже. Он лежал лицом вниз на полу. Его руки оказались умело связанными за спиной. Сапоги с него сняли.

Об этом он узнал, когда его ударили по подошве одной ноги какой-то палкой. Он закричал от боли.

– Как я и думала, – раздался женский голос позади и сверху. – Я же вам говорила, что не убила его.

– Могли убить, – ответил мужчина. Без злобы, просто заметил. – А нам необходимо задать ему вопросы.

– И вы его потом убьете? – спросила женщина.

– Это не мне решать, – сказал мужчина.

Сунь Шивэй повернул голову, но не смог никого увидеть. Ему показалось, что в комнате находится несколько человек. Женщина с палкой в руке и по крайней мере трое мужчин. Он видел справа кровать. Он наносил удары кинжалом в подушки, положенные под одеяло. Одна из них упала на пол рядом с ним, распоротая.

Он не знал, где его кинжал. Он уже не получит его обратно. А если его сапоги исчезли, то и второй клинок вместе с ними.

Сквозь острую боль проникло понимание, оформилось: его прихода сюда ожидали. Он застонал, неуклюже сплюнул из неудобного положения. Слюна повисла на подбородке.

Он сказал:

– Я поступлю в армию!

Еще один сильный удар, по другой ступне. Он опять вскрикнул.

– Неужели? – услышал он голос женщины. – А зачем армии императора убийца? – она помолчала, потом прибавила: – Неточный вопрос. Зачем им убийца со сломанными ногами?

– Осторожно, – снова тот же мужской голос. – Нам нужно, чтобы он заговорил. И в зависимости от того, что он скажет…

– Вы оставите его в живых? Неужели?

Ответа не последовало. Мужчина, возможно, кивнул головой или покачал ею, – он не мог этого видеть. Сунь Шивэй, однако, ухватился за это, мысль пробилась сквозь боль в голове и в обеих ступнях.

– Я буду сражаться за Катай! – прохрипел он. – Я отправлюсь на войну на северо-западе!

Можно сбежать из армии, можно получить повышение, но он будет жить!

– Может, его кастрировать? – задумчиво спросила женщина. – С этим можно было бы согласиться, – она говорила не так, как госпожа Юлань, но и не так, как должна говорить женщина.

– Это решать не мне, милостивая госпожа. Следователь уже в пути. Возможно, и другие высокопоставленные чиновники. Я точно не знаю.

Из коридора послышался шум. Шаги остановились у двери, тень закрыла свет одной из ламп.

– Напротив двора нашли убитого стражника. Зарезан, вероятно, кинжалом.

Сунь Шивэй яростно выругался про себя. И судорожно вздохнул, пытаясь думать, несмотря на боль и панику. Нужно хранить верность тем, кто тебе заплатил, но если умрешь, верность не поможет тебе на том свете. Не так ли?

– А! Вот почему он пришел так рано, – снова женщина! Как она могла быть так уверена, и откуда это знала? Она прибавила:

– Этот труп докажет, что он не просто злобный пьяница, пожелавший изнасиловать женщину, пока ее муж в отъезде.

Именно это он собирался сказать! Никто не убит, никто даже не пострадал. «Отправьте меня в армию», – повторил бы он еще раз. Армии нужны солдаты, любые солдаты.

Теперь стало сложнее, когда нашли мертвого стражника. Собственно говоря, это стало невозможным.

– Учтите, – задумчиво прибавила женщина, – мы знали, что он затевает. Вы позволите нам с мужем потом поблагодарить первого министра, надеюсь? Он спас мне жизнь.

– Вы и сами справились, госпожа Линь, – голос невидимого мужчины звучал учтиво. Шивэй все еще не видел никого из них. Теперь ему стало ясно: женщина его обманула и нанесла лишивший сознания удар.

– Только после вашего предупреждения, – ответила она. – Мне жаль стражника. Должно быть, он не собирался этого делать. Это заставило его изменить свой план.

«Вот именно! – подумал Шивэй. – Заставило!»

– Он не собирался причинять никому другому вреда, только убить меня, а потом изнасиловать, – продолжала женщина. Она была неестественно сдержанна.

– Потом? – спросил мужчина.

– Чтобы не поднимать шума. Мое опозоренное тело должно было скрыть причину моей смерти.

«Будь ты проклята, – подумал Сунь Шивэй. – Будь проклята ты и твой муж-кастрат!»

Но эта последняя мысль напомнила ему о теперешнем положении и только что произнесенных словах насчет кастрации.

– Я все расскажу, – пробормотал он, все еще пытаясь оглянуться и увидеть, с кем он имеет дело.

– Конечно, скажешь, – произнес человек у него за спиной. – Все говорят на допросе.