Читать книгу "Моролинги - Максим Дегтярев"

– Ага, а ты – Роберт Грин. Зачем смотреть такие тяжелые фильмы перед налетом на чужой дом?

– Для самообразования. Не верите – спросите у Яны.

– Спрошу, не сомневайся. Итак, ты посмотрел фильм и поехал трясти кабинет Корно… Ты ешь, ешь, не отвлекайся, это я так, сам для себя рассуждаю.

Я и не думал отвлекаться, а вилку положил только для того, чтобы взять соус. Виттенгер продолжил рассуждать «сам для себя»:

– Понятно, что обыскивать кабинет ты пошел по поручению клиента, господина Краузли. И понятно, что «Буйный лунатик» взялся не из консервов, а из баллончика, найденного Амиресом. Следовательно, ты явился в дом не один. Тот, с кем ты был, прихватил «Лунатика», чтобы избавиться от тебя или, говоря по-другому, подставить. Этот неизвестный икс нашел в кабинете то, что ему было надо, и прыснул на тебя «Лунатиком». Он рассчитывал, что Амирес, вернувшись утром, разбудит тебя, ты на него накинешься, как накинулся на меня, и убьешь. План отличный, но почему он бросил баллончик… Как ты думаешь?

– Когда я ем, я не могу думать.

– Ну ешь, ешь, – тихо бормочет инспектор. – Бенедикт… Помнишь Бенедикта?.. Помнишь, хорошо. Так вот, у Бенедикта нашли твою визитную карточку. Ты случайно не с ним обыскивал дом?

Я возразил:

– Один ходил. Баллончик остался в кармане с предыдущего дела – забыл выложить. Случайно нажал на распылитель.

– Это плохо, – пробормотал он, – если баллончик твой, то за разгром полицейского участка отвечаешь только ты. Придется компенсировать ущерб. Твоему Шефу это не понравится.

– Ну это наши проблемы, – ответил я, подкладывая салат.

– Не спорю, ваши. Вернемся к карточке. Если ты скажешь, что Бенедикт ее у тебя украл, то мне опять-таки есть, что тебе ответить: на карточке найдены твои следы, причем свежайшие… Ну, как салат? По-моему, я не досолил.

Я коварнейшим образом усмехнулся:

– Соли хватает и в вашей пище и в ваших словах, милорд. Ее так много, что впору вам вести солеторговлю, не тратя время на писанье строф. Из Лнкашира нет известий?

– Нет, – помотал головой Виттенгер. – А будешь паясничать, останешься без десерта. Так откуда у Бенедикта твоя визитная карточка?

– Не имею ни малейшего понятия. Но если вы мне расскажете побольше об этом Бенедикте, то, может, и вспомню. За что его таскали по врачам? Начните с Сорбонны.

Инспектор снова наполнил бокалы, пригубил, почмокал губами, потом почему-то поморщился.

– История, на мой взгляд, почти анекдотическая. Рассказываю, как написано в его медицинской карте, поэтому все претензии не ко мне. Как тебе известно, Бенедикт Эппель учился на лингвиста, изучал древние и первобытные языки. Учился, надо сказать, совсем не плохо, получил стипендию, подавал, как говорится, надежды. Бенедикт никогда не относился к науке поверхностно, всегда старался докопаться до сути. Преподаватели сперва в нем души не чаяли. Потом его чрезмерное рвение начало раздражать – Бенедикт все подвергал сомнению, постоянно спорил, обвинял преподавателей в умышленной фальсификации, сокрытии улик… тьфу… исторических фактов. Преподаватели в Сорбонне никогда не отличались долготерпением. Да и кто станет терпеть, когда студент во время лекции вдруг вскакивает с места и начинает кричать, что всё – вранье, что студентов нарочно обманывают… Обругав очередного лектора, он начинал выдвигать собственные идеи относительно того, как и что надо изучать. Лекции заканчивались скандалами вплоть до вызова охраны.

– И за это его выгнали?

– Нет, выгнали его за вандализм. Однажды ночью его застукали в парижском Пантеоне на коленях у статуи Нострадамуса с зубилом в руках.

– Что это за статуя: «Нострадамус с зубилом в руках».

– Тьфу на тебя! Не Нострадамус с зубилом, а Бенедикт был с зубилом, есть такая скульптура…

– Святой Бенедикт с зубилом?

– Ильинский, десерта ты уже лишился. Сейчас лишишься и коньяка. Ты все отлично понял. Бенедикт держал в руках зубило и молоток и пытался отковырять от статуи Ностродамуса книгу, которую Нострадамус держал раскрытой на коленях. Книга была каменной, как и сам Нострадамус. У Эппеля есть очень своеобразная теория. Согласно его теории, в скульптурном портрете человека с книгой, главным персонажем является книга. И иногда ее можно прочитать или хотя бы узнать название. Эппель уверял, что каменный Нострадамус держит на руках неизвестную доселе книгу. В нее Нострадамус записал свои неизвестные доселе предсказания. Ты ведь знаешь, что Нострадамус был предсказателем?

– Ага, его бы к нам вместо Нимеша.

– Нимеша? А чем у вас занимается Нимеш?

Давно замечено, что сколько бы Виттенгер ни выпил, информацию он фильтрует четче иного трезвого. Я отмахнулся:

– Так, забудьте. Почему Бенедикт не воспользовался лазером?

– Если бы он воспользовался лазером, то угодил бы не в психиатрическую клинику, а в тюрьму. Лазер, по словам Бенедикта, не годится. Лазер режет ровно по прямой, а скалывать каменные страницы надо по сохранившимся внутри камня неоднородностям – так станет виден текст.

– А что написано на тех страницах, где раскрыта книга?

– Ничего. Пусто. Но Бенедикта это не волновало. Он говорил, что в средние века авторы специально оставляли внутри книги две чистые страницы, чтобы скульптор или, скажем, художник не смогли подсмотреть текст и изобразить его на скульптуре или, соответственно, на портрете.

– Не вижу логики. Откуда возьмется скрытый текст, если скульптор ничего не видит даже на открытой странице.

– Кажется, Бенедикта об этом никто не спрашивал, – озадаченно пробормотал инспектор. – Возможно было два скульптора. Один ваял статую, другой царапал буквы в книге. Федр, послушай, невозможно понять логику сумасшедшего. Нельзя воспринимать его идеи так серьезно.

– Однако послать человека в клинику из-за какой-то статуи… Нострадамус что, сильно пострадал?

– Нострадамусу хоть бы хны, но полицейским, пытавшимся скрутить Бенедикта, действительно досталось. Один из них потом два месяца провел в больнице с черепно-мозговой травмой – Эппель проломил ему голову молотком. Помня об этом, я вчера подстраховался – послал к общежитию пятерых ребят из спецназа. Бенедикт и пикнуть не успел.

– Буйный, однако. Что с ним случилось потом, после Сорбонны?

– Обязали в течение года раз в неделю посещать врача. Один пропуск – и принудительная госпитализация. Отходив сколько положено, Эппель покидает Землю и подается на Фаон. Благодаря заступничеству профессора Цанса его принимают на четвертый курс Фаонского Университета. Там он учится, но с перерывом – его однажды отправили к в клинику долечиваться.

– За что?

– А то не знаешь, – прищурился Виттенгер.

– Ни сном ни духом.

Виттенгер возмутился:

– Опять врешь! Доедай шампиньоны и говори, откуда у Бенедикта твоя карточка.