Читать книгу "Река Снов. Лес на краю света - Сергей Сезин"

Час в ожидании катера я провел в компании солдат, рассказывая им о своих подземных приключениях. Предчувствия меня не обманули, и многократные мысли о том, что я нахожусь под горой дольше, чем мне это кажется, оправдались. Блуждал я средь подземных ужасов аж до двадцать шестого августа! Почти три месяца прогулок по филиалу ада! Мне аж поплохело. Недаром в пещере видений мне не так давно виделось про пожар города двадцать третьего августа. Да, это был не ад, это была его контора, и он не длился вечно…

И как теперь будет со мной после пребывания в «кармане времени»? Да, там время стояло, а снаружи оно двигалось. А вот теперь не пойдет ли мое внутреннее время вперед, и даже быстрее, чем было? Увы, я подробностей не помню про пребывание в этих «карманах», ведь столько лет прошло с тех пор, когда мне про них преподавали… Пока неприятного — только паралич магических способностей и полное отсутствие аппетита. Солдатики меня покормили бутербродом с тушенкой. Я-то думал, что после трехмесячных блужданий на голодном пайке я сейчас проглочу эту тушенку вместе с жестью, — ан нет, еле этот бутерброд в себя впихнул. И от второго отказался. Объяснил им с благодарностью, что после долгой голодухи много есть нельзя — кишки не выдержат. Они это знали, так что доели банку сами.

Я рассказывал солдатикам про чудеса, виденные мною, а сам размышлял, что столько выдержать при малых запасах воды и пищи смог, наверное, только потому, что в меня накачали целую прорву Силы. Оттого сейчас и не могу ничего сделать — перегружен организм. Но обратима эта ситуация или нет — вот что меня беспокоило больше всего. Хотя была еще куча других проблем, о которых я хотел, по примеру героини одной книги, подумать попозже.

А пока я удивлял слушателей чудесами гор и подземелий. Про портал и филактерию помалкивал. Но слушателям и так было интересно. Особенно их интересовал вопрос про Мелузину: можно ли было ее соблазнить? Что можно сказать — простые души! Что интересно, про Хозяйку Горы они были наслышаны, и охальных идей по поводу нее не нашлось. Есть, есть про нее нехорошие рассказы, как она обходится с молодыми парнями, встретившимися ей по дороге, поэтому вожделения она не вызывает. Говорят еще, что девиц она тоже не любит и может отомстить за то, что другая девица тьму веков назад ее любимого увела.

А мой рассказ про пожалованную ею водицу, которая червю полморды черной сделала, их в этом укрепил еще больше. Встреча с двумя червями народ очень удивила, и они пообсуждали, что бы они делали, окажись на моем месте. Выходило, только выпустили бы столько пуль, сколько получится, червям в морды. И без большой надежды, что все это поможет.

Кстати, а вот теперь я подумал: а стоило ли на них магией воздействовать? Если они бывшие драконы, то ясно, что бесполезно. А если просто дальние родичи, как тур-ящеры? Интересно, хватило бы у меня Силы магически заткнуть глотку хотя бы одному? Следом за этим пришла мысль, что, может, черви уползли восвояси не по причине ритуала взаимоотношений, а вследствие знака на мне: «Не подлежит поеданию»? Как это было внушено Исмаилу, который вроде должен быть их родичем… А в спину мне червь огнем полыхнул с перепугу, получив «мертвой водой» по морде. Правда, мне бы этого хватило, замешкайся я чуть-чуть… Вообще, хорошие и умные мысли, к несчастью, приходят позже, чем хотелось бы.

За беседой время шло незаметно. Подошел катер, принял солдат поста и меня на борт, никого высаживать не стал и двинулся в сторону Самары. Солдатики разместились на палубе, а меня после проверки документов отправили в кубрик, где я продолжил рассказ уже новой аудитории — свободной от вахты команде. Им я тоже рассказал про поиски неведомого магического артефакта, который обнаружили проплывающие маги, а потом я пытался найти, но обрел не его, а только приключения на одно место.

Команда состояла из людей постарше, поэтому возможность соблазнения речных фей их не волновала. Зато рассказ про прогулку казненного Клауса поразил их, что вызвало долгое обсуждение возможности этого. Увы, сейчас пришлые мечами и топорами в бою не пользуются, поэтому ничей опыт использовать было невозможно, за исключением нередкого случая, когда обезглавленная курица, которой пора в суп, долго бегает по двору уже без головы. Поэтому спор быстро свелся к дилемме: «курица без головы бегает» и «человек не курица». Матрос Федор, отстаивавший возможность прогулки Клауса, сказал, что сейчас нет возможности доказать, что так бывает, но через пару недель будет ярмарка, куда явится много восточных купцов. Вот он у их охранников и расспросит, бывало ли такое после удара саблей. Моторист ехидно спросил его: а с каких это пор он стал чужие языки понимать, чтобы расспросить харазцев и прочих об этом? Федор ответил, что, скорее всего, на ярмарке будет его брат-приказчик, который языки понимает. Вот через него и спросит. Спор постепенно увял.

Воспользовавшись спором, я оторвался от рассказа и подумал про насущное и неотложное. Будем мы в Самаре уже ночью, так что возникнут сложности с поселением. Возьмут ли меня, столь грязного, на ночлег в гостиницу? В баню очень поздно ночью не попадешь. Вообще в ряде городов есть такие отделения бань, где народ не моется, а пьет-гуляет — разврату предается. Те могут и всю ночь работать. Только мне оплачивать эти удовольствия за простое мытье неохота. Есть и другой сложный момент — чистого запасного белья и одежды с собой нет. Придется надевать грязное на чистое. Не идти же из бани в гостиницу голым, но чистым. Ночью же одежды с бельем на замену не купишь. Какой-то замкнутый круг. Нет в Самаре места для грязных.

Или временно набраться наглости и ходить по городу, не обращая внимания на свой внешний вид? Наверное, придется так и делать. Я ведь все-таки не местный житель, чтобы необратимо подорвать этим свой авторитет. А по-другому никак не получится.

Тут меня оторвали от дум, и я поразил воображение народа, рассказав про странную паутину, от прикосновения к которой видишь картинки и тексты…

Вечер для команды удался на славу, а я все беспокоился и беспокоился о том, куда же мне деваться в Самаре… Не все гостиницы чеки принимают, а наличных у меня только три рубля осталось. И банки ночью желают отдыхать. Тут мне опять подумалось, что я как-то легко был отторгнут от мира, а вернуться в него требуется много хлопот. И даже почувствовал себя немножечко аборигеном, который попадает в город пришлых, где все ему как-то мешает. И есть даже аналогия с чистотой нас обоих. Вообще не часто такие мысли пришлого посещают — ощутить себя таким же, как абориген, и даже пожалеть его… Проще отгородиться барьером — языка, нравов, той же чистоты. Тут мне вспомнилась история, когда-то читанная мною, о некоем восточном правителе, который имел обыкновение периодически переодеваться в простое платье и, выйдя тайком из дворца, ходить по улицам. И самому видеть и слышать, что думают и говорят его простые подданные. Как вы понимаете, часто он слышал совсем не то, что рассказывали ему его приближенные.